Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Произошло достаточно необычное событие: в Китае, пока на экспертном уровне, высказали мысль о том, что ИГ ("исламское государство", нынешняя главная угроза человечеству) можно и нужно победить прежде всего в идеологической и информационной войне. Китай – и идеология? Да еще и идеологические победы в глобальном масштабе? А какая в Китае идеология, и как он может с ее помощью победить: вот первые мысли, которые возникают по этому поводу.
Эксперта, который предлагает вести с античеловеческим ИГ идейно-информационную борьбу, зовут Мэй Цзяньмин, директор исследовательского антитеррористического центра Университета общественной безопасности Китая. Вот его основные мысли: идеологи ИГ переигрывают всех по части подстрекательской пропаганды. Они смогли создать в Сети глобальную систему коммуникаций и вербовки, и главный компонент их успеха – не военный, а способность влиять на умы в глобальном масштабе: это то, что не удалось "аль-Каиде".
Поэтому, говорит директор Мэй, главный фронт борьбы с терроризмом теперь идеологический. Надо устранять то, что подталкивает людей к воинственности – проблемы по части социального неравенства и образования, расово-национальные столкновения, ненужные геополитические игры.
Его мнение интересно даже не само по себе, а по той причине, что это едва ли не первый за 15-20 лет случай какой-то международной морально-идейной китайской инициативы (или предложения выдвинуть таковую) со стороны мировой державы, которая до того была подчеркнуто неидеологической – по крайней мере за пределами своих границ, да и внутри, в общем, тоже.
К 2020 году Китай станет крупнейшим международным инвестором, его международные активы увеличатся практически втрое – с $6,4 трлн (в настоящий момент) до почти $20 трлн к 2020 г., согласно исследованию Rhodium Group и Института исследований Китая Mercator в Берлине. А еще Китай ускорит интеграцию информационных технологий и индустриализации, будет развивать конкурентоспособность ключевого оборудования, промышленных роботов, станков с цифровым управлением и 3D-печати.
Ну, и какая же еще "мягкая сила" вам нужна – вот же деньги, богатство. А с другой стороны, очень помогли эти деньги Америке, когда она на какой-то момент сочла себя единственной сверхдержавой, причем навеки? Китайцы эту ситуацию увидели и зафиксировали в сознании.
Провал на идейном фронте
Здесь надо сказать, что волна публикаций по поводу ИГ в эти дни имеет два объяснения. Первое – это волна террористических актов, прокатившихся по всему миру (Тунис, Франция, Кувейт, множество прочих мест), и второе – что теракты были "юбилейными", в минувшее воскресенье ИГ исполнился год. Всего лишь год – как силе, контролирующей немалые территории Ирака и Сирии. Хотя подготовка к захвату их была начата еще в 2010-м году, если не раньше.
Почему, на самом деле, западная цивилизация морально проигрывает какой-то группе заговорщиков, которая эксплуатирует заведомо фальшивую идею восстановления величия халифата? (Фальшива идея потому, что настоящий халифат примерно с VIII по XII века был не только центром мировой торговли, но и зоной свободной, многорелигиозной научной и философской мысли, которая затем легла в основу европейской науки и цивилизации в целом. Жили в том халифате люди довольно свободно, пили вино и всячески радовались жизни, и такого, чтобы закрывать, к примеру, парикмахерские за "немусульманские" прически, и близко не было).
Ответа пока нет, хотя ясно, что он будет нелегким: здесь настоящий тупик этой западной цивилизации, посильнее, чем финансовый (речь о Греции и о том, что там провалилась сама идеология финансовой системы, связанной с МВФ, ЕС и т.д.). Другое дело – а что тут могут китайцы?
Но тот же Лукин отмечает, что, с одной стороны, Китай и Россия не предлагают другим странам мира свою модель, тем более не стараются навязать ее. Этим занимается Запад, который прикрывает идеологией "демократизма" старую идею превосходства над остальными расами, народами и цивилизациями. Но, с другой стороны, экспортная экономическая модель, требующая все больше и больше зарубежных рынков сбыта и импортных ресурсов, выносит китайские интересы за пределы национальной территории.
Другое дело — как защищать эти интересы, да еще в морально-идеологическо-информационной сфере? Пока что отметим (вслед за Лукиным), что в Китае уровень образования растет, в то время как в большинстве стран Запада и России резко снижается. Никто пока не знает, станет ли этот факт основой всемирной (и тем более китайской) идеологической победы над циничным фанатизмом ИГ. Но, по крайней мере, кто-то в Китае ясно высказывается по этому поводу, и это хороший знак.
