Великобритании пора избавляться от антироссийской риторики, отменять санкции в отношении России, имеющие разрушительные последствия для британской экономики и безопасности, и восстанавливать нормальные отношения с РФ как во имя процветания обеих стран, так и ради борьбы с общим врагом — запрещенной в России террористической организацией "Исламское государство". О том, зачем и каким образом Великобритании и России нужно восстанавливать отношения, РИА Новости рассказал член международного комитета палаты общин парламента Великобритании, консерватор Дэниэл Кочински. Беседовала Мария Табак.
— Дэниэл, несколько дней назад вы задали вопрос министру обороны Майклу Фэллону о том, какие переговоры он ведет со своим российским коллегой ради улучшения сотрудничества с РФ в военной сфере. Но вы же прекрасно знаете, что никаких. Зачем же вы задали этот вопрос?
— Нашей стране необходимо фундаментальное переосмысление отношений с Россией. К сожалению, антироссийская истерия захватила не только эту страну, но и Запад в целом. И во многом причина этого коренится в нежелании вникнуть в российские проблемы и мотивы. Сейчас очень модно проявлять осторожность в отношении России, очень модно быть антагонистом России, очень модно говорить о необходимости сдерживания России. Но при этом не принимается во внимание положение России в мире, проблемы, с которыми она сталкивается, ограничения, с которыми ей приходится иметь дело, ответственность российских лидеров в вопросе обеспечения защиты своего населения и страны. Когда я задавал этот вопрос в палате общин, вообще, когда говоришь такие вещи, на тебя смотрят так, как будто у тебя выросли вторая голова и хвост. Но кто-то же должен их говорить.
— Вы считаете, что таким образом сможете кого-то из ваших коллег переубедить? Ведь у вас мало единомышленников.
— Мы должны образовывать их. Конечно, всегда будут люди, придерживающиеся жесткой линии, такие, как американский сенатор Джон Маккейн, который готов сбивать российские самолеты над Сирией, такие, которые хотят начать Третью мировую войну. Но есть и те, кто находятся посередине, и их нужно образовывать.
— И как вы собираетесь это делать?
— Нужно, чтобы больше парламентариев ездили в Россию и непосредственно общались с россиянами. Приведу пример. Я, помимо Польши и России, интересуюсь Саудовской Аравией, являюсь главой межпартийной группы по Саудовской Аравии. Британцы настроены очень негативно по отношению к Саудовской Аравии, еще хуже, чем к России, потому что тут налицо еще большие культурные различия, чем с Россией. Но члены межпартийной группы, вместо того, чтобы заглатывать яд, который в них вливают британские СМИ, ездят в Саудовскую Аравию, видят все своими глазами, живьем общаются с саудитами, не политиками, а обычными людьми на улице, и их представления кардинально меняются. Для изменения отношения к России нет ничего лучше, чем поехать в Россию, поговорить с россиянами, спросить об их восприятии российского правительства.
— Но в британском парламенте нет межпартийной группы по России…
— Нет, но она обязательно должна появиться! Надо создать межпартийную группу по России, собрать заинтересованных людей и начать возить делегации в Россию. Надо найти кого-то, кто захочет возглавить межпартийную группу по России и активно ею заниматься, принимать делегации. Я надеюсь, что если мы создадим группу и обратимся в российское посольство, объясним, зачем мы хотим поехать в Россию, то нам разрешат это сделать. Я не исключаю, что сам попытаюсь создать такую группу, я очень занят в международном комитете, но я не исключаю. Кто-то должен это сделать, кто-то должен создать коалицию поддержки России.
— А вообще, вы много знаете британцев, разделяющих вашу позицию по отношению к России?
— Да, таких, как я, довольно много. Я встречался с известными учеными из Оксфорда и Кембриджа, которые разделяют мои взгляды, которые много лет занимаются Россией, историки, профессора. Это и представители крупного бизнеса. Бизнесмены видят перспективы сотрудничества с Россией, ученые видят пути. Космос, исследования, борьба с общим врагом — ИГИЛ, столько сфер, в которых нужно сотрудничать с Россией. Мы европейские страны, и мы должны бороться с этой агрессией в отношении России. А вместо этого мы видим санкции, от которых страдают, между прочим, не политики, а в первую очередь бизнесмены и фермеры.
— Российские?
— И британские тоже. Расскажу вам короткую историю. Несколько лет назад мы возили делегацию в Брянск, я отправил фермеров из своего графства Шропшир, а затем Россия прислала ко мне в Шропшир 15 агрономов. В результате переговоров было отменено эмбарго на импорт британской говядины. Это 300 миллионов фунтов годового дохода, и все это санкциями полностью уничтожено! Когда я встречался с министром по делам Европы Дэвидом Лидингтоном, я ему сказал, что мы неправильно поступаем, вводя санкции из-за Крыма, и все тогда решили, что я сошел с ума. Эти санкции необходимо отменить.
— Крым. Референдум в Крыму принято противопоставлять референдуму в Шотландии как негативный пример позитивному. Что вы думаете по этому поводу?
— Тут опять стереотипы. Почти никто не понимает, что Крым — русский, британцы не знают его историю, они там никогда не были. Я бывал в Крыму, я говорил с людьми в Судаке, я возил в Судак мою польскую бабушку в середине 90-х годов. Они все русские, говорят по-русски, хотят быть русскими. Теперь вопрос, провела ли Россия референдум так, как его проводили мы? Нет. Но Россия многое делает по-другому, чем мы. В случае референдума о независимости Шотландии мы должны были принять законопроект в парламенте, провести дебаты, затем кампания продолжалась год. Многие поэтому думают, что референдум в Крыму был нелегитимным просто потому, что проводился по-другому, чем это делаем мы.
