Сергей Петухов, обозреватель РИА Новости.
Так получилось, что День интернета у нас празднуют 30 сентября. В других странах этот день отмечают 4 апреля. Но от этого суть праздника не меняется.
Самое время подумать, кому с интернетом, этим трудным подростком, на Руси жить хорошо, а кому не очень.
Что было бы, если не было интернета?
Вопрос, на первый взгляд, такой же бессмысленный, как, например: что было бы, если бы не было автомобилей? Что-что, на лошадях бы ездили!
Не ездили бы. Овса бы не хватило. Как только людей стало больше, чем можно прокормить лошадей для личного и общественного транспорта, тут же появился сначала паровой двигатель (паровоз), а потом автомобиль.
Как только спрос на скорость, объемы передачи и доступность информации стал зашкаливать, появился интернет. Нет смысла строить теории, что было бы с нами, если бы интернет не появился, и ностальгировать по временам, когда его не было. Эти времена не вернутся.
Появление всемирной сети было таким же неизбежным, как изобретение автомобиля.
Как глубоко мы погрузились в интернет
По данным Международного союза электросвязи ООН (InternationalTelecommunicationUnion – ITU), в 2011 году (более свежие данные за 2012 год будут опубликованы только 7 октября) интернетом пользовалось 32,5% населения Земли. Доля домохозяйств с доступом в интернет была еще выше – 34,1%.
Понятно, что подобные цифры характеризуют "среднюю температуру по палате". На Фолклендских островах, в Исландии и Норвегии в интернете сидят от 95 до 97 человек из каждых 100 жителей этих мест планеты с суровым климатом. В жарких Мьянме (бывшей Бирме), Эритрее и Восточном Тиморе интернетом практически никто не пользуется (от 0,8 до 1% их населения), народ там занят другими делами.
В США в интернете сидит 85% населения, в России – чуть больше 60%, но они вместе относятся к категории развитых стран мира по интернет-охвату (среднее значение для стран этой категории 70%). И тратим на интернет мы примерно одинаково. Если рассчитывать по паритету покупательной способности валют, то выходит, что в США приходилось в 2011 году ровно по $20 на нос, у нас – по $18,7. Кстати, в клуб интернет-развитых стран Россия вошла как раз в 2011 году.
Но говорить, что 15% американцев и почти 40% россиян живут полноценной реальной жизнью, игнорируя виртуальную, было бы некорректно. Даже те бабушки и дедушки, кто не в силах освоить интернет, и идейные анахореты, не пользующиеся всемирной сетью по принципиальным соображениям, все равно им пользуются опосредованно, живя в мире, где производство большинства товаров и услуг связано с активным использованием интернета. Если пользоваться "лошадиной" аналогией, то даже если вы не за рулем и вместо общественного транспорта ездите на велосипеде, все равно каждый день вы покупаете в магазине хлеб, привезенный туда на машине.
В этом смысле мы все до одного давно живем в стопроцентном интернет-мире.
Как интернет изменил нашу жизнь
Последствия интернетизации можно перечислять до бесконечности, и все равно найдется кто-нибудь, кто укажет на пропущенное.
Кто-то, с обостренным чувством социальной справедливости, на первое место поставит выход свободы слова на принципиально новый уровень, когда у власти любой страны уже нет возможности врать по-прежнему, и приведет примеры, как интернет становился движущей силой революций.
Кому-то, озабоченному падением нравов, покажется, что интернет снял в обществе последние моральные ограничения и ввергает человечество в пучину разврата.
Кто-то посетует на падение грамотности и сужение кругозора до границ в лучшем случае Википедии.
Но большинство, наверное, больше всего ценит возможность свободного общения с массой знакомых и незнакомых людей с помощью электронной почты и соцсетей.
Помните, как в "Ревизоре" Гоголя молодой человек из провинции по фамилии Бобчинский с замиранием сердца просил проходимца Хлестакова помочь ему осуществить главную мечту своей жизни и даже заплатил ему за это 40 рублей ассигнациями, все, что у него было?
"Я прошу вас покорнейше, – умолял Бобчинский, – как поедете в Петербург, скажите всем там вельможам разным: сенаторам и адмиралам, что вот, ваше сиятельство, живет в таком-то городе Петр Иванович Бобчинский. Так и скажите: живет Петр Иванович Бобчинский… Да если этак и государю придется, то скажите и государю, что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский".
Теперь нет нужды просить об этом проходимцев, достаточно за вполне умеренные деньги зайти в интернет и с помощью его инструментов сообщить о своем существовании всему миру.
В пользу того, что это и есть то главное, что дал нам интернет, говорят запредельно высокие, ничем, казалось бы, не оправданные цифры капитализации социальных сетей. Суммы доходят до десятков и даже порой сотен миллиардов долларов, превышая годовые бюджеты не самых бедных суверенных государств, и постоянно растут.
Повоспитывать интернет
Не хочется портить праздник, но было бы нечестно вообще ничего не сказать о свободе самовыражения в интернете и попытках ее ограничить.
Все просто – мы постепенно приходим к выводу, что всемирная сеть не может быть каким-то исключением, специальной зоной, свободной от законов общества, местом, где можно абсолютно все. Рано или поздно, хочется кому-то или нет, в интернете начнут действовать те же законы и нормы, что и в реальной жизни. И государство будет использовать виртуальное пространство в своих интересах.
Оно уже и использует. Те же разоблачения Сноудена, если положить руку на сердце, вряд ли стали сенсацией для искушенных интернет-пользователей. О контроле за виртуальной жизнью они и без Сноудена если не знали наверняка, то догадывались. Но вряд ли это заставит пользователей сильнее маскироваться. Ведь сам смысл переселения из реальной жизни в виртуальную – не скрывать там свою личную жизнь, а напротив – афишировать ее как можно шире.
Попав в интернет, народ хочет по максимуму использовать его возможности, чтобы заявить миру о себе, о своем существовании – часто не брезгуя ничем. И реагирует на каждое ограничение своих новых прав не менее болезненно, чем реагировал мелкий госслужащий Акакий Акакиевич Башмачкин, когда лихие люди безжалостно сняли с него его новую, только что пошитую шинель, которая придавала ему новый смысл жизни.
Показательно и то, что когда простые веб-пользователи пытаются протестовать, то наталкиваются на ту же реакцию, что Акакий Акакиевич: "Откуда вы набрались такого духу? Откуда вы мыслей таких набрались? что за буйство такое распространилось между молодыми людьми против начальников и высших!"
Но те, кто так реагирует, похоже, напрочь забыли, чем у Гоголя дело кончилось. Не добившийся правды, виртуальный Башмачкин, его дух, начал буйствовать в оффлайне и вытряхивал начальников из их собственных шуб.
Не надо отнимать интернет у маленького человека, он придает дополнительный смысл его жизни.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
