Ночь. Ноги ноют, по палатке хлещет ливень. Ветер просачивается в щели под тентом и гуляет по легкой тропической палатке, заставляя нас прижиматься всё ближе и ближе друг к другу. Невольно думается: что же мы тут делаем? Но дождь притихает, и, вынырнув из-под мокрого подола палатки, мы делаем пару шагов к кромке кратера вулкана. Порыв ветра сносит в сторону идущий из кратера пар, и мы уже не помним ни о мокрой палатке, ни об ознобе. Даже ноги уже не болят, а хотят прыгать от возбуждения, но нельзя — под ботинками хрупкая пемза, а в нескольких сотнях метров под нами кипит оранжево-красное озеро лавы. Мы уже успели подарить вулкану штатив, к счастью, без камеры — его снесло порывом ветра, когда тот был оставлен на краю всего на секунду. Будем считать это ритуальным жертвоприношением.
Подобно гигантскому калейдоскопу овал озера постоянно меняется. В черной корке шлаков на его поверхности открываются ярко-алые трещины, словно молнии, раскалывающие ночное небо. Брызжущие из трещин фонтаны лавы расталкивают плиты шлака к краям кратера, где они плавятся и тонут, только затем, чтобы снова подняться на поверхность этого гигантского кипящего котла. За минуты перед нами проносятся десятки, а то и сотни миллионов лет истории планеты: движение черных плит на "глади" озера — это миниатюрная копия движения тектонических плит на поверхности Земли.
Мы мечтали о восхождении на Ньирагонго (Nyiragongo) более двух лет. Посетив лавовое озеро на вершине вулкана Эрта-Але (Erta Ale) в Эфиопии, мы "загорелись" вулканами. С тех пор нам удалось посетить Кракатау (Krakatau) и парочку других активных огненных гор в Индонезии, а также небезызвестный Эйяфьятлайокудль (Eyjafjallajökull) в Исландии. Но только лавовые озера позволяют по-настоящему приблизиться к бурлящим недрам земли и почувствовать скрытую под земной корой мощь нашей планеты.
Гома раскинулся на побережье озера Киву (Kivu) прямо на границе с Руандой. Этот бывший престижный бельгийский курорт в последние десятилетия всплывал в новостях не в лучшем свете: то в связи с вооруженными группировками, которые прячутся в Конго после геноцида в Руанде, то в связи с извержением вулкана в 2002 году, которое стерло с лица земли полгорода, то в апокалипсических прогнозах лимнологической катастрофы, причиной которой станет выброс огромного количества углекислого газа и метана, растворённых в глубинах Киву.
Если вы переживаете "за наших туристов в Конго", не беспокойтесь — именно в Конго дислоцируется самый большой контингент миротворцев в мире — около 20 тысяч. Из них около четверти находятся в провинции Норд-Киву, и несколько тысяч — непосредственно в Гоме. Поэтому Гома — это очаг спокойствия, по крайней мере по сравнению с хаосом, происходящим в других частях бывшего Заира.
Военные конфликты в районе давно стихли, однако несколько лет вулкан оставался закрытым для посетителей. Управление парка "Вирунга" (Virunga) из-за углежогов вынуждено было ограничить доступ к некоторым частям парка, в том числе и к вулкану. Живущим под боком с офисом "Газпрома" стоит напомнить, что пища в Африке в большинстве своем готовится на углях, как следствие, вырубка лесов — большой бизнес. Несколько лет вооруженные группировки углежогов воевали с егерями нацпарка, пока наконец-то "лесных братьев" не усмирили. С марта 2010 года парк вновь открыт для туристов.
На границе нас встретил гид по имени Эммануэль (пигмей, хотя сам он это отрицает). Отдав ему доллары на визы, мы замерли в ожидании на голом клочке земли между Руандой и Конго, не осмеливаясь вынуть камеры и запечатлеть фотогеничных африканок, которые с удивительной ловкостью метались от границы к границе, перенося на головах огромные тазы арбузов или капусты. Вскоре Эммануэль вернулся с письмом от самого начальника иммиграции, и всего полчаса спустя, после того как наши имена, возраст и места работы были вручную записаны в трех местах, свидетельства о вакцинации от желтой лихорадки тщательно изучены, а паспорта отштампованы, мы освободились от бюрократических уз.
Машина со снаряжением ждала нас по другую сторону шлагбаума. Год назад, когда мы впервые пешком, обремененные рюкзаками, посетили город, Гома показалась нам зловещей постапокалиптической дырой. Зато теперь, поглядывая на неё из окна джипа, Гома мало чем отличалась от очередного большого африканского города. Подобрав билеты в центральном офисе национального парка и повара с провизией у сторожевых башен частично залитого лавовым потоком извержения 2002 года аэропорта, мы устремились к вулкану.
