Вера Костамо, РИА Новости.
Бывает и так, что смерть человека потрясает настолько, что люди, столкнувшиеся с ней, решают изменить свою жизнь. Особенно если этот человек – ребенок. Три года назад мучительной смертью умерла потерявшаяся в лесу пятилетняя Лиза Фомкина. Девять дней она ждала помощи. На десятый девочку нашли волонтеры.
Эти чужие для Лизы люди решили, что дети не должны умирать в лесу. В одиночестве, страхе и темноте. Никогда.
Три года назад начал работу сайт добровольного поискового отряда "Лиза Алерт". Только с июня по октябрь 2013 года в Москве и области волонтеры отработали 193 поиска, из них 120 поисков в лесу. Более 30 человек погибли или до сих пор не найдены.
Найден. Жив
Владимир Чубаров заблудился и провел в лесу двое суток. Последние 24 часа мог только сидеть и лежать.
Владимир начал ходить в лес с родственниками еще дошкольником. Говорит, что лес полюбил сразу. С тех пор прошло 76 лет, но каждые лето и осень он старается ездить в понравившиеся места Подмосковья.
Было уже 10 утра, когда Владимир стал собираться в лес рядом с дачным поселком Картмазово. Торопился и не заметил, как из кармана выпал компас.
До леса добирался недолго, около 40 минут, и планировал вернуться домой через пять часов.
"Места эти я знаю отлично. Зашел в лес как обычно, рядом с поселком, и стал собирать опята, попадались белые. Уходил все дальше и не заметил, как небо затянуло тучами и стало смеркаться. Я обычно ориентируюсь по солнцу. Решил достать компас, но в кармане его не оказалось", – рассказывает Владимир.
Определить, в какую сторону нужно идти, мужчина не мог. Тропа, которую он нашел среди деревьев, быстро закончилась. Начались топкие места, в темноте Владимир палкой проверял дорогу, но впереди было только болото.
"Нашел бревно и решил на нем переночевать. Позвонил старшей дочери и рассказал, что заблудился. Говорю – сижу на бревне, дышу свежим воздухом, – рассказывает мужчина. – Одет я был очень легко, воды и еды с собой не взял, но решил держать себя в руках. Единственное, – боялся, что сейчас змея приползет, поэтому шевелился, стучал палкой по бревну".
На следующий день снова было пасмурно. Владимир шел несколько часов, но выйти из леса не смог.
"После многочисленных звонков в службу спасения и полицию раздался звонок нам лично, от кого – мы пока не знали, – вспоминает Антонина, внучка Владимира Чубарова. – Снова расспросы, кто пропал, когда, описание. Потом попросили выслать на почту фотографию деда. Еще позже выяснилось, что поиском будет заниматься какая-то спасательная группа. Что за группа, что это за люди – мы тогда еще не очень понимали".
Координатор добровольного поискового отряда "Лиза Алерт" звонил Владимиру каждые полчаса и объяснял, как вести себя. Мужчина должен был отозваться, как только услышит сирены или выстрелы, но вокруг Владимира была только тишина.
"И я звоню. И то, что я слышу, заставляет меня замереть и гнать от себя стучащую диким шумом в голове мысль: хоть бы успели, мы должны успеть. Наш "потеряшка" говорит: "Я уже не сижу даже, лежу. Мне 82, вторая группа, я просто боюсь не выдержать", – вспоминает координатор "Лиза Алерт".
Стало темнеть, у мужчины от усталости начались судороги обеих ног. Сначала он мог сидеть, потом лег на землю.
"Горец – координатор поиска, сказал, что скоро его сменит другой человек. И вот только тогда я задумалась – а ведь он тут находится с семи часов утра! Без отдыха, в эмоциональном напряжении, на одних бутербродах и горячем чае. Он так и не уехал после смены его другим координатором. Он просидел до утра, вслушиваясь в переговоры по рациям, просматривая в который раз карту местности, вспоминая телефонные разговоры с дедушкой. Уставший, измотанный, болеющий душой за совершенно незнакомого ему человека", – рассказывает Антонина.
