Ровно год назад состоялся референдум, по итогам которого Крым и Севастополь вошли в состав Российской Федерации. Благополучное и мирное воссоединение с Россией стало возможным во многом благодаря тому, что безопасность крымских граждан в инициативном порядке взялись обеспечивать представители спецподразделения "Беркут", находившиеся на полуострове. Об исторических событиях годичной давности корреспондент РИА Новости Дмитрий Федорченко побеседовал с ветераном севастопольского спецподразделения "Беркут" Романом Ефременко.
— Роман Юрьевич, какова была ваша роль, как участника группы "Беркут", в событиях "крымской весны"?
После того, как в середине марта на границе были укреплены рубежи, мы вернулись в Севастополь. У нас были созданы две оперативные группы, которые обеспечивали порядок в городе-герое Севастополе в момент проведения референдума и после него. В городе находилось несколько радикально настроенных диверсионных групп, поэтому работы нам хватало. Мы проводили мероприятия по недопущению хаоса и дестабилизации обстановки: блокировали работу радикально настроенных элементов, изымали у них оружие. Два наших экипажа сопровождали колонну, которая доставляла из Российской Федерации в Крым и Севастополь технику, необходимую для перевозки людей, пожарную и МЧС-технику, технику для уборки улиц.
Например, 9 марта на площади 50-летия СССР, возле здания Гагаринской районной горадминистрации в день памяти Тараса Шевченко была попытка устроить провокацию. Представители отряда самообороны заметили подозрительную девушку, подошли к ней и попытались выяснить, кто она и с какой целью пришла к администрации. Девушка рассказала, что приехала к своему парню отдыхать и посмотреть на ситуацию в Севастополе. Представители отряда самообороны дождались молодого человека и попросили предъявить документы. Они заметили, что молодой человек очень сильно нервничает. После предложения показать место, где пара остановилась, у парня сдали нервы и он бросился бежать, достав по дороге пистолет и выстрелив семь раз в сторону отряда самообороны.
— Попал?
— К счастью, нет. Важно отметить, что в этот момент во дворе на детской площадке играли дети. К счастью, никто не пострадал. Отряд самообороны задержал парня и установил квартиру, в которой он с девушкой остановился. В ней были обнаружены еще два человека и шприцы, в которых находился препарат, вызывающий при введении его в организм остановку сердца через десять минут.
— Скажите, а в квартиру заходили вы сами или все-таки вместе с правоохранительными органами?
После задержания этой группы мы установили, каким образом члены диверсионных группировок находят друг друга в городе. Так как проникновение на территорию Крыма и Севастополя было блокировано, то радикалы пошли на хитрость и приезжали в Крым и Севастополь маленькими группами — один два человека. В городе они связывались друг с другом, а для подтверждения, что они участники одной группы, у каждого под крышкой мобильного телефона хранились части купюры, сложив которые, они получали целую банкноту.
Впоследствии при проверке документов мы выявили еще двух подозрительных людей и, вскрыв их мобильные телефоны, обнаружили эту резаную купюру.
— Участники группировок оказывали какое-либо сопротивление? Что это были за люди?
— Как правило, в группах были четверо участников 20-28 лет: трое парней и девушка. У девушки, которая была задержана на площади 50-летия СССР, были изъяты метательные ножи и сюрикены. Но использовать их она не смогла, так как мы, обеспечивая безопасность севастопольцев, не допускали ситуаций с применением оружия. Мы специально отрабатывали ситуации задержания с исключением возможности использования злоумышленниками оружия. Исключением стал молодой человек, открывший огонь из пистолета, но опять же — обошлось без жертв.
Стоит отметить, что участники группировок проходили определенную первичную подготовку, но в целом они действовали на любительском уровне, особых спецов мы не встречали.
— Что еще было интересного?
— У нас была рутинная работа, направленная на то, чтобы не допустить террористические акты, взрывы, дестабилизацию обстановки. Так, каждый вечер мы отрабатывали определенные районы города, где были замечены радикально настроенные элементы. Город работал как единый организм: каждый вечер на его охрану выходило более 150 экипажей на автомобилях. Это были таксисты и просто люди, имеющие средства радиосвязи. Информация обо всех машинах, вызывающих подозрение, передавалась в управление министерства внутренних дел, а потом уже группам ставились задачи о проверках. Всю работу по предотвращению и задержанию выполнял "Беркут".
