Греции предстоят большие перемены: новая власть меняет философию строительства государства. Оно будет социальным, предстоят изменения в организации управления на государственном и местном уровнях, изменится выборное законодательство, а борьба с коррупцией объявлена главной задачей нового кабинета министров. И Греция вполне может обойтись без внешних кредитов, считает генеральный секретарь по координации работы правительства Греции Христофорос Вернардакис. Его должность в новом правительстве одна из ключевых — в задачи генерального секретаря входит в частности согласование реформ, которые готовят отдельные министерства и ведомства, а подчиняется он напрямую премьер-министру Алексису Ципрасу.
О планах правительства Вернардакис рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости в Афинах Геннадию Мельнику.
— Греция должна в понедельник представить кредиторам программу реформ. Вы имеете отношение к подготовке этих реформ?
— Да, мы имеем отношение к ним. У меня нет полной картины, но некоторые реформы вышли именно отсюда, из генерального секретариата.
Подготовленные реформы прежде всего содержат ряд административных изменений, организационно-управленческих изменений в государстве, которые принесут большую финансовую выгоду. Мы освободим от излишних финансовых обременений государственный бюджет и в 2015 году, и в следующие два-три года. Выгода от этих реформ будет огромная, это не просто административные изменения. Они должны были произойти очень много лет назад, и просто преступление, что этого не произошло.
Один характерный пример. Мы считаем в генеральном секретариате, что должен быть координационный центр, который будет следить за гармонизацией законодательства Греции с европейским. Эта гармонизация позволит избежать штрафов — за государственную поддержку или налоговые нарушения, или за нарушения в конкуренции, или в охране окружающей среды, или в аграрной политике. Простое бюро может координировать все направления политики. Мы считаем, что выгода составит минимум 3 миллиарда евро за предстоящие три года или по миллиарду в год. Сейчас греческое государство из-за многих законов и отсутствия координации платит большие штрафы по разным причинам.
Три миллиарда евро только от одного бюро, сотрудники которого знают законы и их механизмы. Это один пример. Таких административных изменений у нас будет очень много.
Второй большой пакет касается тем коррупции, налогообложения, налогового иммунитета большого богатства, что стало в Греции огромной проблемой, контрабандной торговли, невыплаты НДС — есть много должников во многих областях. Контрабандная торговля топливом и сигаретами, присвоение НДС, борьба с коррупцией, скажем, через "списки Лагард", соглашения с Швейцарией и так далее.
Не знаю, сколько это может дать, но по оценкам только от введения контроля можно получить 2,5 миллиарда евро.
— Что касается коррупции, то Германия и другие ваши партнеры постоянно говорят, что Греция должна бороться с коррупцией. Но последние события в деле Siemens, ущерб от которого для Греции СМИ оценивают в 2 миллиарда евро, показывают, что нет никакой помощи в этом. Что вы думаете по этому поводу?
— Скандал с Siemens очень длительный, он длится последние 40 лет. Премьер-министр Алексис Ципрас не говорил, что не будут преследоваться крупные контрабандисты нефти, олигархия. Ясно, что это большая часть в Греции. Местная олигархия с европейской номенклатурой неолибералов в действительности являются одним и тем же. Нам указывают сейчас, чтобы мы боролись с коррупцией, которую усиливают. Если бы не было критическим положение и если бы они были настоящими партнерами в отношении экономического и социального развития, ясно, что они могли указывать, что нам следует делать.
Я бы не сказал, что это делает только СИРИЗА, напомню, что это был основной фронт бывшего премьера-министра Караманлиса. Караманлис хотел ввести контроль над тесными отношениями бизнеса и власти, а именно завладением СМИ и государственными контрактами. Он хотел это проконтролировать и прояснить отношения такого переплетения — каковы интересы, каковы результаты и влияние. Вот закон об основном акционере был разработан в Брюсселе, но в реальности Брюссель сказал, что не надо трогать медиаолигархию, которая вместе с тем является и олигархией в строительстве, энергетике, государственных поставках и подобном. Я думаю, здесь была решающей их позиция.
