По-разному на него отвечали в разные времена. Долгое время за командную высоту и жезл истины конкурировали три главных претендента: власть, народ и поэт.
Поэта выше всех ставил поэт Пушкин. После Октября истиной в последней инстанции стала Идеология. После Августа 1991 года на какое-то время свято место оказалось пусто. Его попытались занять ученые-историки. Не тут-то было…
***
В советскую пору свои права на верховное положение в обществе предъявила тень истории — Мифология. На нее поработала в течение 70 лет вся отечественная культура, и тень заместила собой отбрасывающую ее реальность. Потому, в частности, ее позиции оказались особенно сильными, и никакие усилия ученых-историографов вкупе с кинодокументалистами не смогли сколько-нибудь серьезно поколебать в подсознании миллионов краеугольные камни мифологического фундамента нашего ближнего прошлого.
И душегубская коллективизация нам не аргумент, и ГУЛАГ нам нипочем, и палачество Сталина нам не впрок. Вернее, по мифологической версии, как раз впрок.
История, которая сегодня неизвестно кому принадлежит, может стать тенью своей тени.
Тень (мифология) с завидным постоянством обыгрывает былую Действительность в телевизионных шоу типа "Исторический процесс". История время от времени берет реванш в документальных и художественных произведениях и указывает Тени на ее место. К примеру — в телесериалах "Доктор Живаго", "В круге первом", "Завещание Ленина", в документальных исследованиях "Хлеб для товарища Сталина", "Ржев. Неизвестная битва Жукова", "Жизнь и судьба".
Художественное мышление — лукавое и трудноуправляемое занятие. Даже самим автором, который нет-нет, да и проговорится о потаенных пружинах исторического процесса, о сокровенных тайнах его субъектов. За авторами художественных произведений нужен глаз да глаз.
Уж на что при Советах был налажен жесткий контроль за мастерами культуры, этими юркими золотыми рыбками, служившими у товарища Сталина на посылках, но и то не всегда удавалось уследить за их фантазиями. Ну, например, как в случае с "Иваном Грозным" Эйзенштейна. Режиссер, может, и хотел польстить заказчику, да не сдержался, чтобы не сказать ему правду. Последствия известны. Способы предохранения от крамольных подтекстов на уровне замыслов и сценариев тоже памятны: многочисленные редколлегии и худсоветы.
В наше время до недавних пор художественная практика была предоставлена самой себе и отчасти — бизнесу. А стало быть, и толкование исторических процессов было пущено на самотек. Это неправильно, — решило министерство культуры, — особенно в тех случаях, когда создатели фильмов затрагивают болезненные исторические темы. Как в случае рассказа о роли штрафных батальонов в Великой Отечественной войне.
Потому-то и сегодня вопрос "кому принадлежит история?" остро насущен.
В ХХ веке до политиков дошло: кто владеет СМИ, тот контролирует власть в стране. Теперь до наших госмужей дошло: упрочению власти ничто так не способствует, как управление историей задним числом, для чего и надобен жесткий контроль над ней. А также надобно манипулирование ею посредством художественной культуры.
Если судить по высказываниям руководства Минкульта, она должна принадлежать чиновнику, для которого важны не столько факты, сколько их целесообразное с точки зрения государства толкование. Он утверждает: нельзя оплевывать историю и народ.
Тогда вопрос: что надо считать оплевыванием истории и народа? Можно ли считать тем и другим "Историю города Глупова"? Если да, то почти всю литературную классику ХIХ века от Радищева до Чехова следовало бы счесть очернением. А многие ее в этом и корили. И Октябрь для них был следствием непатриотичной, подрывной деятельности русской литературы. А то, что недостаточно лояльные авторы были талантливы, так это — отягчающее обстоятельство.
Им вопрос: а ничего, что именно эти классики и их произведения стали гордостью отечественной и мировой литературы?
***
Страна в который раз стоит на перекрестке исторических путей-дорог. И в который раз обостряется проблема национального престижа, а с ней — и потребность общенациональной идентичности.
Но откуда ей взяться и из какого сора произрасти? Тут начинается кастинг того, что могло бы подойти на роль общего знаменателя. Первая и неоспоримая кандидатура — русский язык. Далее: русская литература, внешний враг, спорт высоких достижений, высокое качество жизни, новая империя, истребитель нового поколения, Западный проект, Евразийский проект, полет на Марс… Что еще?..
Еще самый основательный краеугольный камень — История. Такая, какой она была в реальности. Независимая от мифологических ее интерпретаций, от идеологических установок. Свободная от претензий на исключительность и на мессианство, от сиюминутной политической конъюнктуры, не подменяющая идентификацию пиаром.
Есть еще одно условие. История не должна принадлежать Чиновнику. Она, прав был поэт Пушкин, должна принадлежать Поэту. Только он и может проникнуть в глубинную суть исторического процесса.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
