"Где Задорнов, там и ржач", — так о себе говорит российский писатель-сатирик и драматург Михаил Николаевич Задорнов. Впрочем, Задорнов — это не только весело. Мы с ним встретились в гримерке московского театра "Содружество актеров Таганки", где проходила премьера его нового исторического фильма "Вещий Олег. Обретённая быль". Говорили о внутренней и внешней политике России, о российской оппозиции, о ситуации на Украине, о славянском прошлом и традиционных ценностях русского человека. Беседовала Алена Березовская, главный редактор издания Украина.Ру.
— Здравствуйте, Михаил Николаевич. В зале — аншлаг. Как вы считаете, чем вызван такой интерес россиян к исторической ленте? Картина ведь не совсем традиционно трактует историю.
— В первую очередь я бы хвалил не себя, лишь дал бы такую "боковуху" в собственный адрес — фильм сделан по современным технологиям, пиксельно, там нет задержек на одном кадре, там нет двух долго говорящих голов. Фильм сделан на хорошем, современном уровне, несмотря на мой возраст. Но главная похвала — в адрес той молодежи, которая просмотрела фильм "Рюрик. Потерянная быль" — 2 миллиона просмотров на YouTube. Это же не мое поколение там пасется.
Надо отдать должное нашему государству, которое скучно преподает историю. В результате оказалось, что мой фильм зацепил. История-то интересна! И вранья много про нее. И быль интересная. Поэтому я и решил снимать следующий фильм.
Кстати, свой фильм про Рюрика я отправил в администрацию президента РФ, и через два месяца Путин сказал, что надо подавать в учебниках две точки зрения на Рюриковичей. В итоге в учебник по истории занесли то, о чем писал Карамзин, что Рюрик мог быть славянином, а не обязательно скандинавом.
— Я знаю, что во время работы над фильмом вы много путешествовали: Смоленск, Воронеж, Ростов, Геленджик, Северный Кавказ, Стамбул. Удалось ли вам побывать в матери городов русских — Киеве?
— Не удалось. Не матери, а мати. Мати градов русских, я вам цитирую летопись. До прихода Вещего Олега в Киеве правили князья, которые не защищали свой народ. Народ был обложен данью хазарами, а правители торговали с Европой. Правители богатели, а народ беднел. Ну прям сегодняшняя ситуация.
Когда пришел Олег, они для него были изменниками, потому что сбежали с новгородской дружиной, завоевали Киев, стали княжить, торговать с Византией, Европой и богатеть. Олег их казнил, а народ не противился, никакого майдана не было, никто не восставал, они сразу признали Олега. И Олег сказал: "Да будет Киев мати градов русских".
— После присоединения Крыма к России вы говорили, что и Западная Украина может отойти к Европе. Польша и Венгрия уже заявляют о возвращении своих территорий. В частности, победившая на выборах партия Качиньского заявила о том, что они не мыслят будущей Польши без Львова. С точки зрения истории и реалий сегодняшнего мира это справедливо?
— С точки зрения истории у них есть причины так говорить. Ведь советская Украина была соткана из разных лоскутков. Действительно, есть часть, которая ранее принадлежала Польше. Только вопрос, а что такое Польша? Польша попала между двух жерновов: Германия и Россия. Я не знаю, за какие грехи. Западная Украина входила в состав Польши. В западноукраинской речи до сих пор сохраняется много польских слов, там поляки евреев назначали собирать дань с православных, после чего, кстати, начались погромы.
Карпаты тоже были в Австро-Венгрии. Но с точки зрения политической я не уверен, что это справедливо. В Финляндии были подписаны договоры о том, что после Второй мировой войны передела быть не должно. Крыма это не касается, потому что он был в составе Советского Союза, а границы Советского Союза никто не переделывал.
— Если Польша будет массово возвращать утраченную поляками на Западной Украине собственность, то поляки очень быстро восстановят свой статус в Галиции. А в дальнейшем они могут поставить вопрос о присоединении Львова де-юре. Очень многое зависит, конечно, от действий самой Украины, точнее, ее властей. Кстати, 25 октября там прошли местные выборы…
— Я даже не знаю, что там было. Кого там выбирали? Я знаю, что я в четырех списках. Причем я им говорю: вы зачем меня еще и в четвертый список заносили, я и так уже в трех состою?
— Как вы считаете, смогут ли россияне и украинцы вновь стать единым народом?
— Смогут. Куда мы денемся. Документальный фильм про Вещего Олега очень современный, о том, как Европа пыталась разорвать славян на лоскуты. И если бы не Олег, славяне вообще исчезли бы с лица земли. Викинги, немцы, угры, болгары и хазары растащили бы их по своим народам. И вдруг неожиданно образовалось государство, вдруг славяне объединились, Вещий объявился. Вещий от слова "весть".