Я думаю, сегодня, если они не хотят быть непоследовательными, должны нам помогать в этом (борьбе с коррупцией — ред.). Мы это делаем. Именно и особенно немцы должны нам ответить на запросы по Siemens. Через Siemens осуществлялся контроль политиков страны. Это очевидно.
— Это очень уважаемая компания.
— Да.
— Возможно победить в борьбе с такими гигантами?
— Да. Внесудебное соглашение с Siemens, с моей точки зрения, неприемлемо. Его добивалось предыдущее правительство… Если будет такое неприемлемое соглашение, его никто не утвердит. Такое соглашение за счет интересов Греции не будет ратифицировано. Немцы должны нам сказать, что они, наконец, в итоге хотят от Siemens. Если они хотят ясности, они должны передать все дело, они должны выдать бывшего гендиректора греческого отделения компании Михалиса Христофоракоса, которому предоставили убежище. Он должен предстать перед судом в Греции.
— Тогда Германия должна выдать и других своих граждан Греции? По делу проходят более десяти граждан ФРГ.
— Да. Это основная тема. Мы официально поставили вопрос, подождем, что они скажут, что они ответят официально, какова позиция Германии. Я до сих пор не знаю официальной позиции Германии. Она говорит, что коррупция большая, но сама часть этой коррупции покрывает. Какая же все-таки официальная позиция? Это вопрос.
— Что касается контрабанды топлива, то появляются сообщения, что и известные, крупные греческие компании могут быть связаны с ней. Как вы думаете бороться с этим?
— Я не знаю технических аспектов вопросов борьбы с контрабандой топлива. Однако в Греции она приводит к уклонению от налогов на большие суммы. И это не только вопрос просто уклонения от налогов или контрабанды. Доходы от неуплаты налогов, кражи налогов идут на другую деятельность. Они вкладываются затем в газеты и телеканалы. Они вкладываются в футбольные клубы. Создается треугольник большого беззакония. Они не только получают от контрабандной торговли какие-то деньги. Это не просто какая-то комбинация. Это постоянное вмешательство продукта воровства во всю сеть общественной жизни. Футбол, спорт, телевидение, газеты, другая экономическая деятельность. Это огромная тема.
Есть и проблема незаконных электронных азартных игр, азартных игр через интернет. Большая часть доходов выводится из страны. Другая большая часть контрабанды касается сигарет. У нас есть большие зоны контрабанды и уклонения от налогов, которые надо подавить.
Государство правовое, современное, справедливое должно решить эти вопросы. Это большие пакеты реформ. Богатые в Греции должны платить причитающиеся им налоги. Не налоги несправедливые, а те, которые приходятся на их долю.
Это надо осуществить. Наконец, и МВФ призывает нас это сделать, и он прав, и Европейский союз, и Германия, и другие. Но если они хотят этого, то, понятно, они должны и помочь.
Например, я не считаю, что тема уклонения налогов через офшоры является только греческой. Проблема иммунитета, который имеют некоторые вкладчики в иностранных банках, не только греческая проблема. Важно, что есть воля Греции, но должна быть и воля всех партнеров решить эти проблемы. Если мы, конечно, говорим о серьезном государстве.
Налоговые реформы и борьба с коррупцией — вторая большая часть реформ, которые надо проводить сразу же.
Таким образом, у нас, во-первых, административные реформы, реформы государства, во-вторых, налоговые реформы. Это две основные части.
Но мы должны изменить политику и в том, что касается приватизации и оценки государственного, общественного имущества. Крупные стратегические предприятия не должны передаваться в частный сектор, а когда передаются части, например региональный аэропорт с целью инвестиций в регион, государство должно играть главную роль и роль контролера. В стратегических секторах государство не может не быть акционером. Например, в ОПАП (OPAP, греческая лотерейная монополия — ред.) после приватизации государство должно было иметь слово. Чтобы иметь возможность вернуть его в какой-либо момент.
