Андрей Фирдман — монтажник-высотник по первой профессии, сегодня курирует в Западно-Сибирской транспортной прокуратуре обращения в гражданские и арбитражные суды. На досуге изучает историю. Свою личную историю, а также о работе прокурора-судебника и о том, какие исторические события отбили у сибиряков желание идти в суд — он рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Елене Жуковой.
Все новости региона читайте на РИА Новости Новосибирск >>
С 1996 года 12 января в России отмечается "День работников прокуратуры". Именно это день считается датой рождения института прокуратуры в стране — в 1722 году 12 января впервые был учрежден пост генерал-прокурора.
- Андрей Геннадьевич, в каких случаях можно обратиться к транспортному прокурору за помощью?
Люди, входящие в эту категорию, обращаются к транспортным прокурорам нечасто, и в основном их обращения связаны с нарушением прав потребителей.
Но бывают и иные обращения. Например, рекордную сумму — один миллион рублей пару лет назад удалось выиграть в суде новосибирскому транспортному прокурору. Мать потеряла единственного сына в результате смертельного травмирования на железной дороге.
Об этой ситуации прокурор узнал, когда мать погибшего — пенсионерка пришла к нему на прием. Немедленно была проведена проверка, предъявлен иск, миллион рублей с ОАО "РЖД" были взысканы. ОАО "РЖД" как всякий владелец источников повышенной опасности обязан возместить вред, даже если он причинен не по его вине.
- С какими еще вопросами может помочь прокурор?
— По вопросу нарушения социальных прав (права на жилище, охраны здоровья, трудовые права и другие) к прокурору может обратиться любое лицо. Чаще всего с жалобами о нарушении трудовых прав обращаются работники транспортных организаций.
- Работники транспортной сферы готовы выяснять в суде отношения с работодателями? Что становится причиной таких конфликтов?
— Например, был случай в Тайгинской транспортной прокуратуре. На одном из предприятий ОАО "РЖД" незаконно не выплатили премиальные бригаде машинистов — это элита железнодорожного пролетариата. Тут вся бригада подписалась, хоть и "опасно" конфликтовать, но машинист — человек высокой квалификации, и здесь работодатель вынужден считаться. Все иски были удовлетворены.
Таких случаев не так много. У нас в принципе люди не любят судиться. А если, все-таки решают это делать, то чаще делают самостоятельно. В условиях неблестящей экономической ситуации люди предпочитают между плохим и очень плохим делать выбор в пользу просто плохого, то есть не поднимать скандала и работать дальше.
- А насколько, по Вашему мнению, люди вообще осведомлены о возможности просить "судебной" помощи прокурора?
— Можно сказать даже, что они никак не осведомлены о такой важной правозащитной деятельности прокурора, как обращение в суд в интересах конкретных лиц либо неопределенного круга лиц.
Между тем эта работа наполнена весьма драматическими коллизиями. Тем более что чаще всего, защищая права и интересы граждан, транспортный прокурор обращается в суд с исками и заявлениями, адресованными довольно серьезным организациям.
Они имеют солидный штат юристов, которые весьма щепетильно относятся к подобным обращениям…
- А по собственной инициативе прокуроры обращаются в суды в чьих-то интересах?
— Да. Например, пришел прокурор на проверку, на железнодорожный вокзал и узнал, что там нет средств обеспечения пожарной безопасности.
Он по этому поводу вносит руководителю предприятия представление, а в ответ раздаются голоса, что у нас все нормально, и вообще нет денег. И заметьте — денег не будет никогда. Ровно до той самой минуты пока прокурор не обратится в суд с иском с требованием оснастить объект необходимыми элементами обеспечения пожарной безопасности.
Тогда деньги находятся, и зачастую требования прокурора удовлетворяются уже на стадии рассмотрения иска в суде. Люди продолжают пользоваться услугами этого вокзала, но не знают, что сейчас они более обеспечены и защищены благодаря тому, что прокурор обратился в суд в их интересах.
- Работа прокурора со стороны кажется "бумажной" и монотонной. Вы с таким мнением согласны?
— К сожалению, бумаг хватает везде, но скучной эту работу не назовешь, потому что спокойно тут не посидишь. Ты предъявил иск и теперь должен ходить в суды и за этот иск биться. На предъявленный тобой иск напишут возражение или отзыв, значит, суду надо представить контрдоводы, наконец, если решение состоялось в твою пользу, на него подадут жалобу, а значит надо писать возражение.
- Дети планируют пойти по Вашим стопам? Вы как-то этому способствуете?
