ВЛАДИВОСТОК, 12 мар — РИА Новости, Илья Горбунов. Психологи для осужденных, лекторы с рассказами о реальной жизни и полное отсутствие вакансий для работников со справкой об освобождении вместо паспорта. Корреспондент РИА Новости в преддверии дня работника уголовно-исправительной системы узнал, как помогают исправившимся преступникам и как общество уничтожает весь проделанный ими труд в первые дни на свободе.
Все новости региона читайте на РИА Новости Владивосток>>
День работников уголовно-исполнительной системы Минюста России отмечается 12 марта. Своей датой праздник обязан тому, что в этот день в 1879 году император Александр II издал указ о создании тюремного департамента.
По информации ГУФСИН, ежегодно в Приморье на свободу выходят около 5 тысяч осужденных. Многие из них провели в тюрьме не один год и понятия не имеют, что поменялось за это время в жизни за пределами казенных стен. Именно для таких людей работники исправительной системы и проводят специальные курсы, на которые пригласили меня, но оказывается, что обучение правилам современного общества — лишь малая часть огромной социальной проблемы.
Домик из бумаги для осужденного
Комната, в которой психологи следственного изолятора №1 Владивостока проводят уроки психологической реабилитации осужденных, очень уютная. Мягкие кресла, красивые обои, аквариум и живые цветы. Во время уроков окно зашторено, чтобы создать иллюзию пребывания на свободе, а не в самом центре исправительного учреждения, где вокруг решетки и вооруженная охрана.
Действительно, трое осужденных, которых пригласили на это занятие, входя в кабинет, заметно расслабляются. В отряде хозяйственного обеспечения в СИЗО№1 сидят далеко не матерые уголовники, для которых камера синоним родного дома, а в основном осужденные за кражи или драки, поэтому даже несколько минут в относительно домашней обстановке их заметно успокаивают. А заодно и развязывают языки.
"Вот ты, журналист, каждый день видишь, как девушки по улицам ходят, как машины ездят. Мы же этого не видим. Представляешь, как крышу срывает? Нет, не представляешь. И при этом нам очень хочется понять, где же мы ошиблись в жизни, что сделали не так. Но стараться исправиться в такой атмосфере, где кругом одни ограничения, непросто. Вот и ходим ради помощи к психологу", — делится своими переживаниями осужденный Денис (имена изменены по просьбе осужденных — ред.).
"Мне это место напоминает квартиру, в которой с женщиной своей я жил на свободе. Только тут могу думать нормально. Ничего не давит и никто не гонит", — задумчиво подмечает второй осужденный.
Между тем урок уже начался. Я не раз наблюдал за работой психологов, но, согласитесь, очень забавно видеть, как три рослых мужика в тюремной форме вырывают из журналов картинки с колясками и домиками и подрисовывают над ними солнышко, пытаясь таким образом показать свое стремление к семейной жизни. Впрочем, главная часть таких занятий заключается совсем не в этом, а в простом общении.
"Мы много говорим о семье, о детях, о родителях. Во время таких бесед я начинаю понимать, что нужно мне в жизни по-настоящему, а что приведет меня обратно за решетку. Я понимаю, что жизнь законная все же лучше", — делится впечатлениями от занятий словоохотливый Денис.
И есть во всем этом один нюанс. Как рассказывают сотрудники ГУФСИН, часть осужденных посещают подобные занятия все же не для психологической реабилитации. На самом деле, посещение — лишний плюс в деле, который может сыграть решающую роль для комиссии по условно-досрочному освобождению. Это гораздо более важный стимул, чем душевные переживания.
Урок трудового законодательства
После занятий с психологами сотрудники СИЗО ведут меня в класс, где проводятся уроки по подготовке к освобождению. Психологии в них ноль, но зато преподаватели дают информацию, полезную любому осужденному в реальном мире, где жизнь зависит не только от душевного спокойствия и гармонии.
"На этих занятиях мы преподаем осужденным те части законодательства, которые помогут им устроиться на работу, рассказываем, как получать документы, что нужно делать, если их права начали попирать", — объясняет мне сотрудник отдела по воспитательной работе ГУФСИН Приморья Антон Ющик, пока мы поднимаемся в класс.