— Но Европейский союз даже не требовал от Греции приватизации ОПАП.
— Да, не требовал, но тем не менее она была приватизирована. В последние годы в Греции с этой точки зрения проводилась политика за счет государственных интересов. Это должно быть изменено и будет изменено. Какая-либо приватизация в Греции в таких стратегических областях, как электрокомпания DEI, водоснабжение и подобные, не должна проводиться, как говорило правительство и министры. В областях, которые имеют меньшее стратегическое значение, если в них требуются инвестиции, будет проводиться с участием государства, которое будет играть важную роль в этой политике.
— Россию интересует позиция правительства по приватизации железных дорог и портов. Как вы знаете, российская компания хотела бы купить порт в Салониках и оператора греческих железных дорог TrainOSE.
— Это касается не только России, но и всей политики… Думаю, что правительство не будет против стратегического экономического сотрудничества с Россией. Я не знаю тему Салоникского порта и TrainOSE в деталях. Я думаю, что на встречах, которые у премьер-министра Греции будут в следующие дни в Москве, эти темы будут обсуждаться и будут составлять центральное соглашение и центральную политику правительства.
Что касается конкретно TrainOSE, я бы сказал, что срочно нужен стратегический инвестор, потому что нужно быстро модернизировать железнодорожную сеть страны. Это вопрос международного сотрудничества. Я думаю, это должно состояться. Но деталей я не знаю.
— Что касается реформ на государственном уровне, государственного строительства. СИРИЗА начала проводить политику, отличную от предшествующих правительств. Каким вы видите будущее государства и какие реформы вы будете проводить? И еще вопрос. Во время подписания соглашения с ОЭСР премьер Алексис Ципрас сказал, что есть структуры, которые мешают проводить реформы. Какие это структуры?
— Прежде всего СИРИЗА хочет изменить государство и сделает это. Она единственная политическая сила, которая может это сделать.
Государство, которое не работает хорошо для гражданина, надо поменять на такое, которое будет действовать во благо гражданина. В Греции огромные проблемы с социальной инфраструктурой. Например, нет хороших больниц, недостаточно лечащих врачей, медицинского персонала. Это надо изменить. Не может больница работать без медицинского персонала, а дефицит его огромный. В Греции дефицит школ, образования. Не может не быть дефицита образования в стране, в которой много очень хороших университетов, но нет школ, так не может быть.
Мы не можем иметь большой университетский персонал в Греции и за рубежом (где работает много греческих ученых — ред.) и при этом не иметь учителей.
Проблема Греции в том, что у нее очень большая бюрократия, которая обходится стране очень и очень дорого. У нас не больше госслужащих, чем в других странах Европы. Это миф. Мы обычно считаем, что бюрократия — это результат существования большого числа чиновников. Но это не так. Государственный сектор в Греции меньше, чем почти во всех других странах Европы. Проблема в другом — в структуре бюрократической системы. Проблема в плохом распределении персонала и услуг. Проблема не в том, чтобы уволить лишних госслужащих, а в том, чтобы перевести их туда, где их не хватает.
Предыдущее правительство было не право, когда увольняло госслужащих. Одно — делать более производительной госслужбу, делать ее лучше, в пользу граждан, и другое дело — оставлять неправильную структуру и увольнять людей.
Административное управление имеет кадры высокой квалификации, которые просто не работают правильно. Нет четкого описания обязанностей, нет отчетности о проделанной работе, нет ответственности, которая должна быть вместе с компетентностью, необходимой при управлении серьезными делами. Таким образом, все эти темы сейчас находятся в рамках политической программы правительства. Мы не будем увольнять ни одного государственного служащего, поскольку у нас нет лишних людей. Мы должны поменять государство, сделать его более производительным и более близким к нуждам граждан.
— Новая философия государства?
— Да, так и есть.
