Авигдор Эскин, публицист
Новостной вихрь вокруг налета "православных активистов" на выставку в Манеже вновь выдвинул на повестку дня вопрос о грани между искусством и глумлением. Судя по репортажам в прессе, на выставке было немало произведений авангардного искусства, оскорбляющих чувства верующих. Протестующие особо возмутились скульптурами ушедшего из жизни 29 лет назад Вадима Сидура. А их противоправные действия в отношении его работ вызвали особое возмущение со стороны тех, кто знал Сидура как героя Великой Отечественной войны и многосторонне одаренного человека.
Уже не первый раз мы обсуждаем тему оскорбления чувств верующих в контексте таких еврейских фамилий, как Гельман или Сидур. Тот факт, что в скандалах всплывало куда больше нееврейских фамилий, не устраняет осязаемого присутствия антисемитского фона. Однако в данном случае заняться следует не фоном, а с прямым вопросом обратиться к еврейским организациям России: почему не слышно вашего голоса протеста против акций глумления над верой? Поспешим заметить, что мы слышали необходимые слова отмежевания от ФЕОРа в некоторых случаях.
Разумеется, еврейские организации России не несут никакой ответственности за деятельность упомянутого галериста-скандалиста, известного также своей антиизраильской риторикой. Тем более нет и быть не может никаких коллективных претензий ни к кому в связи с творчеством Вадима Сидура. Тем не менее от нас требуется четкая и бескомпромиссная позиция в вопросе кощунствия и оскорбления чувств верующих в России. Мы должны единогласно заявить, что любое глумление над чувствами верующих противно нашим принципам бытия. Если какой-то человек с еврейскими этническими корнями ведет себя наперекор нашим устоям, то к нему должно относиться как к отщепенцу и не более. Никто ведь не корит нас за Изю Шамира, Кирилла Фролова или Максима Шевченко, ибо всем очезримо, что пропасть отделяет нас от них. Так должно быть и с кощунниками-скандалистами.
Такого рода неразумные и несбалансированные решения приводят к катастрофическим последствиям. Есть акты кощунствия, которые способствуют такому накалу страстей, что ответные действия со стороны оскорбленных неотвратимы. Мудрость законодателя и власти испытывается именно умением сохранять равновесие между безоговорочной охраной свободы и защитой людей от оскорблений их веры.
Если подойдем к выставке в Манеже и попытаемся применить к ней эти принципы, то начнем с того, что "авангард" Сидура и его коллег по цеху был направлен против устройства общества, когда существовал явный перекос в сторону запрета. Работы этих людей не были тогда злонамеренным кощунствием — а необузданным и не всегда продуманным актом протеста против несправедливых ограничительных рамок. Поэтому хранение таких работ в музее Сидура, к примеру, никак не провоцировало общественных беспорядков. А вынос наиболее вызывающих его скульптур в Манеж можно рассматривать как ошибку.
В сегодняшней России нет прежних перекосов в сторону ограничений. Более того, многие люди считают, что в некоторых направлениях продолжает царить необузданный либерализм, скатывающийся порой к глумлению над святым. В этом контексте протестное искусство прошлого воспринимается уже не как попытка исправить общественное устройство — а напортить и подорвать основы морали.
Речь шла именно о конфликтах на религиозной почве. Хазон Иш смело сказал тогда премьеру: "Представьте себе, что по узкой тропе идут два ишака. Один везет на себе громадный груз, а другой — свободен. Кто должен уступить дорогу?" Давид Бен-Гурион согласился со своим оппонентом, что религиозные традиционалисты несут на себе тот груз, который оправдывает уступки им. Так в Израиле был установлен общественный порядок, который гарантировал на многие годы мир и согласие между несметным множеством разных групп изгнанников, вернувшихся на свою землю. И мы видим на примере последнего "гей-парада" в Иерусалиме, насколько пагубно было нарушение тех основ сосуществования.
Того желаем России: найти баланс и компромисс между свободой и защитой права и чести верующих. Но помнить, что без взвешенного перевеса в сторону веры, державности и народности общественной справедливости не достигнуть.
