МОСКВА, 10 янв — РИА Новости. Нападение на редакцию сатирического журнала Charlie Hebdo в Париже было стратегическим ударом, направленным на поляризацию французской и европейской общественности, пишет профессор Мичиганского университета Хуан Коул в статье The Nation.
Среди 5 миллионов мусульман, проживающих во Франции, лишь треть, менее 2 миллионов человек, заявляют, что интересуются вопросами религии, пишет профессор, отмечая, что французские мусульмане являются одними из самых светских представителей своей конфессии в мире.
По мнению Хуана Коула, внуки иммигрантов, далекие от ближневосточного фундаментализма, увлекаются урбанистической космополитической молодежной культурой. В Париже, где мусульмане, как правило, более образованы и религиозны, подавляющее большинство из них отвергает насилие и выражает приверженность Франции.
"Аль-Каида", желающая "поселиться" в умах французских мусульман, наталкивается на стену незаинтересованности. Однако, если удастся в среде французов-немусульман вызвать озлобление в отношении этнических мусульман именно на основании религиозной принадлежности последних, то в среде мусульман реально сформировать общую политическую идентичность на основании недовольства дискриминацией", — утверждает ученый.
Коул отмечает, что преступники, совершившие теракты во Франции, были профессионально подготовлены и, по его мнению, были прекрасно осведомлены о том, что своими действиями они играли на руку Марин Ле Пен и исламофобии французских правых. Историк уверен, что это преступление не было "благочестивым" протестом против поношения религиозной святыни.
Ученый предлагает отказаться от идеи обвинения целой группы в преступлении отдельно взятых людей и от политики репрессий.
В качестве успешной стратегии реагирования на террористические провокации Коул называет политику Норвегии, которая судила Андерса Брейвика за массовое убийство людей, как обычного преступника.
"У нас есть модель ответа на террористическую провокацию и попытки заострить противоречия. <…> После атаки, совершенной Андерсом Брейвиком, <…> правительство Норвегии не начало войну против террора. Они судили Брейвика, как обычного преступника, и остались привержены современным норвежским ценностям", — отметил Хуан Коул.