— Вы считаете, что должны взять обратно на работу всех уволенных при правительстве Самараса служащих?
— Всех, кто был незаконно уволен, мы должны вернуть на работу. Все делалось нелогично. Я сужу об этом по университету, поскольку тема мне знакомая (до назначения Вернардакис был преподавателем в университете в Салониках — ред.). Там были уволены служащие, которые были незаменимы, которые были в администрации университета и были нужны. Они были уволены без причин, потому что нужно было выполнить норму увольнений, и только потом определяли критерии увольнений. Все эти люди лишились рабочих мест без всякой логики, хотя требовалось увеличить количество работников на 20%. Мы сейчас не говорим о приеме на работу этих 20%, но хотя бы не нужно было увольнять тех, кто работал.
Это касается всех структур государства. И не думайте, что было уволено очень большое количество служащих. Речь не идет о 50 тысячах, мы говорим о четырех-пяти тысячах служащих, которые получали зарплату порядка 600-700 евро. Бюджетная нагрузка была минимальной, ее можно было очень легко сэкономить за счет других источников. Логично, что эти люди должны вернуться и экономия средств при этом будет весьма значительная.
— А что касается препон для структурных реформ?
— Препятствием являются структуры в госаппарате, которые не хотят потерять свое влияние. Это факт. В Греции есть большое дробление компетентности, служб, структур, им нелегко сотрудничать между собой. Тем более поменять характер деятельности. Эту часть бюрократии мы должны поменять с организационной структурой министерств и ведомств. Это нелегко, поскольку каждый хочет сохранить свое влияние. Но если есть политическая воля, то всего этого можно добиться.
— Какие реформы планируются в государственном управлении?
— Что касается реформы государственного управления, о чем я говорил вначале, это реформы в администрации, одну из которых мы уже провели. Мы резко сократили количество советников министров. Каждый имел право на 30 советников. Сейчас у них от трех до пяти советников. Это дало не только экономическую выгоду. Что у нас происходило в каждом министерстве? При помощи внешних советников создавалась параллельная структура, которая работала в противовес основному аппарату министерства. У нас было, по сути, две параллельные структуры, отдающие указания. Каждый министр и 30-40 человек его советников создавали параллельную управленческую структуру, которая уходила вместе с министром, затем приходил новый министр и создавал новую структуру. И рядом была законная министерская структура, которая не функционировала, она не могла работать хорошо. Это мы упразднили.
Новая структура министерств не имеет института внешних советников. Если они есть, то совсем немного. По сути, мы упразднили 60% внешнего вмешательства в работу министерств.
Другая реформа, которую мы осуществляем, это объединение министерств. Мы уже укрупнили министерства, их сейчас 11 (было 18 — ред.). Конечно, мы должны поменять и структуру, организационную работу.
Мы также очень быстро будем продвигать проект "электронного правительства". В ближайшие четыре-пять месяцев с продвижением так называемой карты гражданина у нас будет значительная экономия общественных средств, уменьшится количество государственных служб. Выгода государству будет также колоссальная.
— Местное самоуправление вы также будете менять?
— Да, и оно будет меняться. Может, не за четыре-пять месяцев, но это тоже запланировано — изменение ответственности, источников финансирования. Расширение ответственности и финансирования будут идти параллельно. Поменяются территориальные границы муниципалитетов, качественно изменятся кадры, изменится структура служб. Это требует большой работы, и я думаю, что это будет сделано в ближайшие два года.
— Местное самоуправление получит больше прав?
— Да, но это требует и больших источников финансирования. Нельзя требовать расширения зоны ответственности без увеличения финансирования. Если есть функции, но нет денег, их невозможно выполнять.
— Значит, вы будете менять и выборное законодательство муниципальное и общенациональное?
— Для муниципалитетов — это одно, а на государственном уровне мы будем менять законы. Мы изменим и выборные законы. Избирательный закон находится в тесной зависимости от административного деления страны. Мы должны поменять административное деление, затем — избирательный закон, сделать его простым и пропорциональным.
