Сергей Петухов, обозреватель РИА Новости.
Шок, который испытали в Евросоюзе после того, как на воскресном референдуме швейцарцы высказались за введение квот на мигрантов из стран ЕС, уже во вторник сменился плохо завуалированными угрозами. Теперь политики и еврочиновники почти открыто говорят о том, что Евросоюз пересмотрит свои отношения со Швейцарией.
Тем не менее, итог референдума – беспрецедентное для Европы событие. Однако швейцарские противники иммиграции шли к этому решению долго и настойчиво. И наконец добились своего, получив большинство.
Почему одна из самых старых европейских демократий подвергает сомнению такую общеевропейскую ценность как свобода передвижения, почему это произошло именно сейчас и чем именно неконтролируемая иммиграция не нравится швейцарцам?
Итоги референдума
За ограничение миграции и введение квот высказались 50,4% участвовавших в референдуме швейцарцев, а участвовало в нем 56% граждан страны с правом голоса.
Франкоязычные кантоны проголосовали против. Результат референдума определили немецкоязычные и италоязычные кантоны. В абсолютных цифрах голосовавших "за" было больше всего-то на 19,5 тысяч.
Если судить только по этим цифрам, может показаться, что победа противников неконтролируемой миграции не слишком убедительная. Но это как посмотреть.
Например, в 1992 на плебисците о целесообразности вступления Швейцарии в ЕС против высказалось тоже 50,4% швейцарцев, но ни кого тогда не возникло сомнения в неубедительности того референдума. Если считать не голоса, а число кантонов и полукантонов, где большинство было против, то картинка не в пользу ЕС была более убедительной: 16 против 10. Сейчас расклад по кантонам и полукантонам еще более убедительный: 14,5 кантонов за, 8,5 против.
Явка на референдум в 56% избирателей была рекордной. Среднестатистический показатель за последние годы составляет 44%. То есть в самой Швейцарии убедительность итогов референдума не вызывает сомнений.
Где тонко, там и рвется
Референдум "Против массовой миграции" инициировала Швейцарская народная партия, как пишут во многих СМИ, "крайне правая" и "популистская".
Ее можно награждать какими угодно эпитетами. Сама себя она называет правоконсервативной, в нижней палате швейцарского парламента у нее большинство (54 места из 200).
Но если она "крайне правая", то и относительное большинство швейцарских избирателей "крайне правые", раз голосуют за нее. Дело не в партии, а в принципе прямой демократии, по которому живет Швейцария, когда глас народа в чистом виде обязателен для исполнения и правительству страны, и всем партиям.
В других демократических странах этот глас, как правило, процеживается через сито народных избранников в виде парламентов и порой в этом сите застревает. В Швейцарии такого сдерживающего механизма нет, поэтому она и стала слабым звеном в европейской миграционной политике, полностью подтвердив народную мудрость: где тонко, там и рвется.
Здесь просто обнажилось то, что может ожидать и другие европейские демократии в обозримом будущем.
Уже грозят последствиями
Формально не являясь членом Евросоюза, с 2002 года Швейцария фактически мало чем отличается от обычного члена ЕС, по крайней мере, с точки зрения мигранта. После того как в 2002 году швейцарцы приняли "Соглашение о свободном перемещении граждан" (оно входило в "Первый пакет билатеральных соглашений" между ЕС и Швейцарией), границы страны стали открытыми для любого, кто едет в нее из стран ЕС. Это и было своего рода альтернативой полноценного членства Швейцарии в Евросоюзе.
"Последствия (для Швейцарии – С.П.) будут, это ясно, – говорит министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн. – Нельзя иметь привилегированный доступ на внутренний европейский рынок, а с другой стороны – препятствовать свободе передвижения".
"Мы просто не можем принять такие ограничения, – вторит ему официальный представитель Еврокомиссии Пиа Аренкильде. – Ясно, что это будет иметь последствия для других соглашений, которые мы имеем с Швейцарией".
Череда антимигрантских референдумов
Нельзя сказать, что открытые с 2002 года границы Швейцарии для трудовых мигрантов из стран ЕС стали причиной "девятого вала" этих мигрантов в страну. С 2002 по 2010 год их численность выросла на 3% – с 20,2% до 23,2%. Были периоды, когда она росла быстрее.
