МОСКВА, 28 ноя — РИА Новости, Милена Фаустова. Рождественский пост, который у православных продлится 40 дней и завершится 7 января праздником Рождества Христова, начался в субботу 28 ноября. Готовиться отпраздновать пришествие в мир Спасителя будут и католики: Адвент, что в переводе с латинского означает "пришествие" — время подготовки к Рождеству, которое наступит у них 25 декабря, начинается в воскресение 29 ноября.
Однако, хотя последователи обеих ветвей христианства ждут приближения одного и того же праздника, ожидание это окрашено у них по-разному — некоторой печалью у Востока и сдержанной радостью у Запада.
Пост как духовная тренировка
Установление Рождественского поста относится к первым векам христианства — в исторических источниках он упоминается с IV века. В разные века он длился то 5, то 7, то 21 день, и только в XII веке по решению Константинопольского патриарха Луки Хрисоверга для православных он стал 40-дневным. В католической же церкви Адвент начинается за четыре воскресенья до Рождества Христова, которое по григорианскому календарю празднуется 25 декабря.
Для православных, по словам настоятеля храма святого Александра Невского при МГИМО протоиерея Игоря Фомина, пост — это некая "тренировка человека и его возможностей отказываться в малом, чтобы противостоять большему".
"Когда человек перестает утучнять себя всякими яствами, он начинает более четко созерцать духовные глубины своей жизни. Пост — это необходимое для христиан состояние, когда они воспитывают свое тело, воспитывают свой дух, возвеличивают свою душу. Это тот момент тренировки, когда воздерживаясь от употребления чего-либо вожделенного, человек ограничивает себя, что дает возможность в будущем отказаться от больших соблазнов", — объясняет Игорь Фомин.
Но если для светского сознания любое ограничение, тем более столь длительное, зачастую ассоциируется с некой печалью, то православный священник, напротив, утверждает, что любой пост, а тем более Рождественский — "это всегда радость".
"Есть даже такой критерий: если ты во время поста начинаешь хмуриться, гневаться и становишься нелюдимым, значит, ты как-то неправильно постишься. Иными словами, пост — это тренировка себя на лучшее, на добро. Это не галочка, которую надо ставить перед Богом — вот, мол, пощусь. Пост — это всегда время радости, радость — необходимое условие любых постов", — утверждает он.
Радостная печаль или печальная радость?
И тем не менее, рождественское ожидание в восточном христианстве все-таки несет в себе привкус скорби. Ведь рождается Младенец, который заведомо станет жертвой, взойдя на Голгофу и мученически умерев на кресте ради искупления человеческих грехов и спасения людей.
Несмотря на то, что по своему внутреннему наполнению Рождественский пост значительно отличается от предпасхального Великого поста, некоторые "параллели" между ними все же есть, считает профессор Московской духовной академии и семинарии богослов протоиерей Максим Козлов.
"В православии Рождественский пост имеет особые дни предпразднества Рождества Христова — они начинаются по новому стилю 2 января. Тут можно говорить о некой параллели с днями Страстной седмицы. Каждый день этих Рождественских предпразднеств так или иначе по смыслу богослужений является вехой не пути к встрече воплотившегося Богомладенца. И богословский акцент ставится здесь на Боговоплощении — то есть на "истощании" Бога нашего ради нашего спасения. В определенные моменты эта параллель особенно чувствуется: например, когда поют ирмосы "Волною морскою", которые поются также в Великую субботу, накануне Пасхи. То есть мысль о том, что пришествие Бога в мир с приятием нашей человеческой ограниченности есть такой же жертвенный подвиг Божественной любви, как и Голгофская жертва, эта мысль, несомненно, присутствует в богослужениях Рождественского поста", — поясняет Максим Козлов.
От первого до второго пришествия
Католический Адвент, начало которого в западной христианской традиции соответствует началу литургического года, не содержит в себе ни особого скорбного покаяния, ни каких-либо гастрономических ограничений. Это время сугубо радостного ожидания как первого (Рождество), так и второго (в конце земной истории) пришествия Христа, рассказал РИА Новости директор информационной службы римско-католической архиепархии Божией Матери в Москве священник Кирилл Горбунов.
"Адвент делится на две части. Первая — когда мы размышляем о втором пришествии Христа, о конце мира. Христианин должен переживать эту перспективу окончания истории не со страхом и ужасом, а с надеждой и радостью — поскольку таков замысел Бога о мире. И центральный момент этого времени — третье воскресение Адвента, когда читаются слова апостола Павла: "Всегда радуйтесь". После третьего воскресения Адвента начинается подготовка непосредственно к празднику ", — поясняет католический священнослужитель.
