Россия в прошлом году лишилась инвестиционных позиций двух из трех международных агентств — Moody's и S&P, что позволило властям усомниться в компетентности составляемых "большой тройкой" рейтингов. Сейчас в правительстве признают, что ситуация в экономике действительно непростая: цены на нефть, экспорт которой приносит почти половину доходов бюджета страны, на мировом рынке продолжают падать, рубль слабнет рекордными темпами, накопленные за тучные годы резервы подходят к концу и выполнять взятые на себя обязательства государству становится все сложнее.
Какие уроки вынесет экономика РФ из текущего кризиса, похож ли он на 1998 год, стоит ли правительству распродавать активы для пополнения бюджета, что делать, чтобы "простуда" банковской системы не переросла в "хроническое заболевание", и на чем базируются решения рейтинговых агентств, рассказала в интервью РИА Новости глава недавно созданного национального Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА) Екатерина Трофимова.
— "Большая тройка" рейтинговых агентств не меняла суверенных рейтингов РФ с 2010 до 2014 года, а затем на фоне украинских событий и санкций рейтинги РФ были снижены. В начале прошлого года произошло новое снижение, при этом Moody's и S&P присвоили России спекулятивный рейтинг с негативными прогнозами. Вы согласны с российскими политиками, что эти решения было чисто политическими, или все же объективные основания для такого снижения были? На ваш взгляд, нынешний уровень кредитных рейтингов РФ отражает реальную картину?
— Не считаю этичным комментировать внутреннюю кухню других рейтинговых агентств, тем более аналитические вопросы. Как человек, более десяти лет проработавший в одной из компаний "большой тройки", и как участник финансового рынка с большим уважением отношусь к работе коллег по цеху. Возможно, кому-то кредитные рейтинги кажутся заниженными или необъективными, но так было всегда, и это проблема асимметрии рыночной информации. Критика со стороны правительства понятна, поскольку никто не может быть рад негативной оценке своей работы. Вместе с тем при рассуждении на тему кредитных рейтингов никогда не стоит забывать, что кредитный рейтинг это не абсолютная мера вероятности дефолта, а мнение агентства, основанное на доступной ему информации, методологии и опыте аналитиков, голосующих на рейтинговом комитете. Это относится ко всем рейтинговым агентствам, и АКРА не исключение. Обратите внимание — даже у "большой тройки" мнения о кредитоспособности российского суверена разнятся (Fitch сохраняет кредитный рейтинг в инвестиционной категории, а Moody`s уже изменило прогноз на стабильный в конце прошлого года). Я придерживаюсь мнения, что критика не лучший инструмент при взаимодействии с рейтинговыми агентствами. Конструктивное сотрудничество, прозрачность и максимальное раскрытие информации может дать гораздо больший положительный эффект, чем кажется.
— Как, по вашим прогнозам, переживет этот год российская экономика: ожидаете ли вы рост ВВП, какой будет инфляция к концу года?
— Российская экономика в 2016 году будет в лучшем случае стагнировать. Это связано со снижением доходов населения и потребительского спроса, темпов роста стран-торговых партнеров, отрицательным фискальным стимулом, сохранением внешнеэкономических ограничений и другими негативными факторами. При этом шокового падения не будет, и это хорошая новость. Динамика реального ВВП составит от —2,9% до +0,4% (при различных уровнях среднегодовых цен на нефть в диапазоне от 30 до 55 долларов за баррель).
