Актриса театра и кино Лада Мошарова рассказала корреспонденту интернет-портала «Россия для всех» историю своей семьи — как ее родители пережили войну.
Пожалуй, как и все ветераны, ее отец, Павел Семенович Мошаров, не любил вспоминать те страшные годы. Лишь изредка, когда члены семьи упрашивали его хотя бы что-то рассказать, делился воспоминаниями. Лада Павловна считает, что войну ее отец переживал очень тяжело еще и от того, что был интеллектуальным человеком, получившим блестящее гуманитарное образование в Московском институте философии, литературы и истории имени Н. Г. Чернышевского.
Для него это было страшно, он до войны заканчивал институт истории и философии. У нас есть фотографии, рядом с ним сидит А.Т. Твардовский – в одном потоке учились. Выпуск у них был потрясающий. Очень многие, буквально через одного, стали жертвами сталинских репрессий, а потом их уже поубивало на войне. Ребята были очень талантливые!.
Мой папа до войны перенес менингит, и у него был белый билет, то есть он был невоеннообязанным. Но он так боялся, что война быстро закончится и он не успеет принять в ней участие, то есть будет считаться человеком второго сорта, который не защищал родину… Поэтому где-то в сентябре1941 года он добился того, чтобы его призвали в армию.
Он воевал в Прибалтике, в 43-й и 3-й ударных армиях, и там советские бойцы столкнулись с двумя агрессорами: в лицо им стреляли немцы, а в спину — местные жители, ненавидящие русских.
Это было особенно обидно, когда солдаты получали пулю в спину, насколько сильна была ненависть к русским! И это для папы был шок.
Забегая вперед, на много-много лет, расскажу, что в конце 1980-х мы с папой оказались в Прибалтике. И тогда он был просто поражен, как много всего мы построили. "Я же помню, какая была Прибалтика, когда война только начиналась! Не было ничего — ни дорог, ничего! И как же мы много всего здесь построили!", – говорил папа. Было известно, что прибалтийцы и в то время были недовольны, и он удивлялся тому, что было и что стало.
Только-только появились "катюши" на фронте. Однажды папа со своими солдатами оказался в окружении. На этот случай действовал приказ — нужно было подорвать орудия. Ему было так жалко уничтожать "катюшу" — он был рачительный, всегда бережно относился к вещам, у него всегда было все на своем месте. И только они заложили под нее взрывчатые вещества, как им удалось прорваться, и они смогли эту "катюшу" спасти.
«У папы было страшное осколочное ранение, у него были разбита нижняя челюсть и полностью перебита рука. При этом он был контужен. В госпитале на руке началась гангрена, врачи сказали, что необходимо ампутировать руку. Он долго уговаривал врачей подождать. Доктора успокаивали его, мол, это даже почетно — прийти с фронта с такой травмой, в обществе его будут уважать и с особым почтением к нему относиться всю оставшуюся жизнь. На что он им отвечал: Ну вы представьте себе! Я такой неказистый, и так невысокого роста, а тут еще и без руки. Да за меня ни одна девушка замуж не пойдет! Доктора сказали, что могут подождать лишь ночь, утром придут. Он рассказывал, что всю ночь молился как ненормальный, вспомнил все мамочкины молитвы (она была верующей), ему было стыдно — он же партийный.
И что вы думаете! Утром врачи пришли и зафиксировали у него положительную динамику: спала температура, он даже немного пальцами пошевелил, хотя рука была практически перебита. Его выписывали на полную инвалидность, а папа так эту руку натренировал, что потом еще штангу поднимал».
Это был человек, который обладал удивительной воли к жизни! Он воевал до 1944 года, а потом, собственно, попал в госпиталь, после выписки уже не пошел на передовую.
Когда он, уже в качестве дипломата, приехал в Берлин, после войны, увидел остатки своей 3-й ударной армии — ребята все безумно радовались встрече. И мама говорила, что когда смотрела на них, видела, что папа огорчался тому, что не дошел со своими однополчанами до Берлина. А те ему говорили: "Ты знаешь, нас поубивало просто каждого второго". Папа рыдал, плакал…
После выписки из госпиталя он пошел в НКВД, где разбирал архив со всеми доносами. Нужно было реабилитировать репрессированных, возвращать их на фронт. Сколько он начитался таких доносов! Нашел даже донос на своего преподавателя, которого студенты безумно любили. После войны он с ребятами нашел доносчика, они пришли к этому человеку и сказали, что им все известно о нем.
Папе удалось очень многих реабилитировать! Многие из тех, кого освобождали, рвались на фронт защищать родину. В то время для людей было крайне важно принять участие в защите Отечества.
У моего папы было 3 старших брата. Один потерял ногу еще до войны, а двое были на военном московском заводе, и их не выпускали, потому что они были нужны на предприятии. Папа мой добился, чтобы его отправили на фронт. Он был хорошим бойцом, к тому же хорошим оратором, он даже людей в атаку поднимал.
Его мама, простая крестьянка, говорила: "Боже мой, ну что это такое! Один сын без ноги, двоих на фронт не пускают. Если бы еще и Пашка не пошел воевать, я бы от стыда в проруби утопилась". Вот так для простых людей было важно защищать Родину. Моя бедная бабушка переживала, что если ее сыновья не попадут на фронт!
Свою драму в этот период переживала и моя мама, которая проводила на фронт своего жениха Алексея Васильевича Генералова, который до сих пор числится без вести пропавшим.
Перед войной мама поступила в Тимирязевскую академию (Российский государственный аграрный университет имени К.А. Тимирязева – прим. ред.). Там она познакомилась с Лешей, они были безумно влюблены друг в друга, два отличника, красивые, талантливые, совсем юные.
В академии проучились 2 курса, а когда началась война, студентов отправили на срочные курсы ветеринаров для службы в кавалерийских полках, после чего отправили на фронт в кавалерию. Леша посылал маме открытки и фотокарточки и подписывал "Тамарочке, но только не на память", потому что верил, что если подпишет "на память", то его непременно убьют. Он пропал без вести. Моя мама ждала его всю войну.
Мама в войну работала на Северном Кавказе, где выращивала скот для фронта. Там она ждала своего Лешу, говорила, что если бы он был жив, то обязательно нашел бы ее. Павел Семенович Мошаров с пониманием относился к трагедии своей супруги. Иногда отец Лады даже говорил, что именно война подарила ему счастье быть с этой женщиной, которую он безумно любил и оберегал до конца своей жизни.
Лада Мошарова, Москва
Читайте все истории победы на сайте проекта "Россия для всех" >>