МОСКВА, 5 сен – РИА Новости, Инна Финочка. Второй сезон "Открытого показа", совместного проекта РИА Новости и Центра документального кино, открылся московской премьерой фильма Виталия Манского "Труба", с большим успехом прошедшего ранее в программах нескольких престижных международных кинофестивалей. Завершился показ напряженной дискуссией на тему особого пути России под неустанным наблюдением автора фильма. Режиссер в этот момент находился на Дальнем Востоке, но принял участие в дискуссии посредством видео-чата.
Виталий Манский в наше время один из немногих документалистов, не выходящих за рамки пристрастного профессионализма. После показа режиссер рассказал, что с каждым героем фильма подолгу общались, "говорили про жизнь", и очень много материала пришлось не брать в работу, а отложить до лучших времен. Однако в тех кадрах, которые встали в фильм, есть бесконечное, молчаливое уважение к истории героя. Не важно, были ли это кадры северной деревни, в которую приезжает священник и спрашивает, не надо ли тут кого крестить, но натыкается на женское "у меня мужик на работе, я и не знаю", или история крановщицы на горячем производстве, говорящей "чего хотела от жизни – того достигла", они останутся без навязчивых авторских комментариев. В фильме вообще говорят мало, а тишина нарушается лишь гулким стуком лопаты о промерзшую землю, плеском воды под баржей, переправляющей людей на работу.
На первом в этом сезоне "Открытом показе" известных гостей было больше, чем могло уместиться на сцене. В зале сидели Борис Акунин, Чулпан Хаматова, Софико Шеварднадзе, Фекла Толстая, Татьяна Малкина, Дмитрий Козырев и другие. Однако все равно пришли не все. Планировалось, что в дискуссии примут участие писатели и экономисты не только либерально настроенные, но и почвенники. Однако в начале беседы ведущая Катерина Гордеева заметила, что у последних накануне появились неотложные дела.
"Газпром прислал официальную бумагу с гневным объяснением, что такой фильм они вообще не желают комментировать. Как вы считаете, Виталий, они вправе чувствовать себя оскорбленными?" – спросила Катерина Гордеева режиссера картины. "Да мне кажется, это мы вправе чувствовать себя оскорбленными", – парировал Манский. Зрители, только что посмотревшие "Трубу", поддержали его аплодисментами.
Путешествие по трубе
Рыболовы в Уренгое долго долбят неподдающийся лед, но выуживают из-под него только мертвую рыбу. Мужчина в доме разговаривает по мобильному телефону, висящему на стене, женщины в комнате в это время разделывают оленя. Уренгой, Елец, свадьба, станция Калач, голая лампочка под потолком, вечный огонь зажигают по праздникам. Люди из "Трубы" на самом деле всю жизнь, а часто и не одно поколение, живут возле газопровода по пути Западная Сибирь-Западная Европа. Живут вдоль трубы, по которой на продажу уходят их жизни, только в виде природного газа, а в обратную сторону текут деньги, но оседают, часто не пройдя и половины пути.
"Я ничего страшного в этом фильме не увидел – в стране с таким ВВП на душу населения так и живут. Ресурсов много, но и население у нас немаленькое. Если на всех разделить, не так уж много получится", – Константин Сонин, проректор Высшей школы экономики.
Газопровод как национальная идея
У живущих на европейском конце трубы, как заметили участники дискуссии, бедность достойная, с нашей стороны – на грани отчаянного выживания. "Действительно ли существует это деление на "мы" и "они". Мы здесь, они – там?", – адресовала ведущая вопрос