Все расходы на бензин, обмундирование и так далее мы оплачивали из собственного кармана. Главная задача была — не допустить ситуации, которая может повлечь за собой человеческие жертвы и хаос в городе. Ежедневно работало десять человек: два экипажа по пять человек в полном боевом снаряжении.
— Как осуществлялось руководство в "Беркуте"?
— Был у нас старший группы, который отвечал за личный состав. А все те шаги, которые мы предпринимали, были, естественно, согласованы с руководством города, непосредственно с Алексеем Михайловичем Чалым.
— А российские группы задержания в Севастополе работали?
— Нет, российских групп задержания мы здесь не наблюдали.
— Были ли специальные поставки оружия?
— Мы были с тем оружием, которое получили перед отъездом на север Крыма. Это оружие находилось у нас до того момента, пока не поступила команда его сдать в оружейные комнаты.
У нас не было ни бронежилетов, ни касок. Работали в том, что у каждого из нас было в наличии: старая форма со времен службы в украинском "Беркуте" и то, что приобретали на собственные средства.
— Какое оружие у вас было в наличии?
— У каждого разное, кому что досталось: АК-74, АКС74У, АКМ — различные модификации автомата Калашникова.
— А каким образом вы его хранили дома?
— Вы знаете, были такие времена, что у нас каждый сотрудник имел право держать дома небольшой сейф для хранения огнестрельного оружия, соблюдая все правила сохранности и недоступности огнестрельного оружия.
— Были ли случаи, когда вы были готовы применить оружие?
— В Севастополе мы не допустили применения оружия. Несколько предупредительных выстрелов вверх пришлось сделать на севере Крыма из-за попыток прорыва двух автобусов со стороны "Правого сектора" (деятельность этой националистической организации на территории РФ запрещена решением Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2014).
— Откуда вы знали, что там были именно они?
— По информации с украинской стороны. Обмен информацией все равно происходил, потому что обстановка на тот момент была напряженная и никто не хотел допустить кровопролития. Мы были настроены на то, чтобы не допустить первый выстрел. Я вам скажу по секрету, что наша группа, уезжая на север Крыма, взяла на себя договоренность, что оружие первыми не применять ни при каких обстоятельствах. То есть применение огнестрельного оружия было возможно только после того, как кто-то из наших бойцов получил либо ранение, либо, не дай бог, оказался смертельно ранен. Мы готовы были в рукопашную защищаться, но не стрелять.
С украинской стороны обстановка также была напряженной. Мы общались с николаевскими десантниками, которых поставили против нас в первые дни противостояния. Они были не подготовлены и совершенно не знали, чего ожидать от нас. Мы с ними созванивались, и они слезно просили, чтобы мы их не атаковали. В ответ мы улыбались, потому что возможностей их атаковать у нас просто не было — из боеприпасов на шесть бойцов у нас было всего-навсего 2-3 магазина с патронами. Поэтому мы подыгрывали им, запугивали, говорили, чтобы они нас не вздумали атаковать, потому что мы им "надаем". В общем, обстановка напряженная держалась.
И когда два автобуса с "Правым сектором" попытались прорваться, полдня украинская сторона их пыталась уговорить, чтобы они этого не делали. Они попытались двумя автобусами проникнуть на полуостров со средствами спецзащиты: щитами, касками, дубинками и так далее. В ответ они были жестко встречены очередью из ручного пулемета Калашникова поверх автобуса, что поставило все на свои места и выбило всю спесь. 60 человек из автобуса мы задержали и передали соответствующим силовым структурам для дальнейшего разбирательства.
— А в Севастополе были радикальные группировки?
— После того, как мы заблокировали для радикалов въезд в Крым, предстояла работа по установлению, задержанию и устранению тех из них, кто уже находился на территории Крыма. Вся эта работа легла на наши плечи. Так, в районе Байдарской долины мы обнаружили два схрона, в которых была взрывчатка и оружие.
Взрывчатка предназначалась для Балаклавского рудоуправления. 27 февраля мы на Чонгаре задержали "Газель", в которой находилось 810 килограммов взрывчатки. Если память не изменяет, по-моему, это С-3, которая предназначена для подрыва горных пород, то есть мощность выше, чем у взрывчатки в тротиловом эквиваленте.
