Во второй половине текущего года многие эксперты ожидают изменений в балансе спроса и предложения на мировом рынке нефти. В частности, Международное энергетическое агентство ожидает роста спроса во втором полугодии, что приведет, по прогнозам организации, к оживлению мировой экономики. В преддверии министерской встречи ОПЕК глава МЭА Мария ван дер Хувен поделилась с РИА Новости своим взглядом на будущие тенденции на рынке, будущую роль России как поставщика энергоносителей, а также ожиданиями от министерской встречи нефтяного картеля.
— Как вы оцениваете перспективы развития мирового рынка нефти?
— Мы ожидаем, что спрос вырастет во второй половине года. И это будет влиять на восстановление мировой экономики. Но какой это будет иметь эффект на цены, еще предстоит узнать. То, что мы действительно видим, так это то, что низкие цены благополучно влияют на экономику и ведут к ее восстановлению. Опять же пока слишком рано давать точные прогнозы. Важно следить за ситуацией и не делать выводы слишком рано.
— Видите ли вы признаки того, что низкие цены на нефть уже привели к сокращению расходов многих компаний?
— Никогда нельзя принимать все как должное. Ранее мы видели, что цены на нефть были довольно волатильными. И сейчас мы наблюдаем, что компании начинают искать инновационные подходы, они рассматривают меры по повышению эффективности. И это важно, так как нельзя рассчитывать на то, что мир не будет меняться. Поэтому они (компании – ред.) хотят быть частью этого изменения и меняться сами.
— Что вы ожидаете от министерской встречи ОПЕК?
— Я думаю, это будет интересная встреча. Я думаю, что ОПЕК, конечно же, хочет сохранить свою долю на рынке. Это можно понять, но мы также должны учесть, что рыночная доля – это не то, что ты можешь воспринимать как должно и навсегда. Будет конкуренция, вы можете назвать это борьбой за рыночную долю.
— ОПЕК преуспеет в этой борьбе?
— Я этого не знаю, но другие также хотят какую-то долю на рынке. Если посмотреть за пределами ОПЕК, не только США, но и Россия также хотят отстоять свою долю на рынке. И Бразилия и Канада хотят того же. Такого рода борьба продолжится. И здесь будут важны несколько моментов: насколько эффективно нефть будет добываться, транспортироваться и доставляться на рынок. Кроме того, те компании, которые также примут во внимание, что происходит при ухудшающейся рыночной конъюнктуре, будут иметь преимущество.
— Как вы оцениваете возможность отмены эмбарго на экспорт нефти из США?
— Об этом сейчас ведется много дебатов. Мне кажется, это часть предвыборной кампании. В любом случае правительству страны принимать такие решения.
— Где, по вашему мнению, может произойти следующий сланцевый бум?
— Если посмотреть на геологическое строение Земли, есть несколько стран, которые имеют благоприятные геологические структуры для залегания сланцевых углеводородов. Одна из них – Аргентина, месторождение Vaca Muerta. Это очень интересная структура, так как ее геологические показатели схожи с показателями с Eagle Ford. Есть и другие. Например, Китай, но там геология сложная. Есть Мексика, но там газ более сухой, это сложнее. И, конечно, есть и другие структуры со сланцевыми углеводородами в других частях мира. Но ведь многое также зависит и от развития технологии и инноваций. Поэтому иногда даже более сложные структуры могут также повторить сланцевый бум.
— Скажите, как нынешний газовый конфликт России и Украины может повлиять на европейский газовый рынок?
— Это то, над чем мы сейчас работаем. В любом случае Европе необходимо проводить диверсификацию энергетического рынка и посмотреть, как сформируется их внутренний рынок. В этом смысле важно создание интерконнекторов. Это во-первых. Во-вторых, если вы посмотрите на газ из России, его поставки в прошлом были всегда надежными. И я хотела бы это подчеркнуть. Одна треть газа, который использует Европа, идет из России. Но если Европа хочет диверсифицировать свои поставки газа, ей необходимо усердно поработать не только над тем, чтобы получать больше СПГ, но подумать и о цене, потому что российский газ дешевле СПГ. И кроме того, ей необходимо инвестировать в инфраструктуру. И, в-третьих, Европе необходимо использовать больше внутренних ресурсов, об этом также много дебатов сегодня. Поэтому все не так просто. Мы ожидаем, что поставки российского газа в Европу продолжаться в будущем. Но мне кажется интересным то, что делает Россия. Она при этом диверсифицирует свой рынок (сбыта – ред.). Она расширяет свой рынок на восток, к Китаю.
— Стоит ли ожидать, что в будущем будет конкуренция за российский газ между Европой и Китаем?
— В настоящий момент поставки газа в Европу важны для России. Если я не ошибаюсь, это для России экспортное направление номер один. Но важно посмотреть на то, что делает Россия для разработки новых газовых ресурсов. Так как они хотят сделать на этом деньги, их можно понять.
— Что вы думаете о новом проекте "Турецкий поток"?
— Мне кажется, тут важно понимать, что это может означать изменение стратегии российского "Газпрома". При этом важно то, что еще необходимо сделать – создать хаб на границы Турции и Греции, и газ необходимо транспортировать дальше. Это диверсификация маршрутов поставок. Это важно для Турции и может быть важным и для Европы. Но пока это не что-то данное, так как это не реальность. Многое еще предстоит решить и построить инфраструктуру, чтобы транспортировать газ в другие части Европы.
— Как вы оцениваете идею остановки транзита газа из России через Украину?
— Если 2019 год станет годом, когда нужно будет принимать такие решения, то другие маршруты поставок уже должны быть построены.
— Некоторые эксперты полагают, что развитие торговли СПГ сотрет различия между ценами на газ в Европе, Азии и США. Согласны ли вы с этой идеей?
— В настоящий момент мы можем видеть, что азиатская премия в стоимости газа уже не та, которая была в прошлом году. Происходит развитие спот-рынка в Азии, например в Сингапуре – вчера я встречалась с людьми из Сингапура, и они активно работают над развитием спот-рынка и газовой конкуренцией. Если будет больше конкуренции одного газа с другим, это определенно приведет к сближению цен. При этом транспортировка газа в виде СПГ намного дороже транспортировки нефти по трубопроводам. Но я уверена, что будет небольшой региональный ценовой порог. Это связано с тем, что в ближайшее время в эксплуатацию будет введен целый ряд новых СПГ проектов. И мы также видим, что новые источники придут на рынок, например Аргентина.
При этом на азиатском рынке мы видим, что они не отказываются от долгосрочных контрактов, но они хотят некой гибкости – избавиться от положения о пункте назначения и так далее. Происходит изменение в подходах, которое, конечно, приведет к большей конкуренции одного газа с другим.
