Ольга Зиновьева, сопредседатель "Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня"
Русскому языку угрожает насильственное уничтожение, а ведь его пространство выходит далеко за политические и географические рамки, куда нас жаждет затолкнуть мировое сообщество. Ограничения, как лейкопластырь, заклеивающий рот заложникам, оказавшимся в руках бандитов, — это накладываемые в виде штрафа "провинившимся" на Украине за использование родного языка и за отстаивание национальных ценностей; экономические санкции против нашей страны… Старая история, начавшаяся не вчера, — затянувшаяся вендетта против русского мира, но в XXI веке она принимает характер опасной эпидемии.
Не случайно поэтому 9 июня 2014 г. Президент нашей страны принимает решение о создании специального Совета по русскому языку, одна из основных задач которого — защита и поддержка русского языка в Российской Федерации и за рубежом, укрепление позиций русского языка в мире, расширение географии и сфер его применения.
Резко возросшая агрессивная активность главной силовой державы мира, переходящая в открытую враждебность против России и всего русского, говорит, помимо прочего, и о том, что те преимущества и безусловное первенство, которое оставалось за русским миром в прошлом веке, стало нестерпимым для архитекторов нового геополитического расклада сил на планете. Немыслимо себе было бы с позиции СССР в XX веке представить возмутительную сцену, которая произошла в ООН недавно, когда официальному представителю России было прямо сказано, что нам, побеждённым в "холодной войне", надо молчать и повиноваться, следуя указаниям ведущих стран, к коим мы теперь, после исключения из G-8, больше не принадлежим.
Стратегам однополюсного мира мало завоевать вожделенные просторы России от Калининграда до Владивостока, мало захватить необъятные богатства недр нашей страны. Они хотят уничтожить саму страну с её непоборимой духовностью и культурой, чтобы на новой геополитической карте мира уже не было территории под названием РОССИЯ.
Более того, взят курс на то, чтобы вычеркнуть нас из мировой истории, из мировой культуры и науки. А для этого — уничтожить язык Ломоносова и Пушкина, Куприна и Паустовского, заменив его новоязом в виде лайков, смайликов, коннектов и низведя необъятный мир русской словесности к междометиям и мату, на преподавании которого так настаивают американские преподаватели русского языка в университете Мериленда и лингвистических школах американской армии, разбросанных по всему миру.
Заокеанское финансирование щедрой рекой вливалось во все сферы жизни послеперестроечной России и было рассчитано на ограниченное время, на быструю окупаемость, после чего обычные инвесторы собираются и делят запланированную прибыль.
А всё равно, жива моя страна!
Поэтому стоит уже ребром вопрос: как быть с Россией, в разрушение и завоевание которой в течение, по крайней мере, двух последних веков вкладывались такие силы и средства, что, будь они использованы в созидательном ключе, давно покончили бы с бедностью на планете.
Главная проблема русского мира — мы мешаем США провести окончательный передел мира. Мы не поддаёмся их планированию.
Мы виноваты тем, по басне Крылова, что хочется им кушать. Усталость и раздражение охватили практически все страны мирового сообщества, которые всё же ожидали окончания "русского чуда" через 20 с небольшим лет, как рассчитали западные специалисты по русскому вопросу. 20 лет было отведено России для полного её исчезновения.
Казалось, Россия раздавлена, она потеряла все преимущества на мировой арене, от неё отвернулись почти все бывшие её друзья и сателлиты. Казалось, было сделано максимум предательского и подлого, чтобы у нас дома возликовало англо-американское языковое верховенство колониальной демократии — и в виде переведённых очень плохих учебников, по которым учат российских школьников; и в виде англоязычной рекламы; и в виде сознательного американского акцента в телевизионных программах; и в виде тестирования, а не проверки, как это должно было быть в нормальном независимом государстве с собственной огромной историей и неисчерпаемыми литературными богатствами, отличавшими наш мир от западного.
Первая и главная тенденция, наблюдавшаяся повсеместно на всём постсоветском пространстве — насильственное сокращение сферы влияния русского языка, насильственный "отрыв от груди" матери-России.
Проводилась эта политика умело, настырно, повсеместно. Стоит оглянуться на страны Прибалтики и в особенности сейчас — на Украину. Справедливости ради, однако, надо заметить, насколько изменились настроения в той же свободной Чехии 1992 года, когда в ресторанах и кафе уже с радостью приветствовали клиентов, говорящих по-русски. То же самое наблюдается и в гордой независимой Эстонии, так ещё не научившейся свободно говорить по-английски и по-немецки, а желание получить деньги от долгожданных туристов есть, тем более что это в основном русские гости.
Что же делать?
Жизненно необходима политика восстановления и расширения сферы применения русского языка. И, что не менее важно, — включение в эту работу всего российского общества. Опыт ряда зарубежных стран говорит о том, что здесь не обойтись без элементов правового и административного регулирования использования русского языка в средствах массовой информации, государственной службе, в преподавании в школах и вузах. Положить конец нынешней тенденции глумления над русским языком, явственно проступающей во многих публикациях, в первую очередь — в Интернете, но не только. Следует противопоставить усилия по восстановлению уважения к родному языку, возрождение чувства гордости за то, что нам передано такое уникальное культурное богатство.
Воспитательная ценность, охранная грамота, которую мы получали от наших учителей, — это то, что позволяет нам жить и думать по-русски, и оставаться патриотами своей необыкновенной Родины.
Русский язык является тем нестираемым генетическим отпечатком русского мышления, который неизбежно должен и будет возрождаться и развиваться дальше, как не оканчиваются водные потоки самой главной русской реки Волги.