Он говорит о том, что в трудовом или гражданском законодательстве большинство осужденных ничего не смыслит. Все приходится объяснять буквально на пальцах. Для многих из них понятие "трудоустройство" является чем-то фантастическим.
"В большинстве своем люди в жизни мало трудились. Он говорит, что хочет устроиться на "честную" работу, но как это сделать, понятия не имеет. Вот эти пробелы в знаниях нам и приходится заполнять. Иначе вышедший на свободу вскоре вернется к нам", — отмечает Ющик.
В отличие от кабинета психолога на лицах собравшихся в классе людей нет ни капли расслабленности. Кто-то внимательно слушает лектора и записывает все в тетрадь, кто-то задает вопросы.
"Я не верю, что получится сразу и без проблем найти работу. Значит, надо идти в службу занятости и заполнять множество бумаг. Если я сейчас не пойму, как это сделать, то на свободе я даже вникнуть в это не смогу. Там-то мне никто объяснять не захочет. А я хочу начать нормальную жизнь, забыв о бараке и колючей проволоке", — вздыхает один из осужденных, согласившийся поговорить со мной.
Кроме этого, на таких занятиях уже не в СИЗО, а в колониях строго режима, где осужденные проводят не один десяток лет, рассказывают о том, что изменилось за время их пребывания за решеткой. Иногда заключенным приходится объяснять самые банальные вещи.
"Представьте себе преступника, который сел еще в СССР. Он даже не знает, какие деньги в ходу или как сесть в автобус. Чего уж говорить про мобильные телефоны и компьютеры. Это все для него как реквизит из фантастических фильмов. Таких приходится учить всему. Сколько что стоит, как сейчас разговаривают, где можно что-то купить. Они как младенцы, только большие и привыкшие жить по-своему. Если их не переучивать, то вновь попадут к нам просто случайно. Что-то не так оплатят, а потом бах — и уже статья "Кража", — рассказывает один из преподавателей.
А теперь о грустном
"Как думаете, какова эффективность того, что мы делаем здесь и в колониях? Скажу честно: почти нулевая. Большая часть осужденных, которые пройдут все эти реабилитационные программы, так и не смогут начать нормальную жизнь", — ошарашивает меня Антон Ющик, как только мы выходим из класса, где продолжается лекция.
Он рассказывает, что отряд, на уроке которого я сидел, состоит лишь из тех, у кого небольшие сроки. Максимум три года. Эти люди фактически выпали из нормальной жизни, но для большинства из них еще существует шанс в нее вернуться. У тех, кто провел за решеткой десяток лет, такого шанса нет.
"Вся эта кропотливая работа превращается в ничто, как только такие сидельцы выходят на свободу. Они после нашего воспитания хотят стать лучше, но выходит по-другому. Они на воле никому не нужны, ну, кроме родственников разве что. И вот он за воротами с грошами, которые ему положены на проезд, и без каких-либо перспектив в жизни. Такая ситуация не способствует возвращению в общество", — объясняет мне сотрудник.
Получается, что осужденным, у которых "ни кола ни двора", путей в дальнейшей жизни немного. Можно стать бомжом и жить на улице, а можно совершить преступление и вернуться в тюрьму, где будут кормить и поить и есть крыша над головой. Вот, в принципе, и все. Как-то устроиться удается лишь единицам.
Елена постоянно занята тем, что пытается пристроить своих подопечных хоть куда-нибудь. Или на работу, или в ночлежку, лишь бы эти люди не умерли на улице или не стали вновь преступниками. Успехов у нее немного.
"Никто не хочет брать бывшего преступника на работу, особенно если он не крутой специалист в чем-либо. Никому не нужен менеджер, сидевший за кражу, или охранник, убивший человека. Второго шанса им не дают. Так что с работой у этих людей проблемы огромные. А если они не могут зарабатывать, то остальная жизнь начинает катиться под откос", — рассуждает Канисьева.
Проблему с работой называют главной оба сотрудника по воспитательной части. По их словам, бывшие преступники годами могут стоять на учете в службе занятости.
