Автор: Екатерина Кронгауз
В СССР эпохи перестройки в сфере печати, как и в сфере экономики в целом, формы реальной деятельности обгоняли устаревавшую на глазах законодательную базу. Не имея формальных оснований для регистрации частных СМИ, и одновременно чувствуя исчерпанность самиздатской модели, люди, обладавшие материальными ресурсами, связями и поддержкой во власти, переходят к созданию фактически частных медиа, регистрируемых при общественных организациях. Пионером в этом процессе, стремительно набиравшем силу в течение 1989 года, стал известный советский писатель, журналист и сценарист Юлиан Семенов (1931-1993), создатель газеты "Совершенно секретно".
Вероника Боровик-Хильчевская (1964, Киев) – журналистка, медиаменеджер. В 1988-1991 годах – корреспондент журнала "Новое время". В 1991 году специальный корреспондент объединенной редакции газетно-издательского консорциума "Деловой мир". В 1991-1994 годах собственный корреспондент телекомпании Эн-Би-Си в Москве. В 1994-1997 годах сотрудник ВГТРК. В 1997-1999 годах коммерческий директор Информационно-издательской группы "Совершенно секретно". С апреля 2000 года президент холдинга "Совершенно секретно". Живет в Москве.
В 1987-2000 годах замужем за Артемом Боровиком.
Артем Боровик (1960-2000) журналист, главный редактор (1991), а позднее (1992-2000) председатель Совета директоров информационно-издательской группы "Совершенно секретно" и президент информационного холдинга "Совершенно секретно", генеральный директор телекомпании "Совершенно секретно телеком" (1993-2000), главный редактор журнала "Лица" (1996-2000) и газеты "Версия" (1998-2000). Погиб в авиакатастрофе.
История газеты "Совершенно секретно". Справка >>
- В какой момент в вашем доме прозвучало словосочетание "Совершенно секретно"?
— Думаю, что это было в 1989 году, когда Юлиан Семенов создал эту газету. Артем был хорошо знаком с Семеновым, мы, естественно, стали с интересом следить за новой газетой. А очень скоро Артем получил от Юлиана предложение прийти к нему работать в качестве заместителя. Но Артем в это время работал в "Огоньке" и писал книгу об Афганистане, которую считал для себя очень важной. Виталий Коротич, в то время главный редактор "Огонька", обещал Артему, что даст ему возможность поехать на вывод войск и главное – публиковать его афганские репортажи без купюр. Учитывая все это, Артем от предложения Юлиана тогда отказался. И только когда книга была готова, он согласился – это было уже в 1990 году.
- Как вы стали сотрудничать с "Совершенно секретно"?
— Вы знаете, я очень горжусь тем, что опубликовалась в "Совершенно секретно" раньше Артема, как это ни странно. Я тогда работала в журнале "Новое время" в отделе соцстран и сделала интервью с Адамом Михником, главным редактором польской газеты "Выборча", известным своей поддержкой "Солидарности". Мне сказали: интервью надо отправить в ЦК на визу. Я долго ждала ответа, хотя коллеги смотрели на меня, как на ненормальную – никто представить себе не мог, что в ЦК дадут добро на публикацию. Тогда, на одной из встреч Артема с Юлианом Семеновичем, я ему рассказала, что у меня есть такое интервью. Он попросил прислать ему материал, а прочитав, сказал: я его опубликую, но учти, ты мне про ЦК ничего не говорила. И материал появился в одном из первых номеров "Совершенно секретно".
- Тогда еще не вышел Закон о средствах массовой информации, и поэтому газета не была газетой, а называлась "бюллетень"?
— Да, юристы предлагали разные хитрые варианты. Юлиан создал международную штаб-квартиру детективного и политического романа, и "Совершенно секретно" был бюллетенем при штаб-квартире. В этом статусе газета могла себе многое позволить.
- Кто участвовал в запуске "Совершенно секретно"?
