Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Премьер-министр Японии Синдзо Абэ приедет в Вашингтон только на будущей неделе, но уже на этой публицисты двух сверхдержав, США и Китая, говорят о том, что японскому премьеру в Америке предстоит каяться за Вторую мировую войну. Эта история наводит на тревожные мысли насчет национальной исторической памяти. Например, на такие: а как бы эту память полностью отсоединить от текущей политики и перевести исключительно в область морали и ценностей. Иначе реваншизм будет вечно возрождаться и питать какие угодно новые конфликты.
Говорить вам надлежит следующее…
Итак, две публикации, обе — в ведущих газетах США и Китая, в New York Times и в "Жэньминь жибао". Американцы напоминают: визит важный, впервые в истории премьер Японии выступает перед Конгрессом США. Кроме того, речь о диалоге двух бывших противников Второй мировой, которые стали союзниками. А раз так, то мы в США будем помнить, что Абэ считают премьером, среди избирателей которого очень много реваншистов и националистов.
Дословно: "успех визита зависит от того, насколько честно Абэ отнесется к японской истории военных лет, включая решение начать войну, жестокую оккупацию Китая и Кореи, зверства и порабощение тысяч женщин" (их насильно свозили в солдатские бордели).
Теперь китайский материал, почему-то на этот раз лишенный металла в голосе и диктовки японцам. Обычно как раз китайские публицисты объясняют Токио, сколько поклонов должен сделать японский премьер и что при этом говорить. А здесь упоминается лишь, среди прочего, "военная история", по которой две страны "расходятся", так что Абэ вряд ли сможет избежать этих проблем в своей речи. "США, победитель в войне и создатель послевоенных международных правил, вряд ли сделают исторические уступки Японии, рискуя этим вызвать у нее антипатию". Уступки — это по вопросу американских атомных и неатомных бомбардировок японской территории.
Как это делается: накануне визита садятся дипломаты двух стран и начинают договариваться. Мы, в США, хотели бы, чтобы ваш премьер произнес — дословно — следующие покаянные фразы. Будут ли они приемлемы для ваших японских избирателей? Если нет, то наши американские избиратели станут требовать от нашего президента таких-то и таких-то мер нажима.
И вот так уже 70 лет побежденные японцы публично каются. Формулировки покаяний им диктуют американцы, китайцы, корейцы… Что по этому поводу думает японский народ? И почему в его глубинах нарастают настроения, которые, может быть, и не реваншистские (в смысле — никто не зовет заново начать войну с США), но агрессивно-униженные, что мы и ощущаем во внутренней политике страны.
Япония, как мы знаем, действительно виновна в военных преступлениях, и она была побеждена в войне. Так что дело, вроде бы, не стоит внимания, пока мы не начинаем рассматривать похожие ситуации в прочей мировой истории. И здесь возникает тот самый случай, когда "точка зрения у меня есть, но я с ней не обязательно согласен".
Скажем так, это даже не точка зрения, а недоуменные вопросы о происходящем в нашем мире. Происходит какое-то "не то", которому и определения сразу не подберешь.
70, 100 и 800 лет
Для начала, у победителя всегда есть иллюзия, что победа решает любые вопросы. В случае с Германией и Японией 70 лет назад все казалось просто. Пройдет время, и усвоившие тяжелые уроки немцы и японцы станут другими. Боль и ненависть военных поколений стихнет, и мы будем жить в гармоничном мире.
И ведь так все и происходило, поколения двигались туда, куда мы все двигаемся. Но почему тогда в Японии не забывают сожженные Хиросиму, Нагасаки и Токио, а в Германии… Это особый случай, по поводу немцев есть интересный материал человека, долго жившего в этой стране, называется "Бедная моя Германия". Так или иначе, заметим: вопрос об исторической правде — правде о событиях 70-летней давности — становится все острее. Не только в Азии, но в Восточной Европе (в том числе на Украине), в других частях света.
Возможно, 70 лет для спокойного взгляда на прошлое мало. А как вам 100 лет? Речь о том, что 24 апреля будет отмечаться столетие геноцида армян в Турции, это уже Первая мировая. Турки — не японцы и не немцы, но ведь здесь у нас феномен какой-то. Целая нация целый век не желает признавать, что ее далекие предки уничтожали армян сотнями тысяч.
Но Монголию с ее особенностями исторической памяти другие державы не заставляли, по техническим причинам, 800 лет каяться за преступления прошлого.
Моя мысль состоит в том, что нужно учитывать, как устроены человеческие общества. Покаяние — индивидуальный для каждого человека (или общества) процесс, и если его навязывать, особенно из-за рубежа, то будут последствия. Вплоть до самых диких, включая случай с Турцией или украинскими националистами.
Далее где-нибудь в Варшаве собирается "научная" конференция по книгам некоего Виктора Суворова-Резуна и приговаривает: концепция насчет того, что в июне 1941 года СССР напал на Германию, или что они напали друг на друга, заслуживает внимания.
И вот "болотные" лидеры того, что осталось бы тогда от России, ритуально каются каждый год в Конгрессе США за 22 июня в тех выражениях, которые им диктуют.
Думаете, это невозможно? А вы на Украину посмотрите. После нынешней украинской трактовки событий Второй мировой сколько угодно народов мира скажет, что теперь об исторической правде вообще говорить бесполезно, а раз так, то к их собственному прошлому надо еще присмотреться.
Повторю свою мысль: дело не в том, что Япония не нападала на США в декабре 1941 года или что турки не убивали армян. Дело в том, что психологические особенности человека и человеческих обществ существуют, и если историю того или иного народа бесконечно использовать как политико-экономическую дубину против него, то, среди прочего, неизбежно появится много желающих игнорировать какую угодно историческую правду. Воздерживаться от силовых доказательств своей очевидной правоты плохо, но не воздерживаться — еще хуже. Правота все-таки не в силе, а в правде.