Потребительская инфляция снизится до однозначных уровней, так как по сравнению с прошлым годом сгладится эффект от девальвации и продовольственного эмбарго. Индексация администрируемых цен (в том числе тарифов ЖКХ и на транспортные услуги) также будет ниже в среднем по году. Другие, традиционно менее значимые драйверы также не должны спровоцировать шок. Это приведет к тому, что инфляция, конечно, не упадет до среднесрочного целевого уровня Банка России (4,5%), но вряд ли превысит 9% (наиболее вероятный диапазон: 7-9% в целом по году). Это приведет к некоторой нормализации кредитных рынков и банковской деятельности
— Вслед за суверенным рейтингом РФ были понижены и рейтинги компаний. Причем об угрозе дефолта для нескольких крупных компаний в России говорили не только рейтинговые агентства. Пример "Трансаэро" показал, что опасения были не напрасны. Насколько, на ваш взгляд, был большой риск для крупных российских компаний не справиться с долговой нагрузкой? Сохраняется ли этот риск сейчас или пик платежей по долгу пройден и можно выдохнуть?
— Ситуация различна по отраслям и не связана с масштабами бизнеса компаний. Скорее, те отрасли, которые характеризовались и до кризиса высоким уровнем закредитованности, оказались в сложившейся ситуации более уязвимы. Среди отраслей, где максимально за последний год выросла просроченная задолженность, — воздушный транспорт (рост просроченной задолженность за три квартала 2015 года +12%), строительство (+7%)
— Какие риски для российских компаний, на ваш взгляд, сейчас являются наибольшими? Насколько серьезной для них будет проблема привлечения заемных средств, ведь внешние рынки остаются закрытыми для многих из них, а на внутреннем придется конкурировать с Минфином, который серьезно увеличил программу внутренних займов в 2016 году?
— Ключевые риски для компаний в 2016 году — сокращение внутреннего спроса (и потребительского, и инвестиционного), более медленное, чем ожидалось, замедление инфляции и сохранение высокой стоимости заимствований. Вероятно, что стоимость заимствований останется высокой и в этом году, что крайне негативно для инвестиционного процесса и является основным барьером для активизации процесса импортозамещения. В наибольшей степени сохраняется уязвимость отраслей, операционная деятельность которых зависит от привлечения заемного финансирования, — торговля, строительство. План заимствований Минфина не так велик, чтобы привести к каким-то дополнительным негативным тенденциям на рынке капитала.
— С каким дисконтом сейчас торгуются бумаги российских эмитентов? Что оказывает наибольшее давление на стоимость этих бумаг? Когда дисконт начнет уменьшаться?
— Российский рынок акций торговался с дисконтом к другим развивающимся рынкам, но за последние месяцы этот дисконт стал даже меньше, чем в среднем за последние десять лет (если сравнивать по отношению PE-коэффициента РТС к MSCI Emerging Markets, РЕ-коэффициент — цена акции к прибыли на акцию). Это связано с уходом многих инвесторов с развивающихся рынков на фоне ухудшения экономической обстановки и ослабления их валют. В конце прошлого года было несколько заявлений от крупных инвестиционных банков, что они рассматривают российский рынок акций в числе интересных для инвестиций из-за дешевизны активов. Однако на фоне продолжающейся девальвации рубля и экономической стагнации российский рынок акций пока остается рискованной инвестицией.
— Вы считаете, что вопрос о приватизации крупных госкомпаний сейчас своевременный?
— Несмотря на негативную ценовую конъюнктуру, некоторые страны объявили или уже проводят приватизацию нефтяных активов (Саудовская Аравия, Мексика). В условиях бюджетного дефицита приватизация может быть рассмотрена как один из источников дополнительных бюджетных доходов, но в текущих условиях, когда российские активы очень сильно подешевели, продажа активов возможна только с дисконтом.
— Осенью Греф дискутировал с ЦБ и правительством по поводу того, есть ли в России банковский кризис. На чьей вы стороне в этом споре? Какого рода поддержка нужна банкам? Как вы оцениваете программу поддержки через ОФЗ на триллион рублей, которую Минфин осуществил в прошлом году? Не придется ли ее повторить?
— Я придерживаюсь позиции, что ситуация в банковском секторе является управляемой. Регулятивные и стимулирующие меры (а программу докапитализации я рассматриваю именно в этом ключе, как способ поддержать кредитование и стимулировать экономический рост) были своевременными и позволили избежать системного кризиса и дестабилизации финансовой системы.
