Об отношении к евреям в современном российском обществе, о том, почему в Москве должно быть больше синагог, об иудейском олимпийском центре в Сочи и о том, что значит быть раввином, рассказал корреспонденту РИА Новости Ольге Сытник главный раввин России Берл Лазар. Беседа состоялась накануне открытия Олимпийских Игр в Сочи.
— Быть иудеем в России не опасно? Каковы проблемы иудеев здесь и, если они есть, какие пути их решения вы видите?
— Долгие годы власть проповедовала воинствующее безбожие: сейчас, слава Богу, не только верующие, но и государство понимает, что без веры нет нравственных ориентиров в жизни, нет цели, нет уверенности. Сейчас у нас уникальная ситуация — не только у евреев, у всех верующих людей в России: исповедовать религию не только не опасно, наоборот, это становится предметом гордости.
Что касается проблем — главная проблема для нас это организация правильного воспитания. Ведь почти сто лет мы не могли воспитывать детей в духе нашей веры, наших традиций. Ведь у нас, евреев, в советское время отобрали не только веру, но и родной язык и всю нашу культуру. Все это могло существовать только в подполье. В результате сейчас мы сталкиваемся со своего рода "ассимиляцией от невежества": у немалой части евреев наши традиции воспринимаются как нечто второстепенное, не столь важное по сравнению с некими универсальными ценностями. А ведь сила нашего народа — да и сила России тоже — всегда была в том, что все люди уважали традиции своих предков, свою духовность.
Поэтому теперь мы стараемся не просто дать молодежи достойное образование, но и воспитать ее в духе гордости за свое происхождение, за веру. Легко научить человека выполнять Закон и заповеди: но главное — это дать понимание того, что соблюдать заповеди надо не из страха и не по обязанности, а потому, что это дает радость. Вот обучение этой радости от веры, от религии и есть сейчас наша главная задача.
— В советский период антисемитизм был явлением довольно распространённым, хотя и скрытым. А сейчас как обстоит с этим в России?
— Сейчас к евреям в России такое же уважение, как к любому другому народу. Это не значит, что можно расслабиться и понадеяться на то, что неприязнь к евреям сама собой исчезнет. Надо понимать, что антисемитизм — это следствие незнания, когда отсутствие объективной информации заполняется разного рода мифами и злобными выдумками. Поэтому мы избрали путь максимальной открытости, мы стараемся использовать все возможности, чтобы рассказывать людям о себе, о нашей религии, о еврейской истории и культуре. Например, в Москве мы открыли еврейский музей, самый большой в Европе. Он открыт для всех, и туда приходят москвичи самых разных национальностей. Эти люди уж точно никогда не поверят в антисемитские выдумки.
— Как обстоят дела с планами еврейской общины по строительству в Москве синагог? Идут ли власти столицы навстречу?
— У нас есть одна особенность: в соответствии с нашим религиозным Законом, в субботу и в праздник нельзя пользоваться транспортом. Чтобы молиться в синагоге, надо туда идти пешком. Значит, синагога должна быть в пределах шаговой доступности. Ну не в каждом микрорайоне, конечно, но хотя бы одна синагога на каждый административный округ. Пока мы еще далеки от этой цели. Главная проблема объективная: очень трудно найти в городе свободную землю для строительства. У нас были встречи с московскими властями. Они понимают нашу проблему, они понимают, что ее решение на пользу не только нашей общине, но и всему городу, ведь это только всем на пользу, когда дети растут на высших ценностях, с высокой духовностью и моралью. Но, конечно, все это займет время, потому что здесь надо решать вопросы собственности, различных прав, причем не только прав города, но и коммерческих структур и частных лиц.
В любом мегаполисе такие дела продвигаются трудно. Впрочем, я думаю, при доброй воле с обеих сторон, при обоюдном желании мы все эти трудности преодолеем.
— Как будет функционировать на Олимпиаде в Сочи иудейский центр? Что он из себя представляет?
— Задача у нас понятная: обеспечить спортсменам и туристам, исповедующим иудаизм, все возможности для соблюдения религиозного Закона и заповедей.
Заодно показать всем, что в России к религии относятся с уважением. Сейчас с помощью Оргкомитета Олимпиады в каждой олимпийской деревне оборудована небольшая синагога для спортсменов-евреев. В самом городе, помимо большой синагоги нашей общины, открыто еще несколько временных молельных помещений для туристов. Кроме того, община организовала еврейский информационный центр: здесь все желающие могут получить объективную информацию о еврейской жизни в России, о деятельности Федерации еврейских общин, о наших национальных школах, музеях, о еврейской благотворительности и т.д.
Самый сложный вопрос — это обеспечение кошерного питания. Сейчас мы как раз работаем над тем, чтобы в период Олимпийских игр в Сочи не просто было достаточно кошерных продуктов, но и чтобы ими могли воспользоваться все желающие.
— Сколько иудеев на данный момент проживает в России и все ли они этнические евреи? Насколько распространены случаи, когда люди, не выросшие в атмосфере иудаизма и не евреи по рождению, становятся иудеями?
