Максим Соколов
"Признать Ягоду Генриха Григорьевича, осужденного по приговору военной коллегии Верховного суда, не подлежащим реабилитации", — говорится в определении судебной коллегии Верховного суда. Таким образом, и спустя семьдесят семь лет бывший глава НКВД (1934-1936 гг.), а до этого с 1928 зампред и фактический руководитель ОГПУ (номинальный руководитель В. Р. Менжинский был тяжело болен и передоверил дела учреждения Ягоде) остался нереабилитированным.
Такое разделение на чистых и нечистых представляет немалую сложность для судейских, рассматривающих вопрос о реабилитации, поскольку приговор 1938 г. однозначно утверждал наличие преступного сговора между осужденными. Например, в приговоре сказано: "По указанию врага народа Л. Троцкого руководители "право-троцкистского блока" в 1934 году приняли решение убить великого пролетарского писателя Максима Горького. Этот чудовищный террористический акт было поручено организовать Ягоде (…) Активное участие в этом злодеянии принимали участники "право-троцкистского блока" б. секретарь М. Горького — Крючков и б. секретарь НКВД — Буланов". При том, что Крючков был реабилитирован в 1988 г., а Буланов и вовсе в 1956 г. Если Крючков и Буланов оказались невиновны в инкриминированном им деянии, в чем тогда выразилась организующая роль Ягоды?
Сложность усугубляется еще и тем, что реабилитация не была одномоментной. Часть осужденных была реабилитирована еще при Хрущеве, причем, тоже в разные годы — от 1956 до 1963 г., часть — при Горбачеве, в 1988 г. Когда одни реабилитированы по предъявленным им обвинениям, а другие нет, и при этом состав первой и второй группы все время меняется, сама придуманная конструкция правотроцкистского заговора трещит по швам. Один все еще заговорщик, другой, еще вчера бывший им, теперь уже нет, и как прикажете все это сопрягать.
Проще было бы реабилитировать всех разом и закрыть эту малопочетную страницу отечественной юстиции. Не при Хрущеве, так и при Горбачеве, не при Горбачеве, так сегодня.
Тем более что, кажется, пора бы осознать ту юридическую истину, что реабилитация не означает, что осужденный вообще безгрешен. Из людей безгрешным является один Христос. Реабилитация означает только установление того факта, что правильным юридическим образом не доказана справедливость конкретных обвинений, предъявленных осужденному. Применительно к Ягоде (а равно и к другим оберчекистам Ежову и Берии) реабилитация означала бы только признание того, что по вмененным им преступлениям они не виновны. Что никак не означает невиновности в других преступлениях.
Кстати, это относится не только к главам НКВД. Немалая часть реабилитированных еще при Хрущеве партийных, военных и государственных деятелей запятнаны самыми тяжкими деяниями. Но — не теми, о которых сказано в приговоре и за которые они были казнены. Старый большевик М. С. Кедров, прочувствованное письмо которого из Лефортовской тюрьмы оглашал Хрушев на XX съезде КПСС, был тем самым "параноиком Кедровым", залившим кровью Архангельск в 1920 г. Но за это его не судили. Маршал Тухачевский применял в 1921 г. против восставших крестьян химическое оружие, то есть был "химическим Михаилом" по ближневосточной терминологии. Но за это его не судили. На сталинском окружении вообще пробы негде ставить, но за это их не судили. Зато посмертно отдувается Ягода.
Мотивы такого решения Верховного суда РФ более или менее понятны. Реабилитация Ягоды означала бы, что юридический смысл ВС РФ ставит выше политической целесообразности. Ибо целесообразность такова, что реабилитация убийцы-миллионера, невиновного, однако, в деяниях инкриминированных ему на процессе 1938 г., вызвала бы массу криков "Вот оно! Вот оно! Сталинизм наступает!". В нынешней и без того непростой политической ситуации оно нужно? О Ягоде и тогда никто не пожалел, никто и сегодня не жалеет — ну, и пускай остается не реабилитированным. Зато одним скандалом меньше. А юридический смысл как-нибудь перетерпится. С ним это случается и в более актуальных делах.
Это не очень хорошо, но хотя бы понятно. Менее понятна реакция правозащитников. По мнению главы Совета при президенте по правам человека М. А. Федотова, "Всё абсолютно законно. Закон о реабилитации жертв политических репрессий предусматривает возможность реабилитации только тех, кто сам не участвовал в этих репрессиях". Ему вторит глава российского историко-просветительского и правозащитного общества "Мемориал" А, Ю. Рогинский. По его мнению, не может быть реабилитирован тот, кто сам совершил преступления против правосудия. "Другое дело, что на процессе обвинения самому Ягоде были предъявлены фальшивые", — правда, присовокупляет он. Обвинения фальшивые, но все абсолютно законно, и реабилитации не достоин.
Из аргументации правозащитников проистекает, что незаконно репрессированные и посмертно реабилитированные члены ленинской, а равно и сталинской гвардии, не участвовали — ни один человек — в репрессиях и не совершали преступлений против правосудия.
Тот случай, когда единственный ответ — "Ну, что вам на это сказать?".
Очевидно, политическая целесообразность (другая, чем у ВС РФ, ну, так у всех своя) — "Понимаешь, ты прав, однако, не подходит это дело к моменту" — мотивирует действия не только судейских, но и правозащитников. Что не мешает им горячо говорить о десталинизации. Ради которой, впрочем, порой следует и забывать о верховенстве права.
