Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Может ли крупный международный форум пройти успешно, если на нем нет президента США? Саммит АТЭС на Бали (Индонезия) показывает, что да.
Можно ли обойтись без итоговых документов
Победно звучало итоговое выступления хозяина встречи – президента Индонезии Сусило Бамбанга Юдойоно. Очевиден был оптимизм Владимира Путина на пресс-конференции. Мелькали (в обоих выступлениях) ключевые слова: "удалось договориться", саммит "был действительно очень продуктивным", "мероприятия прошли с хорошей практической отдачей".
Здесь надо отметить, что у АТЭС за все годы была (и останется) одна проблема: чтобы по принимаемым там документам понять, что происходит, нужны хорошие дешифровальщики.
А ежегодные форумы АТЭС, венчаемые саммитами лидеров государств, и подавно мучимы хронической проблемой – как сделать, чтобы избиратель понимал, что работает уникальный в мировой практике механизм: все решения его – добровольные для экономик-участников и именно поэтому отлично выполняются. (А как без добровольности объединишь столько стран, у которых разные интересы и особенности?)
В итоге форумы и саммиты порождают множество документов, длинных и коротких. Длинные неплохо показывают картину происходящего, но их долго читать. Короткие (как, например, итоговые заявления лидеров) понятны, но в них нет конкретики.
Но поскольку очевидна общая картина того, что именно в Тихоокеанском регионе у мировой экономики все получается, то эти филологические упражнения так и остаются на прежнем уровне. Хотя, строго говоря, этих документов и вообще могло бы не быть, поскольку АТЭС точно есть и успешно работает. Но – принимают. Как же без деклараций…
Так вот, нынешняя, принятая лидерами на Бали декларация выглядит так же необычно, как необычно звучали речи лидеров, комментировавших ее. Она большая и конкретная, с приложениями, там много цифр, причем касающихся ближайшей перспективы.
Например, "повысить на 10% к 2015 году эффективность цепочек поставок", "снижение к концу 2015 года тарифов по позициям, включенным в принятый АТЭС Перечень экологических товаров до пяти процентов или более низкого уровня" и т.д.
Любой предприниматель скажет вам, что и 5, и тем более 10% – это очень много. Или еще – если говорить о российских инициативах, выдвинутых во время нашего прошлогоднего председательства – "утвердить задачу увеличить к 2020 году обмен студентами между университетами экономик АТЭС до 1 миллиона человек в год".
Очень важно понять: АТЭС – это вовсе не создание зоны свободной торговли во всем регионе (хотя формально цель эта ставится неизменно). Свободная торговля для стран столь разного уровня развития – сложная проблема. АТЭС двинулся к той же цели в обход, снимая прежде всего нетарифные барьеры в торговле и вообще барьеры между странами региона. И это, к общему удивлению, получается.
Ключевое слово здесь – "взаимозависимость", или connectivity. Вообще-то оно лучше переводится как "соединенность". В нынешнем балийском документе упоминается, что эта штука фигурировала даже в самых первых документах АТЭС. Это так, но только год-два назад она стала чуть не основным лозунгом всего предприятия.
"Взаимозависимость" распадается на тысячи показателей, составляемых экономистами – от скорости и дешевизны путешествия через границу до наличия языков общения. Это бизнес, это возможность общаться на тех или иных языках или устраиваться на работу в соседнем государстве – и многое другое (раздел на эту тему занимает основную часть итогового балийского документа).
Суть работы АТЭС в том, что входящие в нее экономики на добровольной основе уничтожают, шаг за шагом, все "бутылочные горлышки", мешающие вот этой "взаимозависимости". Если кому-то не хочется – никто не заставит. Но зависть всегда была очень сильным фактором в таких случаях. Если у соседей что-то получается, то хочется сделать, как они.
Помню семинары, на которых исследователи из нескольких стран региона показывали, что по "взаимозависимости" Тихоокеанский район уже примерно сопоставим с Евросоюзом. И это притом, что в ЕС входят довольно похожие по уровню развития и культуре страны, а в АТЭС – наоборот. Не говоря уже о том, что ЕС раньше приступил к интеграции.
АТЭС движут малые страны?
И, наконец, немножко о геополитике. Может показаться, что механика АТЭС выстраивается вокруг соперничества в регионе между США и Китаем. И действительно, не раз всякие сюжеты в АТЭС происходили именно из этой ситуации. Более того, очень заметно по американским СМИ, что в самих США АТЭС не все и не всегда любят, подозревая его в том, что эта структура не способствует укреплению американского всевластия на Тихом океане.
Да, не способствует, и всевластия поэтому нет, есть партнерство. Понятно, что от американской (и китайской) экономик зависит в регионе многое. Но было давно замечено, что механизм АТЭС тормозится, когда его пытаются взять в руки большие державы – те же Китай и США. И наоборот: председательство стран поменьше резко ускоряет ход вот этой самой "взаимозависимости", то есть по сути интеграции экономик региона.
Возникает даже мысль: а если нынешнее сниженное присутствие США на Бали (как известно, президент Обама туда приехать не смог) как раз и способствовало нынешнему резкому продвижению АТЭС? Но эта мысль неправильная. Не будем забывать, что тот же Обама заявлял, что он "тихоокеанский президент". Видимо, все дело скорее в том, что при нем США перестали слишком активно пытаться "приватизировать" АТЭС и начали работать там мягче.
В этой связи интересно было прочитать список стран – будущих председателей.
АТЭС, который был утвержден на Бали. То есть и до этого было известно, что после Индонезии следующим будет Китай, а пустота возникала лишь после 2017 года. Но теперь линейка полностью выстроилась: Вьетнам, Папуа Новая Гвинея, Чили, Малайзия, Новая Зеландия и Таиланд. Если верна мысль, что мотор АТЭС – это малые страны, то процесс тихоокеанской интеграции ждет ускорение.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
