Валерия Павлова
Французская "новая волна" в конце 50-х — начале 60-х годов дала импульс к обновлению мирового кинематографа. После нее стал возможен и повсеместен нетрадиционный приход в профессию — не через классическое образование, а из кинокритики или просто киноманства. Франсуа Трюффо, Жан-Люк Годар, Клод Шаброль — все они бывшие авторы журнала "Кайе дю синема" (Les Cahiers du cinéma — "Кинематографические тетради"), основанного Андре Базеном, который и оказал на них всех влияние, хоть и в разной степени. Молодые синефилы ругали на чем свет стоит "папино кино" (выражение вошло в оборот с легкой руки самого скандального из них — Трюффо) за потакание зрительским ожиданиям, условность ситуаций и несоответствие реальности. С приходом этих любителей, не знавших основ кинематографического синтаксиса и правил работы с актерами, но страстно увлеченных кино, произошла его интеллектуализация, спровоцировав новые и новые "волны" далеко за пределами Франции.
Обновление коснулось не только фигуры режиссера и методов его работы, "новая волна" это еще и новые герои. На экране появились если не дебютанты без образования, то профессиональные актеры, невостребованные в условиях коммерческого кино с его принятыми идеалами красоты и темперамента. В день 75-летия со дня рождения одной из таких фигур — Джин Сиберг — проект Weekend решил вспомнить шесть наиболее ярких актеров, чьи "свежие", часто неправильные лица и стали визитной карточкой этого направления.
Джин Сиберг
Мальчишеская стрижка Джин Сиберг, за которой после премьеры фильма "На последнем дыхании" многие зрительницы побежали к своим парикмахерам, на самом деле осталась у актрисы после дебюта в роли Жанны Д'Арк в историческом фильме Отто Премингера "Святая Жанна". Да и вообще американцы знают Сиберг в первую очередь не как лицо французской "новой волны", а как олицетворение американской мечты — ту простую девушку из Айовы, которая победила в конкурсе на роль национальной героини Франции среди 18 000 претенденток и стала знаменитой. Но многообещающий фильм оказался неудачей, как и следующая роль Сиберг у Премингера в экранизации романа Франсуазы Саган.
В Париж Джин Сиберг "занес" брак с адвокатом Франсуа Мореем. К тому времени кинокомпания Columbia Pictures, с которой у актрисы был подписан контракт, потеряла к ней интерес, и Джин находилась в поисках работы. Продюсеру дебютного фильма молодого Жана-Люка Годара не составило труда договориться с Columbia и "арендовать" актрису за 12 000 долларов. Съемки "На последнем дыхании" отличались от предыдущего студийного опыта актрисы, по ее словам, часто они работали лишь по несколько часов в день, а остальное время сидели в кафе. "Однажды продюсер увидел нас, это был последней каплей его терпения, он устроил драку с Годаром, потому что мы не работали", — вспоминала она в интервью.
По признанию Сиберг, она даже не верила, что "На последнем дыхании" выйдет в прокат, что говорить о том, как он изменит жизнь актеров, и уже тем более о влиянии, которое фильм окажет на кинематографический язык. Роль девушки-сорванца в тельняшке сделала американку Джин Сиберг культовой фигурой в синефильских кругах, особенно во Франции, хотя она так и осталась актрисой одной роли в истории кино. Дальнейшая ее карьера развивалась уже в Голливуде ("Золото Калифорнии", "Аэропорт"), но быстро завершилась, в том числе из-за политических скандалов (она поддерживала активистов "Черных пантер", боровшихся за права афроамериканцев в США).
Жан-Поль Бельмондо
В дебютном фильме Годара зажглась еще одна звезда — Жан-Поля Бельмондо. С ним на экране появился новый — некрасивый — герой, который совершенно не вписывался в традицию статных и воспитанных (в отличие от своего конкурента аристократичного Алена Делона). Но внешнюю непривлекательность с лихвой окупали темперамент и магнетическая улыбка.
У Годара Бельмондо появился еще в двух знаменитых картинах — "Женщина есть женщина" и "Безумный Пьеро", где его партнершей была Анна Карина. Параллельно он успешно снимался у других "нововолновцев", а следом без проблем вписался в традиционный кинопроцесс и стал звездой первой величины. Ему, одному из немногих среди актеров этого направления, удалось не остаться марионеткой в руках режиссеров и сделать карьеру. Из актрис подобного успеха, но не столь массового, смогла добиться лишь Жанна Моро, но с ней другой разговор, она пришла в кино не с улицы.
Анна Карина
Муза Годара датчанка Анна Карина начинала свою карьеру как модель, но с детства мечтала о сцене. С молодым человеком в темных очках Карина повстречалась у продюсера Жоржа де Борегара. Он предложил ей небольшую роль в своем фильме, но от нее требовалось раздеться перед камерой. Анна как приличная девушка отказалась, на что режиссер ответил, мол, как же так, я же видел вас в рекламе обнаженной. Она не стушевалась, заметив, что это было лишь в его воображении (ведь она лежала в ванне, наполненной водой с пеной) и ушла. То был Годар, а фильм все тот же — "На последнем дыхании". Об этом Анна узнала тремя месяцами позже в Лондоне, когда ей пришла телеграмма: "Мадемуазель, в этот раз вам, возможно, надо будет сделать это для главной роли. Жан-Люк Годар".
