Что о России думают в Польше

Далеко не все поляки пребывают в восторге от украинского прославления Бандеры, по приказу которого были убиты десятки тысяч поляков на Волыни, замечает Дмитрий Бабич.

В Польше осквернили памятник генералу Красной армии Ивану Черняховскому — какой-то гад намалевал на нем эмблему Армии Крайовой. Дело не в самой Армии Крайовой — эта подчинявшаяся во время войны польскому эмигрантскому правительству подпольная организация не только в Польше, но и в России давно уже не вне закона. Президент Путин во время визита в Варшаву в начале двухтысячных годов возложил цветы к памятнику павшим солдатам Армии Крайовой, погибавших и от рук гитлеровцев, и от рук НКВД. 

Но одно дело — положить цветы к памятнику, пусть и чужому (не будем приукрашивать историю: находившееся в Лондоне правительство Польши нацеливало Армию Крайову не только против немцев, но и против советских войск). От отдания такой чести чужой армии памяти шестисот тысяч погибших в Польше советских солдат не убудет. И совсем другое дело — обгадить чужой памятник, намалевав на нем кое-что от себя. 

Но отражает ли это обгаживание мнение всех поляков? Вопрос сложный, и все-таки ответ на него — твердое "нет". 

Эксцессы? Нет, политика!

Почему вопрос сложный? Да потому что не надо представлять произошедшее, как это любят наши либералы, "отдельными эксцессами" или "акциями отморозков". Нет, это политика, и подобные гаденькие actions часто поощряются сверху. 

И не надо обольщаться в отношении польского правительства — как нынешнего (якобы либерального), так и прошлого (якобы патриотически- консервативного), а заодно и многих будущих польских правительств и коалиций. Все правительства, существовавшие в Польше с момента прихода к власти представителей "Солидарности" в 1989 году, в отношении памяти советских солдат проводили или откровенно враждебную, или лицемерную политику. Вот и теперь заявление польского МИД о том, что оно "осуждает" произошедшее, вовсе не означает, что завтра прекратится выход в печать подлых статей и книг, которые и подвигают негодяев на то, чтобы осквернять памятники. К таким книгам относится, например, книга Петра Зыховича "Пакт Риббентропа-Бека", в которой молодой историк тоскует о незаключении пакта Польши с Гитлером в 1939 году и фантазирует о том, как поляки, напади они вместе с немцами на Советский Союз в 1941 году, взрывали бы памятники по всему СССР. 

Нет, подлые сравнения России (и нынешней, и прошлой) с нацистской Германией будут продолжаться безнаказанно, они останутся в Польше "мейнстримом" еще многие годы. 

Но это — правительство и пресса "мейнстрима", сегодня больше ориентированные на Европейский союз (ЕС) и его стандарты, чем на самих поляков с их ценностями, которые во многом совпадают с ценностями россиян. А, кроме правительства, есть, слава Богу, и люди, граждане Польши.

И этим людям вовсе не всегда нравятся навязываемые им из ЕС взгляды: не все в набожной Польше восхищались акцией "Пусси райот"; не все в восторге от Майдана, а особенно от прославления Бандеры, по приказу которого были убиты десятки тысяч поляков на Волыни; не все поверили и в официальную украинско-польско-еэсовскую версию о том, что "пророссийские сепаратисты" в Одессе то ли сами себя сожгли, то ли накликали огонь на себя, напав на беззащитных футбольных фанатов.

Костер из людей как "отпор сепаратистам"

Одесса — самая сейчас больная тема. "Газета выборча" подытожила события вокруг Дома профсоюзов в духе официальной польской "промайданной" пропаганды: "Одесса стала первым украинским городом, который дал отпор сепаратистам. Здание, захваченное мятежниками, охватило пламя. Попавшие в ловушку мятежники еще пытались спасаться, прыгая из окон, так что восемь из них сгорели". 