— У меня дочь закончила вуз в 2012 году, она работала в Барабинской транспортной прокуратуре, сейчас работает в юридической фирме. Известный авиаконструктор Поликарпов после того как его дочь бросила МАИ (Московский авиационный институт) полгода с ней не разговаривал. Я считаю, что это крайность, более того — это экстремизм, так себя нельзя вести, надо понять, что человек должен выбирать сам.
Я твердо понял по своей непростой биографии, а я заканчивал вечернюю школу, 10 лет в пролетариате пробыл, гайки крутил, лазил по высоте, выбор должен быть выстраданным, тогда им дорожишь.
В прокуратуре из семьи на данный момент работаю только я. Жена у меня переводчик, один сын увлекается техникой, другой работает на стройке.
- А как монтажник-высотник оказался в прокуратуре?
— Случайно, но видимо случайность оказалась дополнительным проявлением необходимости. Это сейчас в прокуратуру не так просто попасть, а в 1993 году народ из прокуратуры бежал, все рассчитывали молниеносно обогатиться (в бизнесе). Я заканчивал юридический институт, работал монтажником, никаких связей у меня не было.
Пришел в прокуратуру Кировского района города Новосибирска, там освободилось место помощника прокурора. Меня взяли, потому что у меня был производственный опыт. Район был тогда промышленный, прокурора заваливали жалобами работяги, инвалиды — тогда же предприятия платили возмещение вреда. И был нужен человек, который знает, что такое гаечный ключ и кувалда. Таким образом, я оказался в прокуратуре и работаю здесь уже больше 20 лет.
В районе проработал шесть лет, и там приходилось заниматься всем, в том числе поддерживать обвинение, уголовные дела расследовать. Тогда не смотрели, чем ты занимаешься, если в твое дежурство кого-нибудь убили или изнасиловали — езжай и разбирайся.
Потом перешел работать в областную прокуратуру и руководил отделом, который занимается участием прокуроров в гражданском и арбитражном процессе. Этим направлением занимаюсь уже 14 лет.
- Вы занимаетесь историческими исследованиями и пишете очерки. Чему именно посвящены эти работы?
— Мне нравиться исследовать те или иные опубликованные исторические документы, по этому поводу возникают некоторые соображения, которые я выражаю на бумаге и размещаю на различных сайтах.
Например, был очерк "Союзники СССР в годы войны". У нас их было больше 40, не все на самом деле воевали. С этим очерком получилась вообще презабавная штука. Мы с женой попали на празднование Дня победы в Москву в 2012 году в парк Победы на Кутузовском. Вдруг я вижу там целая аллея — вывешены флаги различных государств-участников антигитлеровской коалиции, а под каждым флагштоком стоит плакат с текстом.
Я подхожу, читаю и вдруг вижу, что это мой собственный текст. Видимо, работники московской мэрии взяли текст из интернета, а там же значка авторского права нет, используй, как хочешь. Этими цитатами уставили всю аллею.
Условно говоря, у меня есть два цикла — "О войне и не только", который я целиком разместил на "Солдат.ru", и "За родину без Сталина" — о репрессиях, но он еще закончен.
Второй цикл посвящен людям, которые что-то могли сделать для страны, но не сделали по определенным причинам. Здесь Сталин упоминается даже не как конкретный исторический деятель, а как некая совокупность обычаев, традиций и жизненных позиций, без которых, как мне кажется, наша родина жила бы гораздо лучше.
Вот мы уже коснулись аспекта, что у нас люди не желают защищать свои права. Почему? А это оттуда.
- Поясните подробнее.
— Наш новосибирский историк Сергей Папков опубликовал недавно книгу "Обыкновенный террор. Сибирь в годы сталинизма". Там он приводит такой пример: 1936 год, Томск, небольшой завод, на нем работает несколько человек, рабочие, и вот им не дают заработную плату.
Они создают небольшую профсоюзную ячейку и собираются, держа в руках Конституцию, которая совершенно не запрещала такие формы протеста, выдвинуть требования к администрации.
Немедленно было возбуждено дело, их объявили вредительской контрреволюционной троцкистской организацией и каждый получил свою законную "десятку". Это обычаи, которые усваиваются.
- А как взаимодействовали суды и прокуроры в советское время?
— В сфере гражданского судопроизводства существовали совершенно четкие и жесткие требования к работе судов, исключающие волокиту. Прокурор обладал правом внесения на имя председателя суда соответствующего представления, мог поставить вопрос о наказании за волокиту при рассмотрении гражданского дела.
Сейчас судебная власть у нас абсолютно независима, прокурор никакого представления написать не может, в лучшем случае направить бумагу в квалификационную коллегию судей. Хотя, объективности ради следует отметить, что в последние два-три года руководство судебных органов стало гораздо более строже спрашивать с судейского корпуса за сроки рассмотрения гражданских дел.
