Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Интервью президента Сирии Башара Асада американскому журналу Foreign Affairs было событием глобального масштаба на прошлой неделе (сама беседа состоялась еще раньше, 20 января). А сегодня, похоже, главное событие по сирийской части — не большая политика, а нечто человеческое. Страдания молодого (или почти молодого) Джонатана Теппермана. Человека, который брал интервью. Он то ли извиняется за то, что сделал, то ли объясняет, как это было; в общем, искренне делится с публикой своим полным разрывом интеллектуального шаблона. Вряд ли кому-то в США или за их пределами его страдания уж настолько интересны, а зря. Потому что в конечном счете метания Джонатана — это важнее всего, это судороги той части американского общества, которой пришла пора расставаться с некоторыми иллюзиями. А она не может, люди ведь. И за этим процессом надо наблюдать особенно внимательно.
Асад больше не должен уходить
Итак, большое интервью президента Сирии для журнала, без которого трудно обойтись человеку, занимающемуся глобальной внешней политикой. Интервью, достойное того, чтобы читать его целиком.
И здесь же, на сайте журнала — бородатый, недоумевающий Джонатан, приятный человек не совсем еще средних лет, наговаривает на видеокамеру, как он приехал в Дамаск, как выглядит Башар Асад и что это вообще было. Лицо Джонатана достойно того, чтобы за ним в эти минуты наблюдать.
А 30 января он написал колонку в Washington Post о том же, о чем видео. То есть — что это было и какие мысли посещают теперь его голову. Называется — "Я интервьюировал Башара Асада. Он все еще слишком безумен, чтобы заключить мир".
Мы к этим его мыслям перейдем, но сначала — насчет того, что ситуация вокруг Сирии поменялась за последний год и создала для администрации США и ее единомышленников в мире сложную ситуацию. С которой, по сути, сталкивается и Джонатан, хотя скорее в личном, мировоззренческом плане.
На тему смены сирийской ситуации сейчас в США пишут многие, возьмем для примера аналитический материал в New York Times. Вкратце, еще в октябре прошлого года стандартная формулировка госдепартамента США была такая: мира в Сирии не будет, пока у власти Асад. А сегодня призывов к нему покинуть должность больше нет. Он может, да что там — должен остаться. Ну, то есть остаться временно (а что в нашем мире постоянно?). Асада теперь ритуально призывают "изменить свою политику", и только.
Почему так: чудовищный, угрожающий Западу и миропорядку режим Исламского государства контролирует половину Сирии, прочих же оппозиционеров шаг за шагом побеждает Асад или они сами переходят на его сторону. В возможность почти несуществующей "умеренной оппозиции" победить одновременно и ИГ, и Асада не верят и в США, хотя делают вид, что "умеренным" помогают. В общем, получилось, что Асад и Обама — невольные союзники в борьбе с ИГ.
И, по оценке уважаемой "Рэнд корпорейшн" (американский стратегический исследовательский центр), наихудший из сценариев для США — это если обрушится режим Асада. Тогда в стране некому будет сдерживать ИГ.
Эта ситуация ведет к не афишируемым, но мощным сдвигам американской политики по всему Ближнему Востоку. К попыткам помириться с Ираном, к сложностям между США и Саудовской Аравией, Турцией и Катаром (которые вели войну с Ираном и Сирией, вольно или невольно приведя к появлению феномена ИГ). Саудовцы тоже начали пытаться разговаривать с иранцами…
Кстати, интервью с Асадом как раз и показывает, что выдержавший годы войны президент Сирии хорошо понимает происходящее и не настроен на то, чтобы в такой ситуации уступать: например, давать слишком много власти оппозиционерам — американским грантоедам. Кто начал войну, в которой погибло, возможно, 200 тысяч человек — Асад, что ли? И кто в итоге понял, что в той войне поддержал не ту сторону, и теперь надо что-то делать? Зачем Асаду уступать вот этим, провалившимся? Интервью по сути об этом, хотя президент вполне дипломатичен.
Для США тут все сложно, очень сложно. Но профессиональные политики как-то разберутся, поменяют курс (уже меняют). Им это привычно. А вот Джонатану Тепперману сейчас очень плохо.