За семь лет брака Годар снял с Кариной лучшие свои фильмы: "Женщина есть женщина", "Жить своей жизнью", "Банда аутсайдеров", "Альфавилль", "Безумный Пьеро". Влюбленный режиссер воспевал девичью красоту своей музы, с нежностью наблюдая за ее движениями в кадре, растрепанными волосами и мимолетной улыбкой. Романтическая, легкая женственность годаровских героинь Кариной порывала с классическим образом кинодивы.
После разрыва Анна снималась и у Риветта, и у Висконти, и даже у Фассбиндера, но она так и остается той девушкой, в которую был влюблен Годар.
Жерар Блен
Жерара Блена, который сниматься начал еще подростком ради денег, звездой сделали роли в первых фильмах Клода Шаброля "Красавчик Серж" и "Кузены". В паре с Жан-Клодом Бриали они играли противостоящие характеры — провинциала и столичного интеллигента. Именно с "Красавчика Сержа", а не с дебюта у Годара, начинается на самом деле отсчет "новой волны". Шабролю первому из друзей удалось найти финансирование на свой фильм (то ли это были деньги из наследства жены, то ли богатой тетушки).
Блен стал первым в длинном ряду шабролевских провинциалов — со своими "темными" страстями, темпераментными взаимоотношениями, не чуждых при необходимости пойти на убийство. Его кинообраз создавался в первую очередь благодаря языку тела, манерам. По словам Шаброля, он всегда поощрял актеров играть на преувеличении, гримасничать перед камерой. Так на съемках "Красавчика Сержа" режиссер заметил, что Блен вращает плечами при движении, что характерно для мужчин невысокого роста, которые пытаются выглядеть выше, и поэтому попросил его ходить быстрее, чтобы акцентировать внимание на этом движении.
Роли у Шаброля так и остались вершинами карьеры Блена. На волне популярности он регулярно появлялся на экране, но уже без особого успеха, а в 70-х сосредоточился на собственных фильмах. Его дебютная картина "Друзья" получила Золотого леопарда в Локарно.
Жан-Пьер Лео
В дебютную автобиографическую картину Франсуа Трюффо "400 ударов" 13-летнего трудного подростка Жан-Пьера Лео привела мать. Трюффо отобрал его из шестидесяти детей. "Он понравился мне с первого взгляда. У него тоже было весьма неблагополучное детство, но он оказался агрессивнее меня и полностью изменил тон нашего фильма. Я представлял себе Антуана Дуанеля замкнутым, робким ребенком, вроде меня самого. Лео же, в отличие от меня, обладал каким-то особенным здоровьем, он мог сопротивляться…", — вспоминал Трюффо об актере.
В роли Антуана Дуанэля актер появился еще в четырех фильма Трюффо — "Антуан и Колетт", "Украденные поцелуи", "Семейный очаг", "Ускользающая любовь". Он буквально вырос на глазах зрителей, в последнем фильме его герою уже за тридцать, он в разводе, а от бунтарских настроений юности не осталось и следа. Как кинематографический эксперимент это был интересный опыт, но с Лео он сыграл злую шутку. Сформировавшись как актер и как личность под влиянием Трюффо, он стал альтер-эго режиссера на экране и, неизбежно, заложником этого образа. По признанию самого режиссера, между ними возникло "что-то вроде взаимоуподобления".
Несмотря на неразрывность творческой связи Лео с Трюффо, актеру удалось достичь профессиональных успехов с Годаром — в роли мужчины в "Мужском-женском", за которую он получил Серебряного льва Берлинского кинофестиваля, а после смерти Трюффо — в фильмах Аки Каурисмяки ("Я нанял убийцу", "Жизнь богемы", "Гавр").
Жанна Моро
Жанна Моро отличается от всех предыдущих "символов новой волны" — друзей, знакомых, любимых режиссеров, да и просто людей с улицы. Она уже была профессиональной актрисой, играла в театре Камеди Франсез и регулярно снималась в кино во второстепенных ролях, но популярностью не пользовалась. "Я и представить себе не могла, что буду сниматься в кино. Я, можно сказать, родилась в театре, откуда вынесла строгость к себе и жесткую дисциплину", — признается актриса.
Ее "нововолновский" период связан в первую очередь с фильмами "Жюль и Джим" и "Невеста была в черном" Франсуа Трюффо. Но еще раньше актрису открыл другой режиссер из этого круга — Луи Маль. Моро появилась у него в дебютном фильме "Лифт на эшафот", а затем в "Любовниках". В "Жюле и Джиме" Моро играла Катрин, в которую влюблены двое друзей — Жюль и Джим. Имя ее героини не вынесено в название фильма, но именно она играет главную роль здесь. С Моро на место героини-красотки, которая обычно могла быть лишь объектом конфликта мужчин, приходит интеллектуалка с характером, манипулирующая и контролирующая мужчин.
Обновление кинопространства, которое принесла "новая волна", позволила Жанне Моро уйти от условности классического театрального образования и раскрыть свой талант, став по сути актрисой-иконой для многих поколений артистов. Последующие ее роли у классиков и новых "новых" лишь подтверждали ее статус.