— Каково ваше мнение по поводу бонуса в 50 мест, который получает победившая на выборах партия?
— Он должен быть отменен, он является антидемократичным.
— Перед январскими досрочными выборами СИРИЗА выступала против отмены бонуса.
— Ну а почему 50 мест, а не 70? Нет научного обоснования, почему должно быть именно 50 мест. Кто-то может сказать 100. А почему тогда не 10? Если мы будет следовать этой логике, то не будет конца. Если мы принимаем пропорциональную систему, то бонус должен отменен.
— Что вы думаете о СМИ и месте банков в государстве? Насколько я понимаю, четыре системных банка в Греции сейчас практически государственные?
— Нет, они пока не государственные. Чтобы они стали государственными, надо поменять закон. Должны иметь право голоса все акции. Если закон изменится, то в собственность государства перейдут все эти банки и государство сможет иметь право управлять ими. На данный момент оно не имеет этого права, несмотря на то, что и рекапитализация произошла за счет государства. Государство не имеет права как акционер управлять банком, не может контролировать его управление. Мы это все знаем и собираемся поменять этот закон. Государство должно получить контроль над проводимой банками политикой. Должен быть создан сильный государственный банковский сектор.
С понедельника будет новое управление в National bank of Greece, который является крупнейшим банком страны. У нас будет серьезный инструмент реструктуризации производственного сектора страны. И я думаю, что все пойдет хорошо.
У нас остается еще три банка, и надо поменять закон, определяющий порядок назначения управляющего. Это ближайшие шаги правительства.
Что касается средств массовой информации, по сути, они стали филиалами банков. Выданные им кредиты, которые они не в состоянии выплатить, сделали так, что частный банковский капитал и частные интересы контролируют напрямую СМИ и, главным образом, телевизионные каналы. Это должно прекратиться. И будет сделано, во-первых, путем установления контроля за заимствованиями средств массовой информации и печати. Во-вторых, будет запрещено субсидирование банками через аффилированные компании деятельности каналов, так называемая треугольная схема финансирования. И, в-третьих, будет проведено лицензирование теле- и радиоканалов.
— Вы говорили о реформе налогообложении. Какие изменения ждут предприятия? Предприниматели считают, что государство должно брать налоги с прибыли, а не с самого предприятия. Вы считаете, что будут изменения в этом?
— Да, налогами надо облагать в зависимости от доходов, особенно больших доходов. Должна быть соблюдена пропорциональная система налогообложения. По-моему мнению, сейчас она не соблюдается. Должна быть пропорциональная шкала налогообложения в пользу малого и среднего бизнеса. Налоговая политика должна давать возможности среднему и малому бизнесу. Мы должны иметь прозрачную налоговую систему, которая не допустит коррупции. В Греции всегда была проблема не с коэффициентами налогообложения компаний, а с системой ее применения. Всегда был механизм коррупции вокруг контроля за компаниями. Надо избавить бизнес от постоянных налоговых проверок и штрафов.
Это большая проблема, мы должны создать простую и прозрачную систему налогообложения, которая позволит компаниям работать и освободит их от коррумпированной административной системы, переносившей тягость налогов на одни компаний, чтобы освободить от налогового бремени другие. Это мы должны исправить. Я думаю, что главное требование для компаний в Греции — это прозрачность в налогах. Ничего более. Все остальное легко. На мой взгляд, прибыль компаний должна облагаться налогом на среднем европейском уровне, если будет 35% или 40% — не имеет значения.
— В Греции исторически судовладельцы не платят большие налоги.
— Это надо менять. Я думаю, надо отменить освобождение от налогов.
— Вы не считаете, что судовладельческие компании уйдут из Греции?
— Некоторые уйдут, но не могут уйти все. Хорошие судовладельческие компании не одинаковы. Все должны понимать, что надо найти компромисс. Может быть выработано соглашение в интересах обеих сторон.