Также было изъято оружие — это и арматура, нарезанная кусками по одному метру, и щиты, и каски. Огнестрельное оружие, к счастью, мы в городе не изымали. Хотя были случаи, когда люди при себе его имели и пытались применить, но отряд самообороны успевал задержать этого человека.
— Когда начался штурм украинских флотских частей, ваше подразделение принимало в этом участие?
— Штурм проводился силами "вежливых людей". Была информация о том, что из украинских воинских частей выносится оружие и готовится к применению против мирного населения, поэтому наша группа занималась предотвращением утечки этого оружия из воинских частей. Мы работали уже непосредственно в городе по ликвидации и задержанию людей, которые это оружие из частей выносили.
Совместно со спецподразделением "Альфа" мы отрабатывали все возможные точки, где это оружие могло храниться. В итоге удалось сделать так, чтобы это оружие не начало стрелять.
— Были ли те, кого вы брали с поличным?
— Брали с поличным людей с травматическим холодным оружием: щитами, дубинами, касками, кусками арматуры, заточками. С огнестрельным нам задерживать не приходилось, этим занимались уже сотрудники "Альфы".
Еще один эпизод был. Поступила информация, что в Балаклавском районе появился подозрительный мужчина. Сотрудники милиции его задержали и изъяли переделанный пистолет Макарова. У него дома были обнаружены станок для изготовления патронов, порох и свинец.
Во время проведения митингов в городе 16, 18 и 21 марта наши снайперские пары сидели на здании правительства, на здании Законодательного собрания и обеспечивали безопасность Алексея Михайловича Чалого, потому что сил собственной безопасности у него не хватало на все.
Наши бойцы были со снайперскими винтовками и карабинами. Это оружие можно на охоте применять, поэтому на них имелось разрешение. Рабочая дистанция у снайперов была около 500 метров. Учитывая, что нарезной карабин работает на 1,2 тысячи метров, то зона была под защитой.
Попыток покушения не было, потому что мы их не допускали и не дали злоумышленникам ни единой возможности. Мы обучены проводить профилактику таких нападений и с этой задачей справились.
— То есть можно сказать, что, если бы ваша группа не работала, могло бы вспыхнуть противостояние — теракты, диверсии и так далее?
— Я вам скажу, что мирное разрешение ситуации — это заслуга не только нашей группы. Тогда весь город объединился и самоорганизовался. Наша группа была одним из винтиков единого механизма, которая была направлена на обеспечение безопасности горожан. Мы сделали то, что должны были сделать, ни больше ни меньше.
— Получается, что, по сути, вашей задачей была профилактика?
— Да, нашими задачами были профилактика и недопущение возможного хаоса в Севастополе и Крыму.
Я могу привести один показательный случай, когда наша группа предотвратила похищение лидера "Русского блока" Геннадия Басова.
В Севастополе у нас была партия "Русский блок", ее лидер Геннадий Басов поддерживал возвращение Крыма и Севастополя в состав Российской Федерации и на протяжении нескольких лет вел просветительскую работу. Из Киева поступил заказ на его похищение, дабы произвести обмен на сына высокопоставленного украинского чиновника Анатолия Гриценко.
Использовав свою сеть информаторов, мы стали разрабатывать план по предотвращению похищения. Я связался с Геннадием Басовым, который на тот момент был в Москве, и попытался уговорить его не возвращаться определенное время в Севастополь, но он сказал, что сделать этого уже не может, так как находился уже в самолете и вылетал домой. Я проинструктировал его и попросил предпринять все меры по обеспечению личной безопасности. После этого в Симферополь была направлена группа для прикрытия, которая доставила его домой.
В 8.30 утра следующего дня я узнал о том, что этот человек пропал. Приехал близкий друг Геннадия Басова, который поднял на уши всю милицию, так как не мог найти товарища.
После этого я сделал контрольный звонок в спецслужбы, где попытался уточнить, было ли это работой наших ведомств или операцией наших противников. Получил подтверждение, что была проведена спецоперация со стороны наших силовиков. Рассказать это другу Басова я не мог, но сказал ему: "Выдохни, все хорошо".
А задержание двух человек из Киева, направленных украинским чиновником, которые хотели забрать Басова в Киев и уже оттуда диктовать условия по обмену его на сына Гриценко, проводила уже "Альфа". Мы свою работу выполнили: сети расставили, в которые попалась рыба, а задержание уже проводили силовики.