На памятнике к 1000-летию Руси нет только одного правителя — Вещего Олега. Шутка ли? Он провинился перед правителями с западными взглядами, он объединил славян и не дал разграбить. Slave по-английски — "раб". А славян называли "склавени". Sclavus — раб по-латыни, а Sklave — по-немецки — раб. Мы даже в их языке предназначены были быть рабами. Сегодня та же самая ситуация. Олег Вещий нужен нам, а не Порошенко.
— Бытует мнение, что земли, некогда принадлежавшие украм, распространялись до Германии, и тому подтверждение — город Уккермарк в Германии.
— Укры — был такой народ. Берег на славяно-балтийских языках называется Кrasts, от слова "край". Жили укры на краю, и входили в объединение западных славянских народов — лютичи. Это небольшой народ, но они всегда предавали всех славян.
Они думали, что они в какой-то степени потомки Александра Македонского и начали ставить коньков Буцефалов на крышах. До сих пор на гербе Литвы Буцефал, любимый конь Александра Македонского. "Лютичи" — отсюда и слово Lietuva произошло. Их даже германцы, которым они предавали славян, выгнали. Стала Литва и Западная Украина — это вот и есть лютичи. А укры в Карпаты перешли. Действительно, укры были, но к Тутанхамону они не имеют никакого отношения, и Цезарь киевлянином не был. Они же до того дошли, что говорят, мол, и Иисус на Галичине родился, а не в Галилее. Это шиза, это какие-то вирусы американцы испытывают.
— Вы часто говорите фразу "тупые америкосы", как думаете, почему из России многие едут в Америку?
— Пускай уезжают.
— Почему из Америки в Россию не едут? Может, не такие они там и тупые?
— Не совсем так. Я знаю американцев, которым очень нравятся наши женщины, и они ради них готовы здесь жить.
— Готовы, но не живут.
— Нет, многие живут. Конечно, есть уровень развития, когда человек считает, что быт — это цивилизация, и думает, что удобства туловища — это счастье. Это ошибочка. Он не знает, что его ждут сплошные несчастья в жизни.
Возьмем, например, Рублевское шоссе. Вы много там счастливых видели? Баба надует губы, сделает себе козырек над крыльцом, и что, она счастливая? Нет, не получается. Шестой "Порш" купила, а счастья-то нет.
А я недавно в одном славянском поселении, в 140 км от Москвы, видел, как утром женщина шла босиком вдоль поля и напевала "Как прекрасен этот мир".
Американцы — это жизнь туловища, и многих русских это привлекает — уезжайте! Я вообще всем нашим либералам говорю: вы чего здесь на их деньги гадите? Езжайте туда. Если бы я ненавидел Россию, я бы уехал отсюда. У нас есть люди, которые кричат, что "у нас нет свободы слова, Путин — Гитлер", и их никто не сажает. Неувязочка. Если у нас нет свободы слова, то тебя должны посадить за такие слова. Но их никто не сажает, и у них проблема.
Они карманные бунтовщики, гнилые революционеры. Уже бы шли на свои гнилые баррикады. Посмотрите, один театр ставит антироссийские спектакли, унижая даже русский народ, а деньги получает от правительства Москвы. Ну что вы рассказываете, что вам тут плохо жить, мол, пармезана не будет. Ну, езжайте за пармезаном. Знаете ли, учителям в Сибири и на Урале, я недавно там был, как-то все равно, есть пармезан, или его нет.
— Если посмотреть на историю России, самыми яркими представителями оппозиции были интеллигенты. К какому классу вы можете отнести нынешнюю оппозицию?
— Класс — "не дали доворовать". Поэтому они и ушли в оппозицию. Ну кто такой Навальный? Дайте ему сейчас схему, как присосаться к тюменской нефти, и он будет путинцем.
Посмотрите на них всех, их всех от чего-то отлучили. В Риге полные рестораны, сидят те, кого выдавила Россия, потому что не дала воровать. Один выпускал водку паленую, сегодня построил яхту на 4 сантиметра длиннее, чем у Абрамовича, и это главная его заслуга в жизни. Сидит в ресторане и говорит, что русский народ спаивают. Нормально? До 2004 года он выпускал паленую водку, а сейчас ему не дают воровать в России.
И еще нюанс, который может подметить только Задорнов. Меня возмущает политика внутри страны, а не вне страны. Образование, медицина, сельское хозяйство — чудовищно, что творится. Нами управляют менеджеры, айфоно-блуды, айпадо-кнопко-тыки, которые ничего не понимают в хозяйстве.
Ни Навальный, ни Собчак, никто из либералов не говорит об ужасе внутри страны. Им нравится плохое здравоохранение, плохое образование, потому что все это превращает нас в рабов. А мне не нравится, что патриотизм наш сегодняшний появился только потому, что у нас образовались внешние враги. Мне хотелось бы, чтобы патриотизм был еще и благодаря внутренним процессам в России.