Проблема здесь в том, что освобожденные много лет назад от налогов капиталы судовладельцев никогда не вернулись в страну. Они должны нам сказать, в чем они готовы помочь греческому государству. Мы можем предоставить льготный налоговый режим для тех, кто вкладывает свои деньги в Греции, но эта политика должна быть целевой, конкретной и давать отдачу, должна служить интересам общества.
Тот факт, что корабельная компания имеет 200 видов налоговых льгот, мы не будем обсуждать. Это надо изменить. Если компания решит, что должна уйти из страны, — пусть уходит.
Перед этим мы говорили об офшорных компаниях. Это не только греческая проблема, но и международная. Это не налоговая проблема, это международная проблема. С той же легкостью, с которой компания переходит в офшорную зону, может уйти и судовладельческая. Это не означает, что мы не должны контролировать офшорные компании. И это касается не только Греции, но и других стран. Мы должны решить для себя, какие налоговые льготы в действительности стимулируют бизнес, а какие, по сути, являются подарком и должны быть упразднены.
Не могут иммигранты приносить в греческий бюджет больше денег, чем судовладельческий капитал. Вы знаете, что сейчас иммигранты, в том числе незаконно проживающие в стране, которые платят 40-50 евро, чтобы получить работу, вид на жительство, вносят в государственный бюджет больше денег, чем судовладельческий капитал? Разве это допустимо? Это надо менять, и если решат уйти из страны — пусть уходят.
— Хотел бы спросить о бюджете. Как вы планируете сбалансировать бюджет? Если не принимать в расчет выплаты Греции по госдолгу и на его обслуживание, хватит ли государству денег? Сможет экономика развиваться без новых кредитов?
— Да, может. Если предположить, что у Греции нет невыносимо большого госдолга, то она могла бы даже с сегодняшней несправедливой системой выполнять основные государственные обязательства — выплату зарплаты, пенсий, страхования и так далее. Тема госдолга — это веревка на экономике Греции.
Последние два месяца после прихода к власти мы платили по всем нашим обязательствам миллиарды евро, не получая ничего, никакой помощи, и у нас нет текущих финансовых проблем. У нас нет никакой финансовой помощи последние месяцы. И мы платили по всем обязательствам. МВФ не выдавал кредиты с 2013 года. Он ничего не давал в 2014 году и до сегодняшнего момента в 2015 году. Но МВФ получил выплаты и проценты по кредитам, предусмотренные договорами.
В чем главный вывод? Страна может, если будет списана значительная часть долга, вернуться к быстрому развитию. Благодаря реформированию государственной системы, подавлению коррупции, развитию международного сотрудничества и инвестиций, можно добиться высоких темпов роста, так как в стране есть необходимая инфраструктура, туристическая инфраструктура.
Но необходимым условием является управление огромным госдолгом, который вследствие проводимой политики с 2010 года вместо того, чтобы уменьшиться, только вырос со 120% ВВП до 180%. Это, а также безработица, рецессия, социальная цена политики привели к тому, что в стране появились неимущие люди. Есть дети, старики, которые голодают, им нечего есть. Детские сады закрываются. В стране есть голод. 300 тысяч домохозяйств остались без света. Это результат прежней политики. Эта политика провалилась. Петля, наброшенная на страну высоким госдолгом, — это бремя, которое страна не может вынести.
С уверенностью можно сказать, что если страна получит некоторую свободу, она не только сможет платить по своим обязательствам, но и сможет развиваться в интересах общества. Предпосылкой этого должен быть тот факт, что правительству дадут возможность проводить ту политику, которую оно считает нужным. Мы не будем проводить политику, которая была до нас. Мы проведем реальные реформы, которые до нас не смогли осуществить Мы не коррумпированные. Мы сможем прекратить контрабанду, уход от налогов, провести другие реформы.
Если мы не сможем этого сделать, этого не сделает никто.
