Игорь Николайчук, эксперт Российского института стратегических исследований, для МИА "Россия сегодня"
Апология статистики
Поговорим о Сталине. Тех, кто упал в обморок, хочу приободрить. Речь пойдет не собственно об Иосифе Виссарионовиче, а о теге "Сталин" в зарубежных СМИ. Разбор сделаем под углом зрения политической медиаметрии и, шире, медийной феноменографии.
Зачем это нужно? А вот зачем. В развернувшейся информационной войне главным направлением удара стала "смена режима" в Российской Федерации. Это озвучили, кажется, все "и наши, и ихние" серьезные ньюсмейкеры. Американский журналист Джон Пилджер, на наш взгляд, точно подметил некоторую важную, если не главную, особенность такой информационной операции: "И в этот раз "дьявольская империя собирается добраться до нас", а её возглавляет "новый Сталин" или искажённо "новый Гитлер". Придумайте своего демона и пускайтесь во все тяжкие".
Политическая демонология стала сегодня чем-то вроде науки о расчете траекторий полета тяжелых межконтинентальных пропагандистских ракет. А ключи на старт таких ракет поворачивают специалисты по созданию негативных мифов. Введем для их обозначения термин негамифоманы.
Но, к Сталину! Мао Дзедун, оппонируя негамифоману Н.Хрущеву, в оценке деятельности "отца народов" мифу противопоставил статистику: 70 процентов побед и 30 процентов ошибок. Со временем эта пропорция стала применяться и к "великому кормчему". В КНР статистика победила миф. Это устойчиво легитимизирует власть КПК, что дало возможность Китаю высоко взлететь за счет сочетания буржуазной экономики с коммунистической идеологией. В СССР с этим делом как-то не заладилось.
Для проверки гипотезы о том, что обвинения российской власти в тоталитарных замашках используются в рамках серьезных кампаний, проанализируем такой своеобразный индекс, как характер использования тега "Сталин" в СМИ различных стран мира.
Индекс агрессивности таких материалов оказался на удивление мал, где-то 0,75. Можно сделать вывод, что в большинстве стран мира личность этого политического деятеля не несет какой-либо серьезной отрицательной нагрузки. И.В.Сталин давно превратился в исторический персонаж и для нагнетания негатива не используется. Основной массе читателей и зрителей в США или Италии, например, Сталин неизвестен и неинтересен. Франция из-за малого числа публикаций подобной направленности вообще не попала в нашу выборку, хотя исполняет главные номера в антироссийском концерте.
Вообще-то дело с оценкой личности этого советского лидера обстоит не так просто, как мы привыкли думать. Например, к авторитету Сталина пытаются апеллировать в тех случаях, когда государство начинает урезать расходы на социальные нужды.
Вот типичная рефлексия по этому поводу британского бюджетника — преподавателя пения в средней школе: "На пике сокращения государственных расходов правительство консерваторов отказалось гарантировать сохранение бесплатных уроков музыки в качестве обязательного предмета в английских школах. Итак, Великобритания, как ранее и бывший Советский Союз, явила-таки миру свой "Государственный план музыкального образования". Сталин, может, и был диктатором, но он был эффективным менеджером. Таланты в этой огромной стране тщательно искали, причем перспективные дети находили государственную поддержку уже в возрасте трех лет. Субсидии лились рекой. Как результат, советские композиторы и исполнители доминировали в мировой классической музыке". Это мы взяли из The Times за 28.11.11.
Да, В.Путина как-то пытаются связать со Сталиным, но таких статей в СМИ единицы. "Связку" во всю используют только политики, которых потом цитируют журналисты. Например, "Путин также опасен, как и Сталин, и несет большую угрозу Западу, чем ИГИЛ, предупреждает бывший министр обороны (Боб Эйнсворт)" (Mail Online, 16.09.14). Сделаем неожиданный вывод. Западные журналисты особой сталинской негамифоманией не страдают. Своим это не продашь. А политики — у них свои виды: подпускать демонов в Россию. Здесь это якобы работает. "48% россиян допускают повторение сталинских репрессий". Это из The Daily Telegraph, 29.10.14.
