Перед премьерным показом балета "Щелкунчик", состоявшимся на сцене Мариинки в субботу, корреспондент РИА Новости поговорил со знаменитым танцовщиком о волнении перед выборами на должность ректора, переезде в Петербург и ролях, которые ему приходится теперь исполнять вне сцены.
- Николай Максимович, вы уже определились со своими ближайшими планами в академии? Не глобальными — "балет в России поднимать", а конкретными, "приземленными"?
— Балет в России поднимать не надо. Его нужно просто беречь. Сохранять ту великую традицию и те потрясающие начинания, которые были созданы не нами. Меня сейчас заботит все, что касается хозяйства академии — тысячи проблем: начиная с приемки здания и заканчивая пожарными предписаниями, санитарными нормами, которые мы обязаны соблюдать, поскольку мы не просто учебное заведение, а учебное заведение, где учатся дети. Бытовых проблем очень много. В Петербурге особый климат, поэтому от протечки крыши до сосулек — все нужно предусмотреть. Это огромное серьезное хозяйство, которое занимает огромную территорию. Мы не только красивое здание, но и историческое, культурное наследие, охраняемое ЮНЕСКО. И усмотреть за всем этим – это непросто.
- То есть сейчас больше приходится хозяйственной частью заниматься?
— Нет, у меня, к счастью, жизнь строится параллельно. Мне приходится иногда на репетициях подписывать какие-нибудь документы, если срочно нужно. Иначе деньги людям могут вовремя не прийти. А с другой стороны — не могу не появиться на репетиции, поскольку я за это тоже ответственен. Мне кажется, студентам это приятно. Я, допустим, на днях, должен был быть в Москве. В академии в это время были экзамены, а я не смог присутствовать. Мне педагоги потом сказали: вас так ждали дети, они так готовились. Давайте, говорю, в следующий раз сообщать мне о подобных вещах заранее, чтобы я корректировал график. Но я не виноват, что уехал! Не приехать, когда Министерство культуры вызывает, я не имел права.
- Как вы сейчас оцениваете свои шансы занять должность ректора?
— Я их не оценивал с первой секунды. Понимаете, я никогда в жизни ни с кем не соревновался. Я занял свое место в балете настолько отдельно от всех, что никогда не пытался конкурировать ни с кем. Когда-то в детстве, когда я учился в школе, я услышал одну фразу Марии Каллас и подумал, что буду ею руководствоваться в жизни. Она сказала очень просто – если когда-то найдется кто-то, кто будет петь ее репертуар на том же уровне, то тогда она заволнуется, но поскольку такого человека на земле не было, то она жила спокойно. То же самое было со мной. Я никогда никому не завидовал. Еще я никогда — опять-таки руководствуясь постулатами моих великих педагогов — не брался не за свои роли. Поэтому, когда я согласился на эту должность, я понимал, что это определенная роль. Уже не на сцене, а социальная, отчасти политическая, поскольку для культуры это было одним из самых значимых назначений в этом году. Я понял, что ни с кем соревноваться не буду. Если честно, люди, которые также заявлены на должность ректора, — мы не просто из разных поколений, мы — разного образования. У нас разные заслуги перед государством и обществом. И сравнивать было бы глупо. А дальше уж дело покажет. Сказать, что он "самый крутой" может любой, но пусть он сначала покажет, что сделал.
- Это вы о своей предшественнице?
— Я с большим уважением отношусь к предыдущему ректору — Вере Алексеевне (Дорофеевой — РИА Новости), которая говорила во всех интервью, что она 28 лет в Академии проработала, 12 лет была ректором и так далее. А сейчас пришла проверка, скоро официально вывесят на сайте Минкультуры отчет. Вот тогда и будет понятно, что же она сделала за эти 12 лет, до чего довела в итоге всю ситуацию. Поэтому заявления какие-то делать очень опасно. Я всю жизнь свою артистическую занимал такое место, которое возлагало на меня безумную ответственность. И если бы я каждый раз выходил и заявлял: "Я — народный артист!" — это было бы глупостью. Поскольку в первую очередь ты должен доказывать, что ты — народный артист, своими танцами. Это очень сложно и страшно. Я всегда просил, чтобы на концертах, где я выступаю, не называли мои звания, поскольку их все равно больше, чем у всех остальных. Во-первых, мне всегда было неудобно перед коллегами, поскольку люди реагируют по-разному. А потом, мне было неудобно перед самим собой, ведь я очень переживаю – вдруг что-то не получится, я же ведь тоже живой организм.
- Но вы рассматриваете вариант, что вас могут не избрать?
— Я вообще об этом не думаю.
- После выборов планируете переезжать в Петербург?
— Я переехал уже. Как вы думаете, где я живу? Думаете, я в 8 утра встаю в Москве и бегу в Питер на работу? Расставаться с Москвой, конечно, неудобно, потому что там у меня очень хорошая квартира. И кошка там осталась!
- А когда, как символ окончательного переезда, планируете кошку перевезти?
— К сожалению, вообще не планирую. Я из академии не выхожу. И у кошки от перестановки слагаемых сумма не поменяется — что в Москве она меня не видит, что здесь она меня не будет видеть. Прихожу в 10 утра и ухожу из академии в 10 вечера. Если честно, по-настоящему я не живу в Питере, я живу на улице Зодчего Росси, 2. Что за ее пределами, я не знаю.
