Вера Копылова
Детский спектакль с возрастной маркировкой "18+" — это не парадоксы нового закона о защите детей от вредной информации, а реальная ситуация, сложившаяся в РАМТе. Спектакль в постановке известного режиссера Марины Брусникиной "Лада, или Радость" обладает всеми признаками детско-подросткового представления. Хорошо это или плохо — кому как.
А как иначе назвать действо, в котором Нелли Уварова, звезда сериала "Не родись красивой" и актриса труппы РАМТа, весьма успешно изображает собаку? Вот поэтому в спектакле есть все соответствующие подобному режиссерскому ходу условности, натяжки и театральность. Прекрасная молодая актриса в драных колготках с бешеной скоростью носится на четвереньках, весьма искусно подвывает или крепко обнимает свою любимую хозяйку. До тех пор, пока зритель не включится в эту эстетику и не поверит в нее, он так и будет видеть, как две человеческие особи, Нелли Уварова (Лада) и Александра Аронс (хозяйка Лиза) нежно обнимаются и прижимаются друг к другу.
Но феномен этого спектакля в том, что чудо происходит — едва только каждый из сидящих в зале позволит этому чуду произойти. В один из моментов словно по щелчку случается перевоплощение. Нелли Уварова превращается в дворняжку Ладу — главную героиню одноименной повести Тимура Кибирова. Алексей Блохин без всяких усилий становится котом Барсиком. И начинает раскручиваться сюжет повести — простой, незамысловатый и очень даже "классический" (нечто в стилистике Бунина или Чехова, Тургенева или Мамина-Сибиряка, словом, родное дитя великой русской литературы, но с забавными элементами постмодернизма). А если не хотите поверить в перевоплощение — ну и сидите весь спектакль букой.
А почему же "18+"? Потому что русская деревня, в которой и происходит действие, не знает приличий. Местный похабник и алкаш Жорик (великолепная работа Тараса Епифанцева) сыпет матерными частушками как из рога изобилия. Слушая их, против воли засмеешься. А вот бабе Шуре, а особенно ее соседке Сапрыкиной (кроме них, в деревне из жителей, по сути, никого и не осталось) от его пошлостей спасу нет. Но живут они мирно и весело, иногда ссорятся, но чаще смеются, и на лавочке без толку поджидают автолавку, которая так и не приезжает.
А что же Лада? Лада досталась бабе Шуре от соседей, которые, как и большинство, приезжают в деревню только на лето. Это семейство отказалось брать приблудную Ладу в город (обычная история), как бы ни рыдала дочка Лиза. Глава семьи оставил бабе Шуре (Татьяна Матюхова) пять тысяч рублей, мешок корма — и только их и видели. О том, как привыкают и "притесываются" друг к другу две одиноких души — брошенная Лада и много лет как живущая только лишь с котом баба Шура — и идет речь. Впереди у них много всего: Ладу чуть не сгрызают волки, в деревне появляется таджик по кличке Чебурек, чего только не было…
Актеры играют так душевно и сентиментально, что особенно рафинированный зритель может и скривиться. Но эта душевность, а также "русскость" сюжета очень подкупают. Все реалии знакомы иногда даже до банальности. К примеру, эпизод с Днем народного единства: Сапрыкина, гордая собой, идет к бабе Шуре поздравить ее с праздником, представляя, как та спросит, с каким. А Сапрыкина ответит: "А как же! С Днем народного единства!" В реальности диалог получается таким:
— С праздником, баба Шура!
— И тебя, Сапрыкина!
— ???
— А как же! Казанской божьей матери!
Марина Брусникина поставила спектакль в чем-то очень старый, устаревший, о котором хочется сказать пословицей: "старый конь борозды не испортит", "старый друг лучше новых двух" и так далее. Не всем и не всегда нужны новые формы. Иногда так хорошо отдаться этой стихии полудетских тем, старой доброй русской прозы, классического театра. На деревянных волнах (декорации Николая Симонова), как на вечных сугробах, качается, кубарем скатывается и барахтается этот милый, уютный мир. Погибает ли русская деревня? Поглядите сами. Нет, не погибает, если в людях живет эта радость, заставляющая любить, плакать и петь.
