ВЛАДИВОСТОК, 8 ноя — РИА Новости, Илья Горбунов. Зачеркнутая свастика, невеста из Китая и жизнь в постоянном страхе, что окружающие узнают о прошлом. Корреспондент РИА Новости в преддверии Международного дня против фашизма встретился с бывшим приморским скинхедом Антоном, чтобы узнать, как становятся "бритоголовыми", уходят от нацисткой идеологии и в итоге пытаются спасти от нее окружающих.
Ненавидь и бей
Антон изначально не собирался идти в скинхеды, просто не сильно любил иностранцев, но вмешались старшие друзья по двору. Как он говорит, именно их рассказы о том, что творят во Владивостоке нелегалы и как подставляют русских людей те же китайцы или корейцы, заставили его вначале задуматься о решении "расового вопроса", а потом и присоединиться к небольшой группке "скинов".
"Они постоянно во всех проблемах города обвиняли нерусских. И все выглядело в те годы как будто именно так, как они говорили. Ведь тогда китайцев во Владивостоке было очень много, и вели они себя нагло. Зайдешь на рынок, а там везде они, и возмущаются еще на тебя, если просто ходишь и ничего не покупаешь. Это бесило. А еще то, что они вечно плевали на улицах. Хотя, возможно, я просто смотрел на все с позиции своих четырнадцати лет и юношеского максимализма", — рассказывает Антон.
Впрочем, изначально ни на какие серьезные "мероприятия", как выражались старшие парни, его никто не брал. Просили Антона в основном что-нибудь украсть у торговцев на рынке или же разрисовать окно китайского ресторанчика краской из баллона.
Со временем разговоры о том, что иностранцев надо гнать из России, велись все чаще и чаще, при этом несли они в себе уже солидный идеологический подтекст.
"Я согласился, наверное, даже больше от страха быть выгнанным или показаться трусливым, чем от реального желания бороться за "русскую нацию". Той же ночью и пошли к китайским общагам в одном из далеко не самых элитных районов города. Подождали недалеко от входа и, когда пара студентов азиатского вида пошла в магазин, навалились на них всей толпой. Били минуть пять, не больше, а потом убежали", — вспоминает он.
Антон рассказывает, что один из старших очень внимательно следил за тем, чтобы новенький нанес хотя бы пару ударов. А уже перед самым окончанием избиения настойчиво потребовал, чтобы он бил ботинками только по голове.
"Они кричали мне, чтобы я бил сильней, и я бил. Меня просто опьяняла возможность безнаказанно избивать этих двух студентов, с которыми я один на один вряд ли бы сошелся. Но на следующий день появился страх, что за мной придут полицейские. В итоге целую неделю просидел дома и даже на звонки не отвечал. Когда мать спросила, в чем дело, просто прикинулся больным. Но никто за мной не пришел", — рассказал Антон.
От кого скрывается скинхед
Поняв, что наказания за избиение студентов не будет, Антон вошел во вкус. Уже через два месяца на его счету было более десятка побитых иностранцев. Товарищи быстро зауважали его за наглость и грубую силу. А еще за знания.
Антон рассказывает о том, что ему самому больше всего нравилось в национализме и фашизме даже не то, что пропагандировалась "великая русская нация", а то, что по идеологии все были сплоченными и дружными. И внутри нации не было ни убийств, ни насилия. Агрессия была направлена только на тех, кто против нее. Так ему, по крайней мере, казалось.
Преобразился юный националист не только внутренне, но и внешне. Вместо стрижки "шапочкой" — лысая голова. На ногах армейские берцы и черные джинсы с цепочками. Только на гордость скинхедов, куртку бомбер — английскую пилотскую куртку, которую носит большинство "бритоголовых", — денег у Антона не хватило, а украсть не смог. К тому же, в бомберах во Владивостоке старались особо не появляться: могло влететь от местных антифашистов.
"Антифа мы, если честно, побаивались. Если и лезли с ними драться, то только стенка на стенку или трое на одного. А так ребята вполне могли подкараулить "скина" где-нибудь в переулке и избить до полусмерти. Иногда и до смерти. Например, ходили слухи, что антифашисты в 1999 году грохнули парня в Уссурийске. Просто нож ему в горло воткнули среди бела дня. Ну а битыми временами ходили мы все. Хотя предпочитали скрываться от них", — рассказывает бывший скинхед.