Самый бурный рост иммиграции приходится на период между 1960 и 1969 годами, когда численность иностранцев в Швейцарии выросла с 9,6% до 16,3%, то есть почти вдвое.
Нельзя сказать, что швейцарцы отстраненно наблюдали за ростом популярности их страны среди мигрантов и никак не пытались этому препятствовать. Напротив, очень даже волновались. Свидетельство тому – череда антимигрантских референдумов в Швейцарии.
Первый из них состоялся в 1970 году. Второй – в 1974 году, потом – в 1977, 1984, 1988 1996-м и 2000 годах. За ограничение числа иностранцев на них голосовало в разные годы от 29,5% (1977 год) до 48,9% (1984) швейцарцев.
Любопытно, как на протяжении этого времени менялись названия плебисцитов. От "Инициативы против засилья чужаков" в 1970-е годы и "Против распродажи Родины" в 1980-е до "За регулирование миграции" в 1990-е. Но и политкорректные формулировки не помогли.
Сторонники ограничения миграции ни разу не набирали большинства и, казалось, смирились навсегда. И вот, спустя 14 лет после последнего референдума, когда приток мигрантов в страну не такой уж высокий, они инициируют новый референдум и его выигрывают.
Еще не Катар, но уже не Франция
Для драйверов швейцарской экономики, ныне одной из самых успешно развивающихся в мире, – банковского сектора, пищевиков из Nestle, часовщиков из Swatch Group, фармацевтов из Roche и Novartis и ряда других – дешевая рабочая сила всегда была выгодной, остается она выгодной и сейчас.
В преддверии нынешнего референдума парадокс ситуации отметил вице-президент швейцарской Федеральной комиссии по вопросам миграции, профессор Невшательского университета Этьен Пиге: "Все большее количество людей не видит логики в иммиграции, роль которой заключается в подпитке промышленности, которая, развиваясь, начинает рекрутировать еще больше мигрантов".
В переводе с политкорректного профессорского языка это означает, что неограниченная погоня за дешевой рабочей силой мигрантов переходит в стадию цепной реакции, она порождает самое себя, и если не прервать эту реакцию волевым путем, то она станет неуправляемой.
Численность мигрантов приближается в стране к 25% от числа всех в ней живущих, то есть каждый четвертый здесь иностранец. Больше только в Катаре, Сингапуре, Гонконге и Саудовской Аравии. В Германии и Франции, осуждающих теперь Швейцарию, иностранцев примерно 13% и 11% соответственно.
Катар намного меньше Швейцарии, но коренных катарцев не смущает, что среди населения их страны иностранцев почти 90%. Сингапурцев не смущает, что иностранцев у них почти половина. Но швейцарцам такая перспектива не нравится.
Лимит демократии
Нынешний референдум возник не вдруг. Он явно назревал в последние годы.
В 2010 году швейцарцы проголосовали за автоматическую депортацию мигрантов, совершивших серьезные преступления.
В 2011 году Швейцария, которая ранее присоединилась к инициативе ЕС о введении лимитов на квоты для трудовых мигрантов из Болгарии и Румынии, продлила лимит до мая 2014 года.
В 2012 году референдум об ограничении миграции пыталась инициировать швейцарская экологическая организация Ecopop, мотивируя это тем, что в противном случае страна утратит уникальную природную среду.
Но удалось инициировать такой референдум не экологам, а политикам. Неважно, кто задал швейцарцам вопрос: "Можно ли приглашать иностранцев до бесконечности?" Важно, как швейцарцы ответили на него: "Нельзя! Всему должен быть предел. Даже если это нарушает фундаментальные ценности демократии".
В местной швейцарской прессе уже пишут, что их прямая демократия вытащила на свет божий "центральную проблематику нашей эпохи": "Эксплуатация природных ресурсов, неконтролируемый рост транспортных потоков, бесконечный промышленный рост, все это стало для граждан маленькой Швейцарии слишком серьезной проблемой и нагрузкой. А отдуваться за всех пришлось свободной иммиграции из Евросоюза".
Свой предел демократии швейцарцы обозначили – 25% приезжих. Станет ли это лимитом для всей европейской демократии, покажет обозримое будущее.