Рядом с Владимиром была поляна, но доползти до нее не хватило сил.
"Лиса-17, которая находилась в лесу более семи часов, сообщает об отчетливом отклике. Они слышали – "я здесь" однократно (из отчета по поиску Владимира Чубарова отрядом "Лиза Алерт").
Всю ночь добровольцы искали мужчину.
"Меня просили подавать голос, как-то обозначать свое присутствие. Я решил, что буду кричать одну фразу: "Я здесь!". Но потом голос пропал, и сил не было. И в это время я услышал выстрел, а кричать уже не мог. Но я как-то собрался и закричал. Меня услышали! Как же они обрадовались, когда меня нашли. Всю ночь меня искали и нашли живым. Больше всех, конечно, радовался я", – рассказывает Владимир.
Около часа мужчину выносили из леса несколько человек.
"Потребовалось 23 часа и труд 60 человек, чтобы спасти одну жизнь" (из отчета по поиску Владимира Чубарова отрядом "Лиза Алерт").
В следующем году Владимир снова собирается ходить за грибами. Только теперь с двумя компасами в кармане, запасом воды и еды. Внучка Владимира решила стать волонтером отряда "Лиза Алерт".
Пропала. Не найдена
Две соседки вышли в лес около 16 часов 28 сентября. Ушли на север от поселка Струя. Обычно они собирали грибы, забирали по лесу западнее, выходили на дорогу и возвращались домой. Уже в первые полчаса женщины потеряли друг друга. Одна из них смогла выйти из леса самостоятельно, вторая заблудилась.
На следующее утро на ближайшую к поселку станцию Черусти приехали два экипажа "Лиза Алерт". До точки входа в лес – около семи километров по железной дороге.
На перекрестке трех дорог, почти вплотную к поселку Струя найдена корзина женщины. Недалеко берет. Сказать, принадлежит берет женщине или нет, родственники не смогли.
Территория леса труднопроходима, много кустарника, болота. Через двое суток непрерывных поисков добровольцы сворачивают штаб. Температура ночью опускается до нуля. Надежда найти женщину живой постепенно уходит.
Поиск возобновляется только в воскресенье шестого октября.
Около часа ночи в субботу за мной заезжает Саша, мы видим друг друга впервые. И это наш первый поиск. По дороге забираем еще одного волонтера. Девушка представляется Совуньей. Говорит, что поиск будет трудным, засыпает. До места еще 160 километров.
В сезон "потеряшек" – лето и осень – волонтеры могут ездить с одного поиска на другой, неделями не показываясь дома. Разводятся, теряют работу, отчисляются из университетов. Находят таких же, как они, поисковиков, работают фрилансерами, переходят на заочку, но искать не перестают.
Жизнь – слишком серьезный мотив
Группы "Лиза Алерт" в социальных сетях полны ориентировок и воспоминаний.
"Когда седая, не спавшая несколько ночей бабушка, говорит: "может, я в лес с вами пойду", хочется убиться от отчаяния" (с поисков Рогожникова В.И., 75 лет, не найден).
"Наверное, никогда не забуду девочку-волонтера, которая бежала передо мной и потеряла сознание. Слезы здоровых мужиков, возвращавшихся из леса. Для нас это было впервые. Пришла мать Ани. И опухшая от слез девочка сообщила ей эту новость. Мать села посреди штаба" (с поисков Анны-Алены, 2 года, погибла).
"Бабушку нашли на пятый день! Нашли в буреломе, в который не каждый взрослый, полный сил человек сможет пробраться. И она была жива! Понимаете, жива! Послушайте ее слова: "Я ничего уже не хочу. Хочу пить и есть". Господи, подумайте только, на шестой день она бы скорее всего умерла! Умерла одна в лесу от жажды и голода! Скажите, что может быть страшнее? Поймите и поверьте! Их никто не ищет, кроме нас! Они нужны только родным и добровольцам" (с поисков Валентины, 77 лет, найдена, жива).
Когда мы подъезжаем к станции Черусти, там уже стоит несколько машин "Лизы Алерт". Принято решение начать поиск с рассветом.
