МОСКВА, 8 июл — РИА Новости. Выдающийся физик, нобелевский лауреат Петр Капица, создатель и директор Института физических проблем (ИФП), давал своим сотрудникам возможность для научного творчества, был ценителем юмора, но при этом сохранял железную дисциплину в своей лаборатории и полагал, что занятие наукой — все-таки не женское дело. О Капице в день его 120-летия вспоминает один из старейших сотрудников ИФП, член-корреспондент РАН Людмила Прозорова.
Компактный институт
Институт физических проблем всегда был очень маленьким — так хотел сам Капица. Он считал, что в институте должно быть всего 50 научных сотрудников, потому что хотел понимать, чем занимается каждый из них. "Можно было заниматься чем угодно, но Капица должен был быть в курсе и тематику эту одобрить. Раз в месяц, как минимум, он общался с каждым сотрудником — неформально, но это был важный отчет о работе. Он подсказывал, направлял, интересовался. Он смотрел даже чертежи, которые мы направляли в мастерские: прекрасный экспериментатор, он давал ценные советы", — вспоминает Прозорова.
Капица был в курсе работы каждого из 50 сотрудников института, но никогда не ограничивал свободу творчества. "Вы вправе иметь свой приусадебный огород", — говорил он, имея в виду работы помимо основной тематики, утвержденной им в струе общей работы института.
"Мария Кюри"
Петр Капица сложно относился к женщинам в науке, вспоминает Прозорова. "Проще говоря, он считал, что мы должны сидеть на кухне и воспитывать детей и через эту призму воспринимал. А в лаборатории у него всегда была железная дисциплина: если ты ему понадобился, ты должен был быть на месте, хоть умри! Нельзя было ни отпроситься, ни опоздать", — говорит она.
Однажды у Прозоровой неожиданно заболела дочка, и она не пришла на работу утром.
"И как назло ко мне пришел Петр Леонидович, что-то нужно было измерить. Никто не хотел признаваться, что меня нет, лаборант сказал ему, что я куда-то вышла, а он сел и стал меня ждать. А у нас даже не было телефона, меня никто не мог предупредить. Когда, наконец, я дождалась врача и свою маму, которая осталась с дочерью, я приехала в институт. Это было уже в обед, и охранник сказал: "Лучше вам сюда не заходить". Даже охранник знал, такой был шум, все делали вид, что меня ищут, кто-то собрался ехать за мной на машине, весь институт ходил ходуном, и даже секретарь Капицы Павел Евгеньевич Рябинин уговаривал меня уйти домой и прийти позже, когда я вернусь с бюллетеня, чтобы все поуспокоилось", — вспоминает Прозорова.
Она не побоялась директорского гнева.
"Я зашла к Петру Леонидовичу, под грозовую тучу: "У вас дети, я все понимаю, это замечательно, кирхе, кюхе, киндер, зачем вам заниматься научной работой". Я молчу. "Вот Мария Кюри, она бы так никогда не поступила. Чтобы она не пришла в лабораторию — это невозможно!" — сказал Капица. Конечно, это было неправда, я читала потом о Кюри, конечно, она была нормальная женщина, и когда у нее болели дети, она о них заботилась. Я улыбнулась и сказала: "Петр Леонидович, с кем вы меня сравниваете?". "Ладно, идите работайте!", — вспоминает она.
"Инженер Гарин", ценивший шутку
Капица был по своему складу инженер и совершенно гениальный экспериментатор, считает Прозорова.
"Он изобрел совершенно оригинальный и очень мощный генератор. Это источник был таким монохроматичным, что можно было сделать "гиперболоид инженера Гарина" — пучок излучения, который не расходится. Он имел энергию 300 киловатт непрерывной мощности. Другого такого источника нет до сих пор: есть источники такой мощности, но такой монохроматичности — нет. Дело в том, что он должен был быть изготовлен очень точно, и для этого ни у кого, кроме самого Капицы, не хватало культуры производства, токарной работы", — говорит Прозорова.
По ее словам, Капица обожал эксперимент, сам разрабатывал оборудование и любил работать в лаборатории. "Во время эксперимента с ним все были коллегами: если в обычное время в институте авторитет его был священен, то в лаборатории общались свободно и прямо", — говорит она.
Капица сам отбирал каждого сотрудника, и это сказывалось не только на качестве научной работы, но и на атмосфере института.
"У нас вообще не было несимпатичных людей, это удивительный был коллектив. До сих пор встречаешь кого-то из института в троллейбусе и радуешься ему, как родному! Такие были времена: на дни рождения Капица всегда приглашал всех к себе на дачу на Николину гору, нас вез автобус, там было угощение, все оставались до позднего вечера. На круглые даты, юбилеи делали капустники, обычно силами молодых физтехов. Когда он уже был пожилым, он уже не понимал каких-то острот молодежи, но никогда не подавал виду. У нас висел лозунг: "Только глупые люди не понимают шуток", и он ему следовал", — говорит Прозорова.
"На его 70-летие на Физтехе сделали самодельное эскимо — целую бочку заморозили, воткнули палку, чтобы было похоже, и привезли к нему на Николину гору. А заморозили его жидким азотом, поэтому рубить его пришлось топором. До сих пор в доме-музее Капицы хранятся шуточные подарки, например, "барабан из кожи теоретиков", которых Капица, экспериментатор до мозга костей, не очень жаловал", — вспоминает Прозорова.
