Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Разница между китайскими и советскими пятилетними планами в том, что по крайней мере в последние годы СССР никто во внешнем мире так остро не интересовался советскими пятилетками. Ведь никто тогда не верил, что СССР обгонит Америку. Китай сегодня — другое дело. Публикаций по поводу обсуждающегося сейчас в Пекине очередного пятилетнего плана развития на 2016-2020 годы множество в каких угодно странах. Пишут по большей части именно о том, обгонит ли Китай США и по каким еще параметрам. А в самом Китае спорят совсем на иные темы, и это самое интересное.
Не игрушка, а еда
С начала этой недели в Пекине тему следующей пятилетки обсуждает пленум ЦК Компартии Китая; собственно, за его работой мир и следит. Хотя занятие это неблагодарное. Итоговые документы пленума, которые ожидаются в пятницу, будут кратки, информация о его ходе во внешний мир протекает лишь по капле.
Пленум ЦК правящей партии играет здесь промежуточную роль, хотя немаловажную. Он рассматривает, скажем так, смысл пятилетки, то есть социальную, политическую составляющую предложенных планов. Не столько цифры, сколько то, как они касаются жизни человека.
Китайские планы очень мало похожи на то, что происходило у нас во времена товарища Брежнева, когда торжественно расписывались тонны выплавленной стали и штуки тракторов.
Хотя любимые всем миром рекордные цифры роста китайского ВВП в плане значатся; они, видимо, должны будут составить 6,5% в год. Но, в отличие от СССР, в Китае по этой части план не является государственным законом, цифры индикативные, то есть желательные, в отличие от множества других компонентов плана, которые куда более важны и в политическом смысле обязательны. Более того, повторим, даже официальное название принимаемого документа — не "план", а "ориентиры". В общем, нужны не цифры и рекорды, а нечто иное.
Китайское общество, похоже, вообще начинает вырабатывать стойкий иммунитет к рекордам. На днях произошла история, вроде бы к пленуму и пятилетке не имеющая никакого отношения. Но забавная и очень характерная.
В большом и старинном городе Янчжоу решили попасть в Книгу рекордов Гиннесса и приготовили громадную миску янчжоуского риса (поваров было 300), выставили на площади, сфотографировали… Здесь надо сказать, что янчжоуский жареный рис — это мировая, всем известная классика, вроде пекинской утки или кисло-сладкой свинины. Но дальше возник скандал, поскольку последний голод в Китае был лет этак 30-40 назад, и есть остывший и никак не гениальный по вкусу рис никто не стал. Его скормили свиньям. После чего рекорд не был засчитан.
Эту историю обсуждают по всему Китаю до сих пор, со словами "это ведь не игрушка, а еда!" и "зачем нужны бессмысленные достижения". Особо проходятся по местным начальникам, провоцирующим такие акции.
И вот это, последнее, к пятилетке уже имеет отношение. Потому что все, что происходит вокруг дискуссии о пятилетке, и особенно на пленуме, сводится к простому вопросу: кому конкретно эти экономические планы нужны.
Проценты и люди
Об экологии дискутируют очень активно, спорам способствует качество воздуха в больших и маленьких городах. Сейчас начальство на местах обязали отчитываться за состояние воздуха, мониторя его беспрерывно. Просто потому, что публику это волнует.
И ожидается, что частью китайской экономики, то есть ВВП, должно стать восстановление экосреды, порушенной за десятилетия рекордов. То есть китайцы хотят не просто среду восстановить, но сделать это прибыльным занятием, увеличивающим ВВП. Кстати, это очень даже инновационное предприятие.
Далее, экономисты подкапываются под святыню — тот самый ВВП, дискутируют о том, им ли следует измерять прогресс. Говорят, что надо смотреть, какой именно ВВП соответствует прибыльности бизнеса. Есть такой рост, при котором на 1% ВВП приходится 1% роста прибыли. А надо, чтобы прирост ВВП в 1% давал прибыль в полтора-два процента. ВВП — радость экономистов, а вот прибыль — то, что получают люди.
Еще о людях, а не процентах: рост ВВП за 9 месяцев оказался ниже прошлогоднего, то есть упомянутые 7% вместо прежнего 7,5%. Но за этот же период только в городах было создано 10 миллионов рабочих мест. Если ноги у собаки достают до земли — значит, они не короткие, то есть проценты — это лишь цифры, а люди, да еще числом в 10 миллионов — это люди.
А, кстати, сколько их? Об этом тоже дискутируют. Индикативные показатели истекающего пятилетнего плана предполагали, что к 2015 году китайцев будет 1,39 миллиарда. А получилось, видимо, 1,374, на 15 миллионов меньше. Аналитики разбираются: выросла продолжительность жизни, то есть люди стали старше — а в таких случаях растет смертность. Далее, возрастная разбивка нынешнего населения и прочие факторы показывают, что снизится и рождаемость, и к 2020 году население еле достигнет 1,4 миллиарда. А это ведет к дискуссии о том, сколько детей поощрять в семье — одного или двух, а заодно и о том, что политика (и с ней экономика) должна сосредотачиваться на поддержке нуждающихся семей, раз уж среднестатистический китаец стал старше — и, добавим, умнее.