Скрывались скинхеды и от полиции. Впрочем, как утверждает Антон, далеко не все. Те, кто ничем совсем уж криминальным не занимался, не бегали от милиции и даже хамили служителям закона. Зато те, кто участвовал в акциях, старались не только не дерзить, но и просто не попадаться на глаза людям в форме.
Зато Антона не раз ловили его собственные родители. Отец бил ремнем, а мать просто плакала, но перевоспитать сына им не удавалось.
"Мне было глубоко пофиг на их слова о том, что хорошо и что правильно. Они были бедными и не были для меня авторитетами. Впрочем, когда я наколол себе свастику на груди, то меня отец просто вышвырнул из дома, и месяц я жил у друзей. Потом мать попросила вернуться, и пришлось идти домой", — рассказывает Антон.
Извращенное насилие
Шел второй год пребывания Антона в небольшой группировке скинхедов. Между тем "мероприятия" группы становились все изощренней. Молодым и сильным парням с фашисткой "чушью" в голове хотелось все больше крови и насилия. Простые избиения им уже наскучили.
"Мы уже не просто били "нерусских", мы стали издеваться над ними. Например, ночью подходили к фургонам или контейнерам, где жили нелегалы, и подпирали дверь. А потом поджигали. И открывали дверцу, только когда температура внутри была под сотню. Также ловили азиатов и заставляли делать их непристойные вещи без штанов. Для нас это было нормой", — утверждает Антон.
"А раз один из наших принес с собой настоящий пистолет "Макаров". Где нашел, не говорил. Зато мы с помощью него заставили двух корейцев целоваться между собой, а потом раздели догола и потребовали ползти змейкой по мокрому, только после дождя асфальту. А в итоге просто помочились на них. И все стояли и смеялись. Мы были настоящими уродами", — рассказывает Антон.
При этом он отмечает, что именно после серии таких издевательств он впервые задумался о том, что делает вместе с остальными скинхедами.
"По ночам мне стали сниться кошмары о том, как меня пытают родственники тех, над кем я издевался. Как меня насилуют или просто перерезают горло. Спать стал очень мало. Но главное, я начал понимать, что национализма во всех этих издевательствах нет ни капли. Те же ребята, которые со мной били китайцев, могли выплескивать свою ярость и на русских парней. Им было решительно все равно", — объясняет Антон.
Шанс на исправление
Несмотря на сомнения, бросить банду Антон решил только через год, после страшного для него случая.
Он с друзьями поехал отдыхать в Хабаровск, где, изрядно напившись, они решили попугать местных "понаехавших". Попытка не удалась, парень грузинской внешности убегать от подростков не стал, а достал пистолет.
"И тут я понял, что меня будут убивать. Я шел на него первым, и поэтому пулю получил бы тоже первый. Друзья мои уже свалили, а я все смотрел прямо в дуло пистолета и не мог даже пошевелиться. А грузин не стал стрелять. Он тоже стоял и смотрел на меня, причем таким странным оценивающим взглядом. Потом заговорил", — рассказывает Антон.
"Он все говорил и говорил, а я только смотрел на пистолет в его руках и думал, когда же он меня пристрелит. Не пристрелил. Просто сел в машину и уехал, а я еще минут тридцать сидел на бордюре и рыдал. На следующий день со скинхедами я решил дружбу закончить. Очень жить хотелось. То, что в ту ночь мне дали еще один шанс на нормальную жизнь, я понял уже спустя много лет", — откровенно говорит об этом моменте Антон.
Преследование и любовь
Решение молодого человека в его окружении не оценили. Не оценили настолько, что он два месяца провел в краевой больнице с переломами и сотрясением мозга. Когда выписался и приехал домой к родителям, его уже ждали.
"Мои же бывшие товарищи встретили меня прямо в подъезде. И сразу вновь начали бить. Кричали, что закопают меня на ближайшем пустыре. Я понимал, что дело тут не в том, что я их бросил, а в том, что я могу рассказать кому-нибудь, как они себя вели и что делали. А это тюремные сроки, и причем немаленькие", — объясняет Антон.
Ему повезло, что на звуки драки выскочили соседи и прогнали избивавших его парней. Но, уходя, бывшие друзья пообещали убить Антона.