Актуальная задача финансовых властей сродни вопросу, стоящему перед хорошим врачом, — как предотвратить переход текущего недомогания в хроническую форму. Сегодня мы говорим о том, что на первый план выходит вопрос кредитного риска, а волатильность на финансовых рынках не расшатывает устойчивость кредитных организаций. Поскольку вызревание проблем в реальном секторе происходит постепенно, у банков и регулятора есть возможность минимизировать негативный эффект, повышая эффективность работы с проблемной задолженностью и управляя аппетитом к риску.
Вместе с тем имеющиеся проблемы важно решать, а не маскировать и прятать в отчетности. На мой взгляд, в направлении решения этих проблем регулятор действует довольно решительно.
— В прошлом году правительство РФ приняло антикризисный план. Он был выполнен, и первый вице-премьер Игорь Шувалов считает, что в прошлом году правительство не совершило ни одной крупной ошибки. Вы согласны с этим? Если ошибки были, то какие?
— Если посмотреть на комментарии международных экспертов относительно развития экономик мира в 2015-2016 году, то всегда российскую экономику относят к числу тех, результаты развития которых относительно экономических вызовов оказались лучше. Обычно похвалу заслуживают действия по поддержанию финансовой стабильности. Я также с этим согласна. При этом адаптация бюджетной политики к новым условиям, возможно, могла бы происходить активнее. Считаю, что ручное управление бюджетом должно как можно быстрее смениться новой стратегией и системой бюджетных правил (ведь от старых пришлось отказаться).
Важной целью экономической политики 2015 года стало импортозамещение. Эффект импортозамещения на фоне резкого падения спроса на внутреннем рынке оказался ниже желаемого. Продолжающаяся девальвация рубля сохраняет высокие стимулы для развития производств, ориентированных как на внутренний, так и внешний рынок, но стоимость капитала и неустойчивые экономические ожидания пока остаются серьезным барьером для наращивания инвестиций.
— В этом году правительство решило вновь вернуться к такому специальному плану. На чем стоит сосредоточиться в рамках этого плана в текущем году? Какие отрасли российской экономики нуждаются в наибольшей поддержке?
— В 2016 году аналитики АКРА ожидают сохранения тенденции на сокращение инвестиционного и потребительского спроса, а это означает, что как и в 2015 году отрасли, ориентированные на внутренний рынок, будут испытывать большее давление, чем экспортоориентированные отрасли, у которых снижение цен компенсируется девальвацией рубля.
— Прогноз, заложенный в основу бюджета на 2016 год, уже очень сильно отличается от ситуации, которую мы наблюдаем. Правительство решило пока не править его официально, но Минфин пошел по пути прошлого года — сократил лимиты бюджетных ассигнований для министерств на 10%, за этим последует сокращение расходов бюджета. Видите ли вы возможности избежать сокращения бюджета в этом году?
— Несмотря на формальное сокращение горизонтов планирования (с 3 до 1 года), Минфин все же де-факто должен ставить в приоритет среднесрочную сбалансированность федерального бюджета. В текущих условиях это подразумевает сохранение части Резервного фонда к концу 2016 года и рост чистого долга государства темпами не более 0,8-1% ВВП в год. В свою очередь, учитывая нестабильность нефтяных цен, это автоматически означает необходимость сокращения расходов в текущем году.
— Глава Минфина Антон Силуанов сказал, что если не сделать этого, то существует риск повторения кризиса 1998 года, когда инфляция превысила 80%. Насколько уместны сравнения нынешней ситуации с концом 90-х? Насколько серьезные риски для инфляции, на ваш взгляд, несет бюджетная политика?
— Если бюджетная политика будет скоординирована с денежно-кредитной и не будет исходить из излишне оптимистичных прогнозов внешней конъюнктуры, эти риски ограничены. Риск возникновения гиперинфляции пренебрежимо мал. Все инструменты для ее избежание есть, необходимый опыт регулирования в рыночной экономике накоплен.