Мы объявили беспощадную войну коррупции, беспощадную. Власть — это тяжелое испытание. Наше левое правительство в данный момент имеет моральные ценности и принципы, которые направлены против коррупции. Поэтому я утверждаю, что если мы этого не сделаем сейчас, этого не сделает никто никогда. Коррупция — не только моральная тема, но и экономическая проблема, и ее нельзя решить лишь моральной установкой на изменение людей в лучшую сторону. Должна присутствовать политическая воля, механизмы, структуры контроля, должен быть личный пример. Надо принимать решительные меры.
— Предыдущее правительство провело ряд реформ в полиции. СИРИЗА перед выборами предлагала еще и разоружить полицию. Что вы думаете по этому поводу сейчас?
— Я по-прежнему считаю, что у полиции должны быть другие функции, она должна защищать граждан, защищать их жизнь и личное имущество, а не устраивать провокации, не бить демонстрантов, не охотиться за группами анархистов или манифестантов. До этого момента, несмотря на некоторые провокации, мы постепенно проводили и будем проводить реформы в полиции, чтобы она отвечала своим новым функциям. Уже сейчас на демонстрациях нет спецподразделений полиции МАТ.
— Но в последние дни были несколько раз беспорядки в районе Эксархия, который контролируют анархисты.
— Есть и проблемы. Я не знаю, кто стоял за этими беспорядками, были ли это анархистские группировки или просто группы провокаторов.
Правительство должно быть начеку и иметь в виду, что это могут быть организованные провокации. Это требует четкой политической позиции — наше правительство является демократически избранным, не использует незаконные средства, это должно быть заявлено всем, в том числе и внутри полиции. Мы уже столкнулись с такими проблемами внутри правительства и полиции, и надо быть очень внимательным.
— Что вы думаете о режиме автономии университетов? Не считаете ли вы, что в некоторых случаях студенты ею злоупотребляют?
— Студенты — нет. Но есть группы молодых людей, анархистов и других, есть такие случаи. Но это происходит не только в университетах, но и на улицах и площадях городов, на стадионах. Это присуще не только конкретному общественному пространству. Но в университетах должна быть большая толерантность к различным идеям. Нельзя в профилактических целях запретить кому-либо собираться или высказывать свое мнение. Обратите внимание, что в университетах есть право и практика убежища для всех. Это не распространяется на уголовные преступления. Если у нас есть случаи воровства, то мы отлавливаем вора, как и везде.
Вопрос возникает, когда захватывает учебное заведение какая-то группа людей. Что тогда делать? Звать полицию, чтобы она вмешалась?
Прежде, чем полиция вмешается, должны сами студенты, собрания студентов принять меры и мирным путем разрешить конфликт. Когда у нас 30 молодых людей захватили здание, все руководство университета, включая деканов и ректоров, нашло с ними общий язык и вывело их за пределы университета.
Если бы у университетской общины было больше прав, она сама бы просто решила все на второй день. Но если это специально подосланные полсотни мафиози, это меняет дело. Если они наносят ущерб, ты просто обязан их задержать. Но 500 человек университетской общественности постепенно вытеснят 30 нарушителей. Это просто. Другое решение — позвать сразу полицию, и тогда она вместо того, чтобы ловить преступников, будет выполнять роль посредника в решении конфликта. К этому и стремились провокаторы. Это не должно влиять на университетские свободы.
— Новое правительство намерено увеличивать финансирование культуры и археологии?
— Я считаю, что затраты на культуру занижены. Их надо увеличивать. При первой же возможности, при выходе из кризиса, это будет сделано. Мы пока у власти всего пару месяцев. Но это есть у нас в планах.
— Сейчас много обсуждается тема выплаты Германией военных репараций и насильственно взятого во время оккупации займа. Что вы думаете по этому поводу?
— Документы об оккупационном займе подписаны Германией. Сложилась парадоксальная ситуация — от нас требуют выполнения соглашения, но сами отказываются выполнять их. Документы есть, под ними стоят подписи, и этого Германии не оспорить.