Недолго подумав, он решил просто сбежать. Уехал к бабушке, живущей в поселке Пограничный, где в течение нескольких лет работал грузчиком, доучивался в местной школе и очень много размышлял над своими поступками.
После школы он ушел в армию, связистом. Когда вернулся оттуда, национализм из головы ушел окончательно. Теперь Антон специально общался с китайскими торговцами и рабочими. Пытался понять, чем же они его так злили. Помогал им в каких-то небольших делах, чтобы искупить вину.
"И вот однажды торговец с рынка в поселке Пограничном пригласил меня к себе домой. Хотел в награду за работу накормить настоящими китайскими пельменями. Я вначале долго отказывался, но он как-то уговорил. И там, сидя за обеденным столом, я познакомился с его дочкой, которая была лишь на год старше меня. Не сильно красивая, но очень милая и добрая", — улыбается Антон.
Этот ужин стал для него судьбоносным. Они начали встречаться, а уже через год молодые люди решили жить вместе и поехали поступать в один из вузов в городе Уссурийске. Вступительные сдали оба. В это время Антон окончательно осознал, что нужно ему в жизни. А осознав, решил помочь и другим.
Помочь уйти
В первые же каникулы Антон приехал во Владивосток. К тому моменту большинство его бывших друзей из банды скинхедов уже или уехали, или сидели. Однако оставались еще ребята из менее агрессивных групп.
"Я не хотел стать героем и понимал последствия своих действий. Поэтому начал не со старших, а с тех, кто стал "скином" совсем недавно и еще не был наглым фанатиком. Подсаживался к таким в барах, угощал пивом. Знакомился в местах сходок. Рассказывал свою историю и показывал свою закрашенную татуировку. Почти ни на кого это не действовало. Они меня просто посылали", — рассказывает Антон.
Не стали общаться с ним и ребята из антифашистов. Никому из них не было дела до бывшего скинхеда. Но один парень все же посоветовал поискать единомышленников в интернете. Антон залез на один из приморских форумов, посвященных идеям нацизма, и попытался начать общаться с его посетителями.
В итоге через месяц он познакомился с таким же, как он, бывшим скинхедом боксером Степаном, вместе с которым они помогли уйти из одной из арсеньевских банд еще троим ребятам. Приводили им примеры бесчинств "скинов" или того, как быстро нацизм доводит до тюрьмы и могилы. Ходили с ребятами в церковь. Защищали от "соратников" из банд.
"Там таких отморозков, как во Владике или Уссурийске, не было, так что казалось поспокойней, но не слишком. Нам даже один раз пришлось драться со "старшеками", которые не хотели отпускать ребят из банды. Еле осилили, а любимая чуть не убила, когда увидела меня побитого. Но зато все получилось", — ухмыляется Антон.
Новое время
К 2007 году банды скинхедов во Владивостоке как-то неожиданно сами стали исчезать. Все реже в СМИ стали появляться заметки о разборках между ними и антифашистами, а националистические споры переместились с улиц города в просторы интернета.
"Не скажу, что знаю причины, по которым скинхеды исчезли с приморских улиц, но такая обстановка не может мне не нравиться. Главное, что молодые ребята переболели всей этой фигней и стали зачастую вполне законопослушными людьми. Впрочем, не все. Просто даже национализм стал каким-то более цивилизованным", — рассказывает Антон.
Именно в этом году Антон решил забыть все, что происходило в его жизни ранее. Их жизненные пути со Степаном разошлись, и помогать ребятам он стал исключительно советами по электронной почте.
"Я решил, что больше не стоит светиться со своим прошлым, потому что окончил университет и искал работу. С моим "послужным списком" я бы ее вряд ли нашел. Так что пришлось все бросить. Но в интернете я все так же по вечерам веду свой маленький бой со скинхедами. Рассказываю, какие они мрази, на собственном примере", — серьезно говорит Антон.
"Наверное, теперь я больше всего на свете боюсь не того, как будут смотреть на меня люди, но как они будут смотреть на мою семью, узнав, чем я занимался. Я понимаю, что был малолетним придурком, но ведь это не оправдывает того, что я делал. И, наверное, вряд ли оправдает, даже если я продолжу стараться исправить свои ошибки", — отмечает он.
