Преподобный Макарий Оптинский
Когда речь заходит об оптинских старцах, обычно сразу вспоминают Амвросия, и гораздо реже — Макария, хотя именно он вместе со старцем Львом создал ту Оптину пустынь, которая как уникальное явление навсегда вошла в историю церкви и русской культуры.
Родился он на излете XVIII века в семье орловских дворян и был старшим из пяти детей. Ему не было и 10 лет, когда умерла его мать и пришлось переехать из-под Калуги, где они жили, в Карачев к тетке. Там он окончил школу и уже в 14 лет поступил бухгалтером в уездное казначейство, а через три года даже стал столоначальником счетной экспедиции в Курске.
Только в 1806 году, после смерти отца, получив свою долю наследства, он смог уйти в отставку и уехал в свое имение. Но управлял им плохо – все больше читал духовные книги и играл на скрипке. Крестьян своих никогда не наказывал. Как-то они украли у него гречиху, и он довел их до слез и искреннего покаяния примерами из Священного Писания. Родные, подсмеивавшиеся над чудаком, не поверили своим глазам, увидев, что мужики на коленях просят прощения у молодого барина.
В 22 года он отправился на богомолье в Площанскую Богородицкую пустынь и в мир уже не вернулся, хотя в то время монастырская русская жизнь была далека от той абстрактно-идеальной картины, которую обычно рисует наше воображение при слове "монастырь".
После того как Петр I запретил монахам держать в келье перо и чернила и велел "впредь отнюдь никого не постригать, а на убылые места определять отставных солдат", монастыри обезлюдели, а с отнятием вотчин при Екатерине II еще и обнищали. Монастырские церкви нередко стояли без глав и крестов, крыши их порастали мхом, покосившиеся кельи держались на подпорках, ограды поразвалились. Служить приглашали белых священников – своих иеромонахов во многих обителях не было.
Монашество перестало быть тем идеалом, которым служило в древней Руси. В образованном обществе, увлеченном западными идеями, множились мистические секты и масонские ложи.
Но в середине XVIII века — посреди этого распада — две сильные личности дали толчок духовному возрождению: архимандрит Паисий Величковский по святоотеческим первоисточникам возродил учение о духовной молитве, а митрополит Санкт-Петербургский Гавриил создал "питомник", откуда это учение могло распростроняться и издал переведенное отцом Паисием "Добротолюбие" — сборник духовных произведений православных авторов IV – XV веков.
Придя в Площанскую пустынь, будущий старец Макарий встретил там ученика Паисия Величковского отца Афанасия, хранившего много переводов аскетических творений древних отцов монашества, и стал его послушником. А через 15 лет, когда наставник умер, а самого отца Макария назначили духовником Севского девичьего монастыря, он встретил там другого выученика школы Паисия Величковского – иеромонаха Льва, который после своего перевода в Оптину пустынь добился назначения туда и отца Макария.
Семь лет старцы Лев и Макарий руководили духовной жизнью братии и многих тысяч людей, потянувшихся в обновленную обитель за советом и помощью. Они буквально "вынянчили" прославившего Оптину старца Амвросия. А после смерти отца Льва вся тяжесть духовного руководства легла на отца Макария.
20 лет он вставал в 2 часа ночи на молитву, а в 6 утра, выпив чашку чая, начинал принимать посетителей, обходил братию, давал послушания, исповедовал, вел обширную переписку. Современники вспоминали о нем: "Старец был огромного роста, с лицом некрасивым, со следами оспы, но белым, светлым, взгляд был тих и полон смирения. Нрав его был чрезвычайно живой и подвижной. Память прекрасная: после первой исповеди на всю жизнь запоминал он человека… Одет был всегда бедно. Зато был прозорлив: первый раз видя человека, называл его иногда по имени, прежде чем тот представлялся. Отвечал иногда на письменные вопросы, прежде их получения, так что писавший получал ответ на письмо, час тому назад посланное".
Но особым его подвигом стало начало издания в России святоотеческой литературы. По Духовному регламенту Петра I и указам Екатерины II печатание книг духовного содержания предоставлено было на усмотрение Синода, и печататься они могли только в синодальной типографии. Но за весь XVIII век из нее вышла только одна книга – то самое "Добротолюбие" в переводе Паисия Величковского. Больше никакой печатной духовной литературы на русском языке в стране не было. А светская печать плодила бессчетное количество переводных изданий западного лжемистического толка, зачастую прямо враждебных православию.
Начало издательства святоотеческих творений стало явлением знаковым для всего русского общества и для всей русской культуры XIX века. И совершилось оно только благодаря покровительству митрополита Филарета Московского. Эта работа объединила вокруг себя мощные интеллектуальные силы. В ней участвовали профессора Шевырев, Погодин, Максимович, Гоголь, братья Киреевские, издатель "Маяка" Бурачек, Аскоченский, Норов, Муравьев, архимандрит Леонид (Кавелин), магистр греческой словесности архимандрит Климент (Карл Зедергольм). Центром этого дела была Оптина пустынь, а душою и инициатором — старец Макарий.
Книги, издаваемые на средства благотворителей, щедро рассылались в академические и семинарские библиотеки, архиереям, ректорам, инспекторам семинарий и академий и даже в афонские монастыри. В XIX веке Оптиной было выпущено свыше 125 изданий тиражом 225 000 экземпляров. А монастырская библиотека состояла из 5 000 книг.
За два года до смерти старец Макарий принял схиму. Время своей кончины он знал и готовился. Скончался он в полном сознании 7 сентября (20 сентября по новому стилю) 1860 года, причастившись, на последней песни канона на разлучение души от тела, который над ним читали.