"У нас есть и такие, которым "западло" работать за небольшую заплату или на невыгодных условиях. Но подобных людей совсем немного. Есть и работодатели, которые соглашаются взять осужденного на работу, но ведь за ним надо постоянно следить. Приучать его к зарплате, следить, чтобы он не вернулся к преступному прошлому, чтобы понимал, что деньги можно зарабатывать, а не красть. На такое не каждый согласится. Да что там говорить, никто не согласится", — отмечает Елена.
В итоге получается мрачная статистика: обратно за решетку возвращается более 40% людей, отсидевших от пяти лет и больше. Остальные пытаются выжить в обществе, в котором они лишние.
"Для таких работы нет и не будет"
С одним из таких людей, отбывшим свое наказание и оказавшимся ненужным, я встретился в дешевой столовой возле его дома. Место встречи Алексей выбрал не просто так, мне пришлось оплатить его обед, иначе говорить он отказывался.
"Я в пьяной драке убил человека. Не скажу, что это была самооборона. Посадили меня на 12 лет, там много отягчающих было. И вот несколько месяцев назад я вышел на свободу. Даже представить себе не можешь, как я ее ждал. Оказывается, зря", — рассказывает мне Алексей, жадно поглощая пюре с гуляшом. Ощущается, что эти месяцы он явно недоедал.
При этом выглядит мужчина весьма прилично. Его не отличишь от обычного работяги: потертый спортивный костюм, китайский пуховик, на ногах видавшие виды кроссовки и никаких татуировок на руках.
"Ребята с зоны скинулись немного и приодели меня. Так же и хату нашли на первое время. Живу понемногу, но денег нет вообще. Никто осужденного на работу брать не хочет. Пришел недавно в одну строительную контору. Говорю: "Мужики, да я хоть стальные балки готов носить, только дайте работать". Так они сразу крик подняли, что потащу у них все", — сокрушается Алексей.
По его словам, единственная работа, которую ему удалось получить, — это грузчик на складе запчастей. И то через пару дней истечет срок договора, и придется искать что-то дальше. Все заработанные деньги он отдаст за коммунальные платежи. А ведь по профессии Алексей — штурман.
"И так со многими. Будь я "блатным", быстро бы пристроился. Но я не хочу лезть в беззаконие. А вот по профессии отшивают сразу. Даже просто матросом не берут. Уже думал, чтобы обратно на зону вернуться. Украсть что-нибудь мелкое и еще лет на пять присесть. Но мозгов хватает не быть идиотом", — чуть ли не плачет бывший осужденный.
Я решил проверить на собственном опыте, как обстоят дела с вакансиями для осужденных в Приморье. Засев за телефон и сайты с вакансиями, я прозвонил порядка 40 различных компаний. Представлялся хорошим специалистом, рассказывал, что могу делать любую работу по вакансиям. Меня очень внимательно выслушивали и уже были готовы брать за любые деньги, пока я в конце не добавлял о судимости.
После этого уточнения мне или вежливо говорили, что не заинтересованы в сотрудничестве, или кричали из-за потраченного времени. Некоторые просто бросали трубку.
"Для таких, как вы, работы у нас нет и не будет", — почти проорала в трубку одна истеричная особа.
Этих людей не волновала моя специальность или то, что я говорил грамотно, без "фени". Их интересовал только сам факт судимости. Будто это полностью описывало, какой я человек.
Второй шанс
"Без помощи государства нельзя будет вернуть раскаявшихся людей обратно в общество. Пусть они и не все такие, но постоянно увеличивающуюся волну рецидивистов можно было бы уменьшить, помогая тем, кто готов встать на "путь истинный". Сейчас губернатор Приморья обещал помочь с вопросом трудоустройства, и, если все получится, будет очень хорошо", — увлеченно рассказывает сотрудник ГУФСИН.
Я тоже считаю, что люди должны получать второй шанс. Человек, который раз оступился, но осознал свою ошибку, заслуживает новой попытки. Вопрос только в том, что делать, если он и этот шанс использует для преступления? Сотрудники ГУФСИН на это ответить не смогли.