Но на эту подлость тотчас откликнулся читатель под ником Samotny Wilk 78 (Одинокий волк 78): "Итак, сегодня в Одессе бандеровцы, поддержанные [польским премьером Дональдом] Туском, [лидером парламентской оппозиции Ярославом] Качинским, главным редактором "Газеты выборчей" Адамом Михником и TVN 24, сожгли живьем 40 человек. До сих пор любая мелкая акция со стороны россиян раздувалась до границ возможного, а тут "Выборча" что-то не торопится возмущаться, когда бандеровцы живьем сжигают оппозиционеров… Для этой газеты более важное событие — когда какой-нибудь российский военный самолет летит куда-то в международной воздушной зоне". 

А вот польский пенсионер по имени Войцех Домославский пишет из Варшавы: "В Польше после 1989 года исчезли все географические названия, связанные со словом "Сталинград". Исчезло и название площади, у которой я жил, — площади Защитников Сталинграда. А теперь книжечки господина Зыховича втолковывают нам, что те самые защитники Сталинграда — это были наши враги, против которых нам надо было вместе с гитлеровцами бороться, верша дикие зверства на просторах СССР… Публицист Ежи Помяновский пишет: "Вы нас спасли, но не освободили". Интересно, понимает ли он, что могло дойти до ситуации, когда освобождать было бы некого?"

Рабы геополитики

Откуда этот страшный разрыв между идеологией и реальностью, когда просвещенные польские журналисты, словно ненавидимые ими большевики, сжимают зубы и верят собственным пропагандистским схемам больше, чем крикам несчастных горящих людей в Одессе?

Очень интересный ответ на этот вопрос дал Роберт Станислав Терентьев — заслуженный сценарист и режиссер, между прочим, в годы социализма работавший в подпольной прессе "Солидарности". В той же "Газете выборчей" он раскритиковал безоговорочную польскую поддержку Майдана, а корни этой поддержки обнаружил в писаниях бывшего диссидента Ежи Гедройца, в шестидесятые и семидесятые годы объединявшего польскую эмигрантскую интеллигенцию. 

"Концепция Гедройца исходила из двух главных утверждений,- пишет Роберт Станислав Терентьев. — Первое: сильная Россия представляет из себя постоянную угрозу независимости Польши. Второе: защищая себя от этой угрозы, нам надлежит создать территориальный буфер из националистических государств, освобождающих себя из-под российского господства. Роль главного щита при этом отводилась Гедройцем Украине". По мнению Терентьева, именно эта концепция легла в основу польской внешней политики после 1989 года. 

А может, проще?

Высшая мудрость иногда состоит в отсутствии мудрствования. Есть простая истина: национализм — это плохо, даже если оправдывать его геополитикой или национальной безопасностью. Жестокость — это отвратительно. И если к власти в Киеве пришли жестокие националисты, а в Польше это многие вполголоса признают, то, может, нечего прикрывать этих людей только потому, что они победили не в Москве и не в Варшаве, а где-то между? Оправдывая Бандеру, сам в какой-то момент можешь стать похожим на этого "обыкновенного террориста" (именно так назвал польский журнал HISTORIA), которого в Польше вдруг перестали костерить в газетах после начала второго Майдана. 

Раньше поляки не без основания говорили советским гражданам: "Мы вас любим, а ваше государство — нет". Теперь мы то же самое с полным основанием можем сказать им. 

Призывы подавить "контрреволюцию" в Донецкой области, присоединение Польши к самым безумным санкциям против России, а заодно и попытки уговорить Германию включиться в эти санкции — это все не последствия давления общественного мнения, к которому и ЕС, и его член Польша нынче не особенно чувствительны. Это последствия многочисленных сделок с совестью, на которые пошли вполне конкретные политики, журналисты и даже читатели этих журналистов. 

Из истории известно: когда накапливается "критическая масса" таких сделок, государство перестает быть демократическим. А добавь еще чуть-чуть вранья — оно перестанет быть и мирным.