У подножия нас встретили егеря с AК-47, к каждому из которых изолентой были прикреплены несколько дополнительных магазинов с патронами. Согласно гостевой книге, восхождения происходят несколько раз в неделю. Первая часть подъема ведет через тропический лес, деревья которого, те, что уцелели от углежогов, будто обняты застывшей лавой, которая, на удивление, не сожгла дерево, а просто решила окутать его основание. Над головами кивают орхидеи. В кустах таится габонская гадюка — одна из самых смертоносных змей континента, но мы замечаем её и обходим стороной. На перевалах острые пористые камни впиваются в усталые ягодицы — это напоминает о себе лава извержения 2002 года, когда на высоте 2800 метров в вулкане отрылась трещина, через которую вытекло огненное озеро, но лава не достигла города, а остановилась тут. Лава из другой трещины, открывшейся всего в нескольких километрах от аэропорта, сровняла с землей пол-Гомы и остановилась, только достигнув озера Киву. Из трещины на высоте 2800 метров валит пар — это, как объяснил гид, дождевая вода, просочившаяся до горячих пород.
На высоте 3000 метров ландшафт резко меняется — мы внезапно окружены лесом гигантских лобелий. На этой высоте они стоят, как причудливые деревья, но чем выше по склону, тем меньше и меньше они становятся, напоминая скорее посадки капусты, чем деревья.
Очередной один крутой подъем, и мы достигаем края кратера. Еще не стемнело. Стенки кратера террасами уходят вниз, отмечая прошлые уровни лавового озера. Оно бурлит в нескольких сотнях метров под нами. В свете дня озеро выглядит почти спокойным, но с наступлением темноты активность вулкана возрастает, и оно начинает напоминать огромный кипящий котел томатной похлебки. Мы разбиваем лагерь и пробуем стряпню нашего повара.
Восхождение на Ньирагонго, лицезрение лавового озера и спуск заняли меньше суток и обошлись в полтысячи с хвостиком долларов на человека, то есть примерно в ту же сумму, в какую обходится посещение других известных достопримечательностей региона. Эти прелести мы вкусили ранее — и полетали на воздушных шарах над бескрайними просторами Серенгети, и посмотрели в глаза горным гориллам в Руанде, и побывали на других лавовых озерах… Но, стоя на кромке кратера Ньирагонго, крепко держась за руки, как будто удерживая друг друга от манящего калейдоскопа смертоносного озера, мы ни на секунду не вспомнили о потраченных силах, деньгах, километрах или времени, которыми пришлось пожертвовать, чтобы самим, своими глазами увидеть, на что способна наша планета.
Хотя в Гоме есть аэропорт, оптимальный способ туда попасть — через соседнюю Руанду. В Кигали, столицу этой страны, есть множество как региональных, так и международных авиарейсов. Из Кигали хорошая асфальтированная дорога ведет к раскинувшемуся на берегу озера Киву пограничному городу Гисеньи — излюбленному курорту богатых руандийцев.
Добравшись на такси до погранпункта, границу можно перейти пешком. Однако прежде потребуется приобрести конголезскую визу. Если прежде недельную визу можно было получить прямо на границе, то теперь ее необходимо приобретать в посольстве. Надежнее и дешевле это сделать ещё в Москве (адрес посольства ДРК: Ленинский проспект, д. 148, офис 25 и 26, тел.: (495) 514-18-03). Срочная виза оформляется моментально, обычная — за три дня.
Посольства ДРК в соседних африканских странах часто отказывают в выдаче виз иностранцам без подтверждения вида на жительство. Даже если уговорить их выдать визу, пограничники на границе в Гоме вымогают дополнительный сбор в 50 долларов — за то, что визы были получены не на родине. Наиболее дорогой вариант — получение визы непосредственно на границе — станет в 285 долларов.
Помимо платы за визу, необходимо получить разрешение на восхождение. Оно выдается в офисе национального парка и стоит 200 долларов. Кроме того, не обойтись и без услуг проживающих в Гоме или Гисеньи гидов — они помогут добыть разрешение, довезут в джипе к подножию вулкана, предложат повара и носильщиков, а также взять напрокат теплые спальники и палатки. Цена вопроса варьируется от одной до нескольких сотен долларов, в зависимости от размера группы.
Станислава Рейзин, Александр Бернштейн
