Профессия военного дипломата появилась в России два века назад, ее представители помогают руководству страны выстраивать отношения с зарубежными государствами на всех континентах, регулируют вооруженные конфликты и служат миротворцами в "горячих" точках. Российские военные дипломаты всегда отличались хорошим образованием, интеллигентностью и, безусловно, безупречным знанием иностранных языков. О том, каковы истоки зарождения военной дипломатии в нашей стране, как она взаимодействует с ГРУ и где сегодня готовят российских военных дипломатов, в интервью корреспонденту РИА Новости Тимуру Ахметову рассказал доктор исторических наук, вице-президент Лиги военных дипломатов Владимир Винокуров.
— Владимир Иванович, прежде всего, хотелось бы поздравить вас с наступающим профессиональным праздником. Как и когда родилась идея отмечать День дипломатического работника?
— Спасибо за поздравление. Военная дипломатия не уходит далеко корнями в историю: принято считать, что она берет свое начало с дипломатических реформ Петра I. Российские военно-дипломатические отношения с другими странами возникли, когда император "прорубил окно в Европу".
Если быть точнее, историки относят это к февральским событиям 1697 года. Тогда Петр Великий отправил в Европу своих представителей — майора Преображенского полка Адама Вейде, подъячего Михаила Волкова и переводчика. "Делегация" из России должна была оповестить европейцев о скором визите Петра.
Позже последуют зарубежные командировки российских офицеров и генералов, которые будут выезжать по указанию Петра I в Европу, главным образом для обучения военному делу. Они также могут считаться предвестниками военной дипломатии.
Пользуясь случаем, хочу поздравить моих коллег по дипломатическому цеху с профессиональным праздником.
— Петровская дипломатия — это прообраз вашего современного ремесла. Какова роль военной дипломатии в формировании политики нашего государства сегодня и какие функции на нее возложены?
— Ничего сверхъестественного: российская военная дипломатия в целом имеет те же функции, что и дипломатия классическая. Единственное, чем они отличаются — источниками взаимодействия. Сегодня военные дипломаты контактируют прежде всего с вооруженными силами других государств и с их дипломатическими представительствами.
Сам по себе процесс военно-дипломатических отношений основан на взаимном обмене по вопросам обороны. Проще говоря, военный дипломат обязан быть в курсе всего, что происходит в государстве пребывания, и уметь вести конструктивный диалог. Также военные дипломаты должны быть миротворцами: в случае необходимости это поможет в кратчайшие сроки урегулировать вооруженные конфликты. Сегодня миротворческую деятельность военных дипломатов контролирует Военно-штабной комитет Совета Безопасности ООН.
— И все-таки, кто был первым российским военным дипломатом и чем он прославился?
— К числу наиболее известных первых российских военных дипломатов я могу отнести полковника Александра Чернышева, который помогал Александру I вести дипломатические отношения с Наполеоном Бонапартом. Также памятен вклад полковника Генштаба графа Алексея Игнатьева, автора известной книги "Пятьдесят лет в строю". Он также служил во Франции и был агентом царской России.
Не могу не упомянуть события мая 1945 года, когда начальник советской военной миссии во Франции генерал-майор Иван Суслопаров подписал предварительный Акт о капитуляции германских войск.
— В урегулировании вооруженных конфликтов превалирует гражданская или военная дипломатия? Какова роль российских военных дипломатов в урегулировании известного конфликта в Сирии?
— Скажу так: у нас не принято делить лавры победителей или горечь поражения. В урегулировании вооруженных конфликтов мы все в одинаковой мере принимаем в участие. Это касается также событий вокруг Сирии.
— Организация договора о коллективной безопасности (ОДКБ) — крепкий и перспективный военный союз. Планируется ли в ближайшее время расширение численности союза и как в этом могут поучаствовать военные дипломаты?
— Вы правы, значимость ОДКБ невозможно переоценить. Ее задачей является совместная военная защита стран-участниц не только от внешних военно-политических агрессоров и международных террористов, но и от природных катастроф крупного масштаба.
Говоря об участии в договоре военных дипломатов, выражусь так: военные дипломаты могут все, но в рамках своих компетенций и прав. На сегодняшний день, как я понимаю, вопрос о расширении ОДКБ не стоит на повестке дня.
— Сегодня мы реально сотрудничаем с Китаем только в вопросах борьбы с международным терроризмом в рамках Шанхайской организации сотрудничества, куда также вошли Казахстан, Таджикистан, Узбекистан и Киргизия. Говорить о полноценном военном союзе с Китаем сегодня преждевременно.
— Как взаимодействует ГРУ (военная разведка) и военные дипломаты?
— Хотя в современных словарях имеется термин "дипломатическая разведка", подчеркну еще раз: военные дипломаты — не шпионы, мы решаем поставленные задачи законным путем.
— Не секрет, основной кузницей российских дипломатов сегодня является МГИМО. Имеется ли подобный "кадровый" аналог у военных дипломатов?
— Раньше это был знаменитый Военный институт иностранных языков (ВИИЯ), который в 1940 году создавался из-за острого дефицита в стране военных переводчиков. Впрочем, я сам его окончил в 1971 году. В наши дни нехватки военных полиглотов лично я не наблюдаю: в стране достаточно специалистов, говорящих на разных языках мира. Сегодня военных переводчиков готовят в Военном университете МО РФ. Других вузов я не знаю.