— Стоит ли вообще сравнивать нынешнюю ситуацию с кризисом 1998 года?
— Опыт прошлых лет позволяет избежать ошибок, и о кризисе 1998 года надо помнить, но, конечно, ситуация в российской экономике сегодня и в 1998 году кардинально различаются. Сегодня наша финансовая система намного здоровее, а бюджетная политика ответственнее.
— Считаете ли вы реализуемым прогноз ЦБ по инфляции на это год?
— Ожидания аналитиков АКРА по инфляции на конец года 7-9%.
— Если вернуться к рейтингам РФ, главным ограничителем для них "большая тройка" называла структурные проблемы, прежде всего зависимость от нефти. А главным условием изменения рейтингов проведение реформ. Нефть марки Brent сейчас торгуется около 30 долларов за баррель. Как вы оцениваете риски того, что цены на нефть останутся на этом уровне на длительное время? Если да, то какие последствия ждут в этом случае российскую экономику?
— Избыток предложения на рынке нефти оценивается в 2%, и до тех пор, пока не будет достигнут баланс между спросом и предложением, высокая волатильность нефтяных цен будет сохраняться. Аналитики АКРА ожидают, что во второй половине 2016 года избыток предложения на рынке нефти сократится до 0,5%, а окончательно нивелируется только к началу 2017 года. До сих пор никто не знает возможности Ирана по наращиванию добычи после многолетнего недоинвестирования в добывающие мощности в условиях санкций, и если Иран сможет быстро наращивать добычу, то период перепроизводства на рынке нефти может затянуться дольше. Низкие цены на нефть, за исключением сланцевых производителей, слабо влияют на добычу нефти, так как операционные расходы компаний на уже работающих месторождениях в большинстве случаев все равно ниже 20-30 долларов за баррель. Влияние же на инвестиции низких цен на нефть действительно ощутимо: падение инвестиций в нефтедобычу в мире в 2015 году составило 20%, но эффект на добычу от этих сокращений мы увидим только через четыре-пять лет.
Российская экономика не смогла избавиться от нефтегазовой зависимости и все прошлые периоды низких цен на нефть переживала тяжело — с падением доходов населения, инвестиций и экономической стагнацией. Позитивными факторами, отличающими текущую ситуацию от предыдущих, являются низкий и сравнительно "длинный" государственный долг и снижение корпоративной внешней задолженности после закрытия западных рынков капитала. Традиционными факторами поддержки российской экономики в условиях негативной внешней конъюнктуры и слабого рубля являются большой внутренний рынок и сокращение подорожавшего импорта. В долгосрочном периоде потенциально низкие нефтяные цены создадут стимулы для диверсификации экономики — уровень человеческого капитала в России в целом достаточен, чтобы данный процесс активизировался.
— Какие реформы прежде всего нужны?
— В экономической сфере — снижение барьеров для работы малого и среднего бизнеса. Возобновление устойчивого экономического роста должно быть связано с развитием именно этих сегментов экономики. В социальной — снижение неравенства, повышение качества и доступности образования и медицины, что является ключевой инвестицией в долгосрочное развитие.
— Ранее глава Сбербанка Герман Греф высказал мнение, что Россия проиграла конкуренцию в мире по адаптации своей экономики к новой реальности и оказалась в списке стран-дауншифтеров и ей нужно быстро бежать в сторону изменений, чтобы уйти от "технологического порабощения". Согласны ли вы с такой позицией? Насколько она обоснована?
— Проблема технологического отставания действительно существует, но с этим можно и нужно работать. Уровень образования и квалификации кадров в России сравнительно высок, а теперь еще и дешев. Как известно, зарплаты в России в реальном выражении ниже, чем зарплаты в китайских городах. Проблема институциональная, и нужно работать над инвестиционным климатом, и я надеюсь, что деятельность АКРА внесет свой позитивный вклад в этот процесс и будет способствовать повышению транспарентности и эффективности нашего финансового рынка.