"Они ведь мертвые"
Первое, о чем он пишет и говорит на видео — что его высокопоставленный собеседник никак не похож на кровавого диктатора. Хороший костюм, английский язык, капучино для гостя, слабый подбородок, по профессии — офтальмолог… Как же так? Второе: он безумен, не понимает реальности. Это что, дорогой Джонатан — столько лет лидер страны и главнокомандующий, и безумец? А почему его тихо не устранили? И третье: он ни в чем не раскаивается и ни за что не извиняется.
А что, должен был? И за что же?
Ну, вот в ходе интервью Джонатан спрашивает насчет обвинений по части пыток в тюрьмах. А Асад ему отвечает: нынешняя администрация США — единственная в истории, которая берет аргументы (фото) для официальных заявлений из социальных сетей. Какие-то люди, какие-то головы и черепа; где, когда, чьи, кто кого пытал? Как будто, кстати, мы не знаем, как это делается — по украинской гражданской войне. Веселые картинки непонятно откуда и о чем, опознавательные знаки на борту — украинские, но — "Россия вторглась".
Хорошо еще, что интервьюер не задал вопрос насчет химического оружия, применявшегося в войне в Сирии. Но читатели, активно комментирующие на сайте материал журнала, ему напомнили: историю-то неплохо расследовали, и все факты оказались за то, что это не Асад применял химическое оружие, а как раз другая сторона. Тут-то разговоры на эту тему и заглохли, как всегда в таких случаях.
А мы напомним. Так кто применял в Сирии химическое оружие? И, кстати, кто сбил гражданский малайзийский "Боинг" над Украиной?
Вообще-то и в ходе интервью, и в последующих самооправданиях Джонатан постоянно оказывается буквально на грани просветления. Если человек не похож на диктатора, если он говорит профессиональному аналитику-международнику: где факты?… То, может, он не диктатор и фактов нет; можно было бы дрогнуть, и лицо Джонатана на видео это и выдает. Но — интервьюер как бы встряхивает головой и осаживает сам себя: да что же это я, он ведь диктатор и злодей! Заканчивает оба свои сочинения американец уверенным: "тиран видит только один способ, которым можно закончить конфликт. Все его враги в регионе и на Западе должны капитулировать… До тех пор он будет продолжать убивать".
Вы знаете, а это ведь по Гоголю. Помнится, некто Чичиков предлагал помещице Коробочке небольшие, но реальные деньги за вполне легальную сделку — продажу мертвых душ. И она бы деньги эти даже получила, но — как же так, "они ведь мертвые". Блокировка разума такая.
И ведь Джонатан — не какой-то интернет-хомяк из недавнего романа Пелевина, живущий в мерзком иллюзорном мире, и не тупой Гомер Симпсон из американской глубинки. Он все-таки исполнительный редактор прекрасного журнала, где печатаются довольно разные мнения в том числе по Сирии… И если он видит человека, который никак не похож на тирана, если слышит его довольно очевидные аргументы — то мог бы… Нет, нельзя, "они ведь мертвые".
Сколько их, таких людей, которые получают шок, он же разрыв шаблона, сейчас, когда рушится создававшийся годами фальсификаций их привычный мир, когда политики меняют формулировки? Этих людей много. Они по-своему страшны своей упертостью. Но их надо все-таки еще и пожалеть.
И — в качестве послесловия. Против режима Башара Асада брошены такие силы, что и сейчас есть шанс того, что он все-таки проиграет. Но даже если и так — человек держится уже четыре года и иногда побеждает. У мерзкого сюжета с арабскими бунтами есть политические персонажи, недостойные уважения, слившиеся; есть мученики (ливиец Каддафи и египтянин Мубарак — сопротивлялись, но не смогли). И есть Башар Асад, вроде бы никогда на героя не походивший. Да-да, офтальмолог, да, подбородок слабый, не то что у его папы Хафеза. Но вот же стоит и держится. Когда-нибудь и наша бурная эпоха кончится. И кто скажет, что в ней не было настоящих героев — например, Асад, — к смятению таких, как Джонатан?