— Сейчас нет точных методик исчисления евреев или каких-нибудь других народов. Даже при переписи населения большинство людей не указывают свою национальность. Мы знаем, что евреев в России больше миллиона. Но для нас важно другое — сколько евреев реально участвует в жизни общины. И вот здесь возникает проблема. Ведь 99% евреев выросли вне еврейства — не зная своего языка, своей религии, своей культуры. Это не вина их, а беда — такие были времена, такая была политика у государства. Так что теперь наша задача — постепенно все эти "более миллиона евреев" вернуть к еврейству.
Что касается перехода в иудаизм людей, которые родились не в еврейской семье, — должен сразу оговориться, что наша вера не предусматривает миссионерства. Мы считаем, что каждый человек лучше всего реализует свой потенциал, если будет оставаться в своей культуре, в вере своих отцов. Бывает, что к нам приходят люди и говорят: "Хочу принять еврейскую веру". Мы, раввины, стараемся первым делом их от этого решения отговорить. Так что принятие иудаизма — явление очень редкое.
— Какова, на ваш взгляд, на сегодняшний день религиозная ситуация в Израиле? Как молодежь относится к иудаизму?
— К сожалению, есть серьезные трения между светскими и религиозными израильтянами. Точнее, между группами светских активистов и определенными группами верующих. Это началось почти с самого возникновения Израиля: был консенсус, что это будет еврейское демократическое государство, и сразу же обнаружилось, что люди это понимают по-разному. Некоторые верующие решили, что все граждане должны жить по законам Торы, хотя на самом деле к вере нельзя принуждать, это должно вырасти изнутри, из души человека. А некоторые светские израильтяне заговорили о "религиозном принуждении", когда речь идет о соблюдении прав верующих — например, права на субботний отдых. У молодежи есть свои претензии. Например, почему верующие не служат в армии, ведь это неравноправие. На самом деле большинство верующих как раз служит в армии, отказываются от призыва только несколько особо консервативных общин.
Вообще, если говорить честно — конфликт есть не между светскими и верующими, а между сравнительно небольшими радикальными группами в обоих лагерях. Но, как известно, радикалы всегда громче всех кричат, а СМИ их охотно цитируют, ведь во всяком воинственном заявлении есть элемент сенсации. На самом деле шума много, а реального противостояния — не очень.
— Распространено мнение, что ущерб религии наносят анонимные блоггеры, распространяющие неверную, а то и злонамеренную информацию о верующих. Последнее время много говорят о том, что нужно запретить анонимность в Интернете. Как, по-вашему, это был бы правильный шаг или покушение на свободу слова?
— В Торе сказано, что тот, кто ударит ближнего своего исподтишка, совершает более тяжкий грех, чем тот, кто ударил открыто. Всякое злопыхательство — это не свобода слова: это либо подстрекательство, либо просто хамство. А злопыхательство анонимное — это еще и хамство трусливое.
Но это не значит, что надо что-то запрещать. Боюсь, что запреты чего-либо в Интернете очень легко обойти, так что в результате получится только бесплатная реклама тому самому анонимному хаму. Всякая борьба должна быть позитивной: лучший способ избавиться от лгунов, в том числе лгунов анонимных, это шире распространять правду. При столкновении с правдой ложь быстро теряет свой блеск. Когда интернет-сообщество будет просто презирать анонимных лгунов и провокаторов, они сами исчезнут.
— Терроризм стал одной из главных бед наших стран. При этом известно, что он зачастую имеет религиозную окраску. Так ли это, с вашей точки зрения?
— Нужно понять, что терроризм не имеет религиозной окраски, он только маскируется под религию. В основе любой религии лежит любовь к ближнему. Любой верующий человек знает, что жизнь — это дар свыше и никто не вправе ее отнять. Идеологи террора цинично используют религиозные (а чаще псевдорелигиозные) лозунги для целей, абсолютно противоположных истинной вере.
Я считаю, что долг религиозных лидеров — решительно и жестко изолировать любых экстремистов, разоблачать любую проповедь насилия как несовместимую с верой. К сожалению, не везде эти голоса звучат достаточно громко, где-то они вообще не звучат. Кстати, в том числе и потому, что многие религиозные деятели просто боятся, что террористы их убьют. Это уже претензия к правоохранительным органам: священнослужители, выполняющие свой долг по разоблачению терроризма, должны везде получать эффективную защиту.
— Тот путь, который вы выбрали, путь веры, вас к нему готовили с детства? Вообще, как становятся раввином?
— Я из верующей семьи, но специально к карьере раввина никто меня не готовил. Просто родители учили меня уважать людей, стараться им помочь. У меня перед глазами был пример раввинского служения — мой отец. Я смотрел и слушал, и постепенно приходило понимание, что в этом качестве я смогу реализоваться именно в том, что касается помощи людям. В Талмуде есть рассказ о том, как один знаменитый раввин решил назначить двоих своих учеников на важные посты, а те из скромности отказывались. "Вы что же думаете, я власть вам даю?— сказал учитель. — Рабство я вам даю!" И действительно — раввин общины должен служить не своим интересам, а интересам тех, кем он управляет. Без этого раввином стать просто невозможно. Вообще, чтобы стать раввином, надо учиться много лет. Учить Тору, святые тексты, комментарии, религиозное законодательство. Список учебных дисциплин ничуть не меньше, чем по любой университетской специальности. Но, помимо знаний, будущему раввину надо приобрести еще понимание одной важной истины: всю жизнь ты будешь не управлять людьми, а служить им.