— На сайте АКРА появились проекты методологии, которой будет придерживаться в своей деятельности новое агентство. В чем ее принципиальное отличие от методологий представителей "большой тройки"?
— При выстраивании принципов работы АКРА придерживается лучших международных практик и передовых стандартов кредитного анализа и разрабатывает собственные авторские методологии. Сравнения с методологиями "большой тройки" мы не проводим, но очевидно, что основные отличия связаны прежде всего с использованием разных шкал. АКРА начнет свою работу с кредитных рейтингов, присвоенных по национальной шкале, что обусловлено регулятивными требованиями в Российской Федерации. В агентствах "большой тройки" также существуют рейтинги по национальной шкале, но это вторичный аналитический продукт, производный от рейтингов по международной шкале. В АКРА же вся методологическая база разрабатывается с учетом присвоения рейтингов именно по национальной шкале, с учетом локальных особенностей, что позволяет полностью соблюсти регулятивные требования и повысить аналитическое качество и грануляцию самого рейтингового продукта. Впервые в российской практике все проекты рейтинговых методологий мы публикуем на нашем сайт www.acra-ratings.ru для сбора комментариев с рынка до их окончательного утверждения. Такая обратная связь очень важна для повышения качества нашей методологической базы и понимания участниками рынка рейтингового процесса и продуктов АКРА.
— Когда АКРА получит аккредитацию ЦБ?
— Мы планируем подать документы на аккредитацию в Банк России в феврале и надеемся, что процесс проверки и внесения в реестр рейтинговых агентств будет завершен к началу лета 2016 года.
— Есть ли уже договоренности с ЦБ или Минфином о том, что они будут использовать исключительно рейтинги АКРА в своей деятельности? Например, для включения бумаг в ломбардный список? Когда ЦБ начнет учитывать рейтинги АКРА для включения бумаг в ломбардный список?
— Таких договоренностей нет и быть не может быть в принципе, это прямое нарушение как минимум антимонопольного регулирования. Согласно новому законодательству, в регулятивных целях будут использоваться кредитные рейтинги исключительно аккредитованных агентств. Поэтому задача номер один для нас на сегодня — выполнение всех необходимых требований для получения аккредитации и включения АКРА в реестр рейтинговых агентств Банка России. Но даже среди аккредитованных агентств участники рынка будут ориентироваться на те оценки, которые вызывают у них доверие своим качеством, глубиной, своевременностью, объективностью. И это главная задача ежедневной работы АКРА.
— В прошлом году вас пригласили стать членом жюри премии CartierWomen's Initiative Award, вы стали первым членом жюри из России. Насколько созвучна ваша роль в этом проекте вашей новой позиции в АКРА?
— Премия Cartier Women's Initiative Award присуждается женщинам, разработавшим инновационные, экономически эффективные и социально-ориентированные проекты в различных сферах, от здравоохранения до информационных технологий. Конкуренция на получение премии очень высока — из сотен проектов со всего мира мы выбираем лучшие, и я с огромным интересом и уважением к организаторам премии и ее соискателям принимаю участие в этом процессе. Мое участие в жюри премии как руководителя вновь созданного агентства как никогда актуально. Поддержка рынка и растущая востребованность рейтинговых продуктов АКРА — это не только возможности, но и огромная ответственность для растущей команды АКРА. Руководство процессом создания агентства такого уровня приносит колоссальный опыт, который я стремлюсь не только применять на благо агентства, но и передавать соискателям премии, чьи проекты требуют развития и доработки. Одной из своих задач в этой связи я вижу продвижение премии в России и очень надеюсь увидеть больше соискателей от нас, которые не побоятся представить свои проекты, будут готовы перенять лучшие международные практики и, возможно, стать лауреатами премии.