Утром к лагерю начинают подходить местные жители.
— Все еще ищете? – и, не дожидаясь ответа, – Мы в этот лес не ходим. Сплошные болота. Помочь чем?
— Кипятку бы.
Женщина кивает и приносит чайник. Пьем чай и кофе, греемся. Координатор поисков разбивает волонтеров на Лис – небольшие отряды для прочесывания леса, которые ведут старшие поисковики. У каждой Лисы свой квадрат и свои задачи.
На дороге показывается иномарка, в прицепе – квадроцикл. Вышедший из машины мужчина представляется.
— Иван. Можно вам помочь?
До поселка Струя дороги нет, семь километров проезжаем на внедорожниках и квадроциклах. Можно дождаться электрички, но это потеря времени.
В Лисе-2 нас четверо, новичок только я. Встаем цепью и заходим в лес, расстояние между нами около семи метров. Обычно волонтеры работают на отклик, но женщина, которую мы ищем сегодня, провела в лесу больше недели. И если она жива, то говорить, скорее всего, не может. Поэтому мы "прочесываем" свой квадрат очень внимательно.
Через несколько часов поиска встречаем родственников "потеряшки". Они рассказывают, что у женщины в последнее время были необоснованные страхи.
Это значит, что женщина, внезапно испугавшись, могла зайти в болото и убежать достаточно далеко.
Находим кофту, по описанию она похожа на одежду, в которой женщина ушла в лес. Волонтеры говорят, что лес на всех влияет по-разному. Кто-то в панике бросает свою одежду.
Мы зашли в лес утром, выйдем только около девяти вечера. Постоянно упираемся в болота, заросли кустарника, поваленные деревья. Надежда сменяется усталостью. Поиск – тяжелый труд. Отсюда, с торфяных болот Черусти, кажется нелепым, что волонтеров обвиняют в зарабатывании денег на спасении пропавших. Тем более что деньги они не берут.
На сегодня поиск закончен. Утром понедельника почти всем нужно быть на работе.
Лазаренко Зинаида Сергеевна, пропала, не найдена.
Пропавших в разы больше
Ирина Воробьева, координатор всероссийского поисково-спасательного отряда "Лиза Алерт", рассказывает о работе волонтеров:
"За три года работы мы все чаще слышим – как же много стало пропадать людей, как же много ориентировок. И каждый раз отвечаем, что так было всегда. Так было каждый год, просто вы узнали об этом только сейчас. Мы создали резонанс вокруг этой проблемы. Но даже те цифры по пропавшим, которыми мы владеем, занижены. Пропавших в разы больше.
С полицией на данный момент у нас существует договоренность, мы обмениваемся данными, если пропадают дети. У полиции гораздо больше инструментов для поиска, это тот же просмотр видео с камер наблюдения, информация от банков. Это оперативные вещи, которые нам недоступны.
Что касается МЧС, у нас неровные отношения. Но в прошлом году мы подписали с ними договор, в котором говорится, что мы также обмениваемся информацией о пропавших. Когда мы только начинали, никакого взаимодействия с МЧС у нас не было. Они не выезжали в лес, ведь по закону заниматься пропавшими людьми должна полиция, где бы они ни потерялись. У нас были случаи, когда мы приезжали на поиск в деревню и видели участкового, несколько местных жителей и перед ними лес. Что в такой ситуации может сделать полицейский?
Если сравнить МЧС, полицию и обывателей, то последние абсолютно равнодушны. Люди не готовы помогать друг другу, мы постоянно это наблюдаем. Но понемногу что-то меняется. Сейчас мы расклеиваем ориентировки и получаем гораздо больше информации, чем раньше. Люди наконец-то поняли, что мы распространяем по городу не рекламу, а за каждым объявлением стоит чья-то жизнь. Появилось больше перепостов в социальных сетях.
Мы предлагали Сергею Собянину готовую схему по безопасности в Москве, которая действительно будет работать. Нам ответили: "конечно, давайте". С тех пор ничего не изменилось.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