— Было всего несколько человек, включая секретаря. Все это происходило в квартире на Калининском проспекте, которую Юлиан Семенов как-то выбил у КГБ. Артем, как я уже говорила, пришел позже – в 90-м. Ситуация с деньгами была непростая, надо было искать внешнего инвестора.
У "Совершенно секретно" в то время был огромный тираж — около пяти миллионов экземпляров. То есть газета мгновенно стала популярной, но у нас не хватало денег на то, чтобы покупать бумагу и оплачивать типографию. Рекламы как таковой тогда не существовало, рекламировать особо было нечего.
Единственное, на чем можно было зарабатывать — на продаже, но при той инфляции, которая была, нам этих денег не хватало.
И тогда стали искать инвестора. А у Артема были очень хорошие контакты в Америке, и на нас вышли люди Руперта Мердока, которых очень заинтересовала газета. Артем договорился о том, что Мердок встретится с Юлианом Семеновым. Мердок сам не приехал, но приехал его представитель Джон Эванс. На эту встречу поехали мы с Артемом и Юлиан Семенов со своим водителем. За Эвансом мы послали машину. Это было в каком-то ресторане. Когда мы подъехали, к нашей машине подбежал испуганный водитель Семенова и сказал, что Юлиану Семеновичу плохо, и он не знает, что делать. Артем сразу сел к ним в машину и они уехали в госпиталь имени Бурденко, где выяснилось, что у Семенова случился первый инсульт. Я извинилась перед Эвансом.
- В каком качестве вы присутствовали на этой встрече?
— Как жена Артема, которая хорошо говорит по-английски и тоже журналист.
- То есть вы формально к "Совершенно секретно" не имели отношения?
— Нет-нет, я была исключительно "сопровождающие лица".
- Тогда встреча не состоялась?
— Встреча не состоялась. После того, как Юлиан пришел в себя, Артем отвез его в Инсбрук на реабилитацию, он потихоньку поправлялся, и все вроде бы было неплохо. Но через несколько месяцев, к сожалению, случился второй инсульт, после которого Юлиан Семенович уже не смог прийти в себя. Поэтому Артем стал главным редактором газеты, и дальнейшие переговоры с Мердоком уже велись напрямую.
Итоги были довольно грустные. И, может, в каком-то смысле из-за меня. Мы приехали в Штаты. Артем с Мердоком друг другу понравились, они очень хорошо поговорили… А я в это время ждала у заместителя Мердока, который отвечал за Восточную Европу, куда входил СССР. Артем пришел со встречи довольный, сказал, что все прекрасно, мы с Мэрдоком будем вместе работать. Я говорю: а на каких условиях? И тут выяснилось, что условия они не обсуждали. Обсуждать условия пришлось как раз с замом по Восточной Европе. И тут выяснилось, что они планируют дать нам какой-то старый печатный пресс, который они использовали в Лондоне. Я говорю – это замечательно, но что мы с ним будем делать? У нас нет людей, которые умеют на нем работать, у нас нет помещения, куда его ставить. И потом, зачем он вообще нам нужен?! У нас проблема-то не в этом. В общем, стало понятно, что это совершенно неприемлемо.
- Пресс — это все, чем они собирались вложиться?
— Это была их главная и основная инвестиция.
- На какие средства газета выходила до этого?
— На деньги Юлиана Семенова, откуда он их брал – я не знаю, думаю, что это не были его личные капиталы. В общем, надо было как-то жить, и мы сократили тираж до двух миллионов. Стали развивать другие проекты. Потом случился путч, Артем стал работать специальным корреспондентом программы "60 minutes" канала CBS в России, я работала специальным корреспондентом NBC в Москве. Работая на CBS, Артем очень увлекся расследовательской журналистикой – так была придумана телепрограмма "Совершенно секретно".
- Когда и как в газете появились инвестиции?