— Вы сказали, что уважаете внешнюю политику России. Как вы считаете, насколько уместно было России начинать действия Военно-космических сил в Сирии?
— Уместно! Это правильно. Мне категорически не нравится, что делает власть внутри страны, а в Сирии все правильно. В Московском авиационном университете мы проходили обучение работе с крылатыми ракетами. Мне приятно, что не зря этому обучались. Я даже устройство знаю, почему она так точно летит.
Я считаю международный терроризм — такая же опасность на сегодняшний день у России, как у Руси был Хазарский каганат. Это огромная опасность. А мир и международное сообщество — извращенцы, вместо того, что бы это понять, они правды не видят.
Экстремизм надо душить, это опаснейшее явление. И Россия снова выручит Европу. При Наполеоне выручила, при Гитлере выручила, а Европа до сих пор понять не может, что Россия ее спасать идет.
— Вы много критикуете внутреннюю политику в своих выступлениях. Бывали ли у вас проблемы из-за этого?
— Нет. У нас свобода слова в стране, просто никто этого не знает.
— Каким вы видите совершенный и современный образ женщины в России?
— Может, надо пожить еще лет 40, но пока я не знаю. Я думаю, что идеализировать ничего не надо. Лучше, скажу, что я терпеть не могу — это когда у красивой женщины полное отсутствие чувства юмора. А про идеальную я не могу сказать, это же сердце, а сердце не поддается оцифровке. У меня как-то спросили, какие самые верные — блондинки или брюнетки? Мой ответ — седые.
— Говорят, что украинские женщины — лучшие.
— Это говорят во всех странах, куда поехали украинки. Но они же славянки, конечно, славянские женщины всегда были самыми чистыми. На славянских княжнах в Средневековье женились все великие короли. Великая Анна парижская, дочка Ярослава Мудрого, писала: "Папа, куда ты меня заслал, все графья здесь смердят". Почему наши бабы ценились? Потому что они мылись. Чистенькие были.
— Что вы можете сказать о феминизме, который сейчас культивируется в Европе?
— Я считаю, что первая ошибка человечества — когда пацаны взяли власть у баб, и в этот момент они начали женщин унижать. Они придумали легенду, что женщину сделали из ребра мужчины. Отвратительная легенда. Ребро — это суть, вопрос ребром — это вопрос по сути. Женщина была, по сути, также как и мужчина, творцом создана, то есть природой. Женщины и мужчины равны, но не как мужчины, а они равны по сути. Женщина главная в доме. Жена от слова "жизнь", раньше говорили "дружина".
— В украинском так и есть, жена — дружина…
— Дружина защищает дом. Пришел домой, снял сапоги — подчиняйся бабе, она главная. Вышел — командуй, потому что мужчина добытчик. Мужчина должен заботиться о женщине как мужик. Мужик от слова "может": можешь — мужик, не можешь — извини, иди отсюда. Но когда женщины говорят, мы должны, как и мужчины, быть в политике — это уже политизация проблемы.
— Что вас вдохновляет?
— Много чего, я перечислить не могу. Вот я сижу, разговариваю с вами, и я уже вдохновлен. А сейчас пойду на сцену и буду вдохновлен тем, что я фильм сделал.
— Мне кажется, художественное искусство…
— Да, я очень люблю живопись. Но живопись больше всего люблю русскую, потому что она осознала то, что осознает только ранний импрессионист. Люди отрываются от природы. Их надо возвращать хотя бы через картины в ощущение природы. У меня есть этюд Саврасова, есть Поленов, есть Бенуа, есть Васнецов Апполинарий, есть Клевер. У меня довольно хорошие картины есть, и на всех нарисован свет. Я вообще ценю русское слово "свет", от слова "святой".
— А западное искусство?
— Западное искусство привело к расчленению зверей в зоопарке. Когда была Франко-прусская война, в Париже сожрали животных из зоопарка. Во время блокады Ленинграда не тронули ни одного животного. Крыс ели, а в зоопарке не тронули. Вот что в нашей родовой памяти, и, чтобы это не исчезло, я существую тоже.
— Ваши творческие планы?
— Я вам отвечу притчей. Когда-то брали интервью у Феллини, и одного нашего какого-то режиссера спрашивали о творческих планах. Наш столько рассказал! А Феллини говорит: что-то много мыслей, но пока не получается. Вот и я отвечу вам примерно так же, не хочу перечислять громадье.
— То есть, у вас нет таких четких планов?
— Я так не живу, я славянский человек. Когда меня спрашивают, как дела, я говорю, что дела у меня хорошо, потому что я делаю только те дела, которые у меня хорошо получаются.