И, по его словам, сосредоточенность латинской литургической традиции на радости в этот предрождественский период — не что-то новое, привнесенное в угоду желанию современного человека всячески избегать печальных мыслей.
"Это распространенное заблуждение, мол, если у католиков что-то отличается от православных, то это обязательно означает, что они отошли от какой-то древней традиции. На самом деле этот акцент на радости существовал изначально именно в римской традиции. В отличие от византийской, или традиций, которые существовали в Галлии и на Севере Италии, в римской, как говорят историки литургии, всегда было подчеркнуто радостное переживание Адвента. Уже в древности полагали, что именно в духе радости и надежды нужно ждать приближения пришествия Господа в мир", — утверждает он.
Впрочем, некоторая печаль сквозит и у католиков — она и в фиолетовых облачениях священнослужителей, и в отсутствии гимна "Слава в вышних Богу" во время воскресных месс, и в скромности украшения храмов и музыкального сопровождения богослужений, которую предписывает церковь во время Адвента.
Символика внешняя и внутренняя
Кстати, об украшении и символах. Если в восточном христианстве акцент в большей степени делается на внутреннюю, духовную составляющую Рождественского поста, то в католицизме немаловажное значение имеют внешние символы Адвента. Один из них — так называемый Адвентовский венок, который в эти дни выставляется в католических соборах.
"Это строгий венок круглой формы — символ вечности. Он сплетен из вечнозеленых растений, которые символизируют жизнь. На нем установлено четыре свечи — по числу воскресений Адвента. Каждое воскресенье на венке зажигается новая свеча — сначала одна, затем две и так далее", — рассказывает Кирилл Горбунов.
Он пояснил, что свет свечей Адвента — один из главных его символов. "С древних времен были распространены мессы, которые служатся на заре. Они начинаются в полумраке. Это так называемые "роратные" мессы, которые начинаются со слов Rorate caeli desuper — "Кропите небеса свыше". Этим мессам присуще особое праздничное настроение: несмотря на то, что время Рождества еще не пришло, мы уже сейчас празднуем милосердие Бога, который идет навстречу человечеству", — добавляет он.
А поскольку в западноевропейской традиции Рождество — праздник семейный, то и дома украшают всевозможными гирляндами, еловыми или сосновыми лапами, свечами, елочными игрушками с религиозной символикой.
Непременный атрибут праздника — Рождественская лестница, своеобразный календарь Адвента: число ее ступеней равно предрождественскому периоду ожидания. Обыкновенно, у верхней ступеньки вешают Вифлеемскую звезду — символ Рождества, а у нижней — пустые ясли с сеном. И каждый день верующие двигают вниз по ступенькам фигурку Младенца Христа, которая 25 декабря должна очутиться в своей земной колыбели. Правда, сегодня больше в ходу укороченный вариант: всего четыре ступени — по числу воскресений Адвента.
Рождество как подготовка к Пасхе
Рождественские атрибуты и символика давно стали частью и светской западной культуры, и до сих пор бытует мнение, что в римско-католической церкви именно Рождество, а не Пасха является главным праздником и "торжеством торжеств". Впрочем, у этого заблуждения есть свои основания, считает директор информационной службы римско-католической архиепархии Божией Матери в Москве.
"Надо признать, что с течением веков в латинском обряде торжественность и центральность литургического празднования Пасхи была несколько утрачена. Но проведенная в середине XX века папой Пием XII литургическая реформа сделала именно Пасхальную ночь центральным событием всего литургического года — богослужебная практика была приведена в соответствие с тем достоинством, которое надлежит Пасхе как "празднику праздников и торжеству торжеств", — подчеркивает Кирилл Горбунов.
Еще одну причину ложного стереотипа о главенстве Рождества для католиков священник видит в его усиленной "коммерциализации", когда задолго до наступления самого торжества начинаются всевозможные распродажи, ярмарки, фестивали. "Из него (Рождества) пытаются выдавить максимум удовольствия и выгоды, потому субъективно и представляется, что это такое главное время года для западных христиан. С с Пасхой этого не происходит, и кажется, что она имеет меньшее значение ", — считает католический священник.
А между тем, по его словам, "для каждого католика именно пасхальное торжество является и источником, и центром, и вершиной его веры, а Рождество — лишь этапом подготовки к Пасхе, без которого сама Пасха невозможна.