Но есть три страны: Украина, Польша и Латвия, для которых имя Сталина по-своему сакрально. Сакрально именно потому, что исторически остывшее для мира понятие "Сталин" неразрывно связано с понятием "русофобия". Индекс агрессивности для них в этом случае необычайно высок, около 3,5. Если с Украиной и Латвией все понятно — эти страны, как слепые, нащупывают "Сталиным" кочки в болоте самоидентификации, хотя бы и отталкиваясь от "советскофобии" — "голодомор" там или "оккупация", то Польша, как представляется, играет в подобные не очень чистоплотные элитные игры лишь по одной причине — продемонстрировать свою европейскую исключительность и ценность для Евросоюза в качестве "восточного часового". Впрочем, к русофобской пылкости польской аристократии "старые европейцы" всегда относились иронически.
Информационная активность: хождение Путина за три моря
Число публикаций за рассматриваемую неделю упало почти на 20%. Но зато Германия перестала быть в отрыве от других стран по этому показателю. Ее почти догнали Индия и США. Бриллиантовый визит президента РФ, в результате которого, очевидно, будет построен экспортный трубопровод по прокачке наших алмазов до города Сурата с возможностью реверса бриллиантов в Россию, вызвал небывалый для Индии медийный резонанс. Количество совместных проектов просто зашкаливает, что говорит о желании России предоставить Индии право и возможность стать мировым и дружественным экономическим гигантом на прочном фундаменте традиционного политического сотрудничества.
Что касается США, то на этой неделе национальные СМИ играли сразу в три антироссийские игры: политический покер (на руках такие карты, как "С Путиным можно покончить" (The Hill, 15.12); "Угроза возвращения Украиной статуса ядерной державы" Los Angeles Times, 11.12); "Обама: у Путина нет хороших карт в украинском конфликте" (The Washington Times, 12.12), "Монополию" ("Падение курса рубля начинает наносить ущерб западным корпорациям" (The Wall Street Journal, 12.12); "Путин Великий и крах российской экономики" (Los Angeles Times, 13.12); "Смогут ли США обойтись без российских ракетных двигателей?" (Fortune, 10.12) и "Барыня прислала туалет — да и нет не говорите" ("От "да" до "нет": как американская дипломатия способствовала превращению России из потенциального союзника в стратегического противника" (The National Interest, 09.12). В общем, есть чем время занять…
Индекс агрессивности: задорный голос шведской лайки
Обычно спокойных шведов понесло. Сегодня это самая возбужденная страна в Европе. Такое впечатление, что они собрались отвоевывать Полтаву. Вот список стран с максимальными индексами агрессивности. Индекс шведской прессы равен 18,0. Далее следуют Эстония (6,5), Германия (4,7), США (3,8), Латвия (3,5). Но в Швеции, у которой сумасшедший индекс, все крутится вокруг скорого начала войны. Заголовки в данном случае говорят сами за себя.
"Шведский политик: расширяйте санкции против России" (Svenska Dagbladet, 13.12), "Польский министр обороны: от российской военной активности больше всего страдает Швеция" (Dagens Nyheter, 13.12), "Швеция призывает резервистов" The Local, 12.12), "Шведский библиотекарь: "Я был агентом КГБ" (Aftonbladet, 11.12), "Примерный семьянин из Швеции сражается на стороне Украины" (Expressen, 10.12), "Консервативный депутат: "Вооружайте Готланд!" (helagotland.se, 09.12).
Наш выбор: "Мы можем сделать это"
Что-то все-таки в Европе начало происходить. Какая-то дырка в плотине образовалась, и нет мальчика из ЕС или НАТО, чтобы заткнуть течь пальцем. 13 декабря на улицы Берлина вышли четыре тысячи представителей самых разных политических течений, которых объединяло одно: протест против милитаристской политики президента Йоахима Гаука, который, по их мнению, стремится развязать войну с Россией. Демонстранты называли российское государство жертвой агрессивной кампании НАТО и ЕС и встречали овациями выступление немецкого теолога Евгения Древермана, сравнившего Североатлантический альянс с "осьминогом, присосавшимся к западной границе РФ". Положительным героем демонстрации выступал президент Владимир Путин: его изображение можно было увидеть, в частности, на плакате в стиле предвыборной рекламы Барака Обамы с надписью "Yes, we can". Важно не только это. Важно и то, что об этом вполне адекватно проинформировала читателей наш непримиримый оппонент польская газета Gazeta Wyborcza (14.12).