— Постепенно мы, естественно, стали развивать рекламу. У нас появился свой издательский дом. У Артема тогда было несколько проектов. Один из них, к примеру, — издательство детских детективов. Были довольно дешево куплены права, и издательство в тот момент стало зарабатывать очень хорошие деньги. И эти деньги шли на газету. То есть мы все время балансировали — например, в начале 90-х был большой дефицит книг, они очень хорошо шли, и за счет этого поддерживалась газета и начинающая телекомпания. Потом телекомпания стала больше зарабатывать. Потом газета. Не зря мы называемся холдинг — на самом деле, это группа компаний, которые поддерживают друг друга в тяжелую минуту.
- Как вы продвигали газету на первом этапе ее существования? Как о ней узнавали люди?
— Во-первых, сарафанное радио. Во-вторых, вы не забывайте об имидже Юлиана Семенова. Когда он устроил пресс-конференцию, посвященную запуску газеты, — это для всех был просто шок и бум. Он брал такие темы, которые все обсуждали, но на которые не обращали внимания газеты. Например, расследование и поиски Янтарной комнаты. Материал "Тайна Кутузовского проспекта" об убийстве Зои Федоровой.
- Можно сказать, что это была первая "желтая" газета в западном понимании — развлекательные острые расследования, развлекательный политический репортаж?
— Я абсолютно не согласна с вашим определением "желтая". Артем никогда не пытался сделать из "Совершенно секретно" желтую газету. Это когда он сделал газету "Версия" — это был city tabloid, да. А "Совершенно секретно" — это газета журналистских расследований. Именно поэтому он привел юристов, которые стали проверять все материалы. Именно поэтому появился отдел проверки.
- Это была опасная работа?
— Она стала опасной ближе к 2000-му. Стали публиковаться очень серьезные расследования – к примеру, о Павле Бородине, о том, что происходило с реконструкцией Кремля. Или о том, как министр юстиции проводил время с девушками в бане, все это было отснято, а пленки хранились у мафиозных структур. Понятно, что эти материалы вызывали острую реакцию определенных людей.
- Это угрожало вашей домашней жизни?
— Конечно, это угрожало нашей домашней жизни, если у нас появилась охрана и детям было запрещено выходить за ворота. Охрана у нас была до смерти Артема и несколько лет после. Поскольку… все произошло как произошло.
- Были ли у "Совершенно секретно" какие-то ориентиры в мире западных СМИ? Какие-то примеры для подражания?
— Вы знаете, было очень много подражателей газеты "Совершенно секретно", были люди, которые здесь работали, уходили и пытались создать что-то похожее, но ни у кого ничего не получилось. Главное для "Совершенно секретно" — это независимость. Может и хорошо, что не случилось никаких крупных инвестиций в газету — ни местных, ни западных. Поэтому она всегда оставалась независимым СМИ.
- А Артем сам на кого-то ориентировался?
— Ну конечно, он довольно много работал на "60 minutes" на CBS, и у него были представления о журналистике. Он был воспитан на идеалах Хемингуэя.
- Когда вы стали заниматься делами издательского дома?
— В начале 1996 года. Я стала коммерческим директором журнала "Лица". Потом, когда создавалась газета "Версия", я принимала в этом непосредственное участие. И стала членом совета директоров. "Версию" мы издавали с американскими партнерами. Но случился дефолт 1998 года, и наши американские партнеры резко потеряли к нам интерес.
- Считаете ли вы сегодня свою работу опасной?
— Нет, я, к сожалению, превратилась из журналиста в администратора, который занят исключительно тем, что ищет какие-то новые проекты и обеспечивает работу этой машины.
- Если оглянуться на прошедшие почти 25 лет, можете ли вы сформулировать, в чем была миссия "Совершенно секретно" и выполнила ли ее газета?
— Это была потрясающая миссия. Первая негосударственная газета Советского Союза. Первая расследовательская газета. Качественная журналистика. Тогда все это видели. Просто потом стало очень много других изданий, конкуренция обострилась, появился интернет. Но у нас по-прежнему высокий тираж, и поэтому газета до сих и существует.
Хотя после всех сливов-компроматов, которые были в нашей прессе, идея расследовательской журналистики оказалась скомпрометированной. Осталось очень мало изданий, которым читатели доверяют. Я очень об этом сожалею.