— Россию обвиняют не только в аннексировании Крыма, но и в поддержке сепаратистов на востоке Украины.
— То, что происходит на востоке Украины, классический территориальный диспут между двумя странами, границы которых неоднократно менялись и путались. Есть очень серьезное русскоязычное меньшинство в приграничных районах, и если бы российское правительство не защищало их, россияне бы сказали: так, они не готовы защищать этих россиян, готовы ли они защищать нас? Любой российский премьер или президент должен продемонстрировать, что он настроен серьезно и готов защищать свой народ и его права. Мы же будем защищать своих людей, где бы они ни были, и Россия делает то же самое. Санкции были бы справедливыми, если бы Россия вторглась на Украину, попыталась захватить ее. Если бы танки пошли на Киев или Львов, я бы был первым, кто сказал: нужны санкции, нужно созывать Совбез, чтобы остановить россиян, потому что дальше они пойдут на Польшу. Но этого же никто не делал!
— И что же теперь делать? Санкции введены, Крым стал российским регионом. Есть ли вообще какой-то выход? Про Британию и Запад в целом вы сказали: отменить санкции, оставить Крым в покое. Но, может быть, и Россия со своей стороны может что-то сделать, чтобы нормализовать отношения с Западом?
— Отличный вопрос. Я его задам нашим министрам: какие конкретные шаги может предпринять Россия, чтобы доказать, что готова к переговорам по нормализации отношений? Сам я на этот вопрос могу попытаться ответить с двух сторон: как поляк и как британец. Как поляк, а Польша граничит с Россией и является членом НАТО, то есть отношения с ней во многом являются ключевыми для РФ, я могу ответить однозначно: верните обломки самолета, разбившегося под Смоленском. Для поляков это была страшная эмоциональная травма, погибли почти сто человек из высшего руководства страны. Одна из вещей, которые вы можете сделать, чтобы уменьшить напряженность с Польшей, — вернуть самолет, со всеми записями и транскриптами. России нечего скрывать, она может сказать: мы свою работу сделали, расследование провели, вот результаты, вот вам самолет. Это с точки зрения поляка. С точки зрения британца: вы мало что можете сделать, просто продолжайте разъяснять свою позицию.
— Так российское правительство непрерывно разъясняет свою позицию.
— Я думаю, что в российском характере — демонстрировать силу, а не уязвимость. Мой совет российскому правительству: да, вы должны показывать силу, но показывайте также свою уязвимость. Объясните британцам более глубоко те ограничения, с которыми вам нужно считаться, с какими проблемами приходится иметь дело на Украине, какие преступления совершаются против российских граждан. Вы должны убедить британцев, потому что они влияют на политиков, с какими серьезными проблемами безопасности вам приходится иметь дело. Сейчас восприятие такое, что Россия это жесткое государство, вооруженное до зубов. Нужно смягчать имидж.
— У нас в отношениях есть и еще одна проблема, только что обострившаяся к тому же, — дело Литвиненко.
— К ситуации с Россией нужно относиться очень аккуратно. Мы не можем позволять себе поджигать бензин. Дело Литвиненко использовалось предыдущим лейбористским правительством для того, чтобы заморозить российско-британские отношения, и это было ужасно. Мы будем следить за реакцией нашего правительства и степенью аккуратности, с которой оно подойдет к этому вопросу, потому что я не хочу, чтобы те люди, которые хотят сжечь мосты между нашими странами, использовали это как предлог для дальнейшего усугубления напряженности.
— Ну допустим, что-то чудесным образом меняется и Великобритания и Россия восстанавливают отношения. Что нам это даст?
— В свое время даже такие люди, как Черчилль и Сталин, смогли сесть за стол переговоров и, несмотря на все разногласия, прийти к соглашению. Если бы они тогда не договорились, фашизм бы уничтожил нас, здесь нет никаких сомнений. Мы объединили усилия, чтобы уничтожить фашизм. ИГИЛ — это тот же фашизм, боевики ИГИЛ делают то же самое, убивают, пытают, сжигают, насилуют. Так что налицо явная возможность для России и Европы работать вместе над тем, чтобы уничтожить ИГИЛ. Надо отнестись к этому как к проекту, военному и логистическому сотрудничеству.
Если РФ и НАТО не будут сотрудничать, результатом будет халифат, который распространится не только на Турцию и Грецию, но и приблизится к Кавказу. Сейчас уникальная возможность для России и Европы забыть о разногласиях и вместе бороться с ИГИЛ. А совместная работа, в свою очередь, может создать мосты для решения других проблем.
— По поводу Башара Асада тоже есть разногласия.
— Никто не обращает внимание на то, что российское давление на Асада заставило его отказаться от химического оружия. У России гораздо больше влияния на Асада, чем у других западных стран. И на Тегеран больше влияния. А у нас отношения с Саудовской Аравией лучше, чем у России. И это надо использовать, не только ради сирийского урегулирования, но и для решения других проблем. И если постоянные члены СБ ООН — Россия, Британия, Франция и Америка — смогли бы начать вместе работать, каждая страна могла бы привнести что-то свое. Россия может привнести свое влияние на Асада и на Тегеран, мы — на саудитов. Есть все ингредиенты. Мира на Ближнем Востоке не добиться, если нет мира между Россией и Западом. Очень мало кто это понимает тут. Поэтому люди на Западе думают: мы сами можем решить эти проблемы, русские нам для этого не нужны. Это не так, нам отчаянно нужна Россия. Россия должна быть частью решения, будь то в Сирии, Ираке или в Ливии. А если мы будем продолжать с санкциями и с гонкой вооружений в Польше и в Калининграде, то достаточно будет одной ошибки с любой стороны — и все, война.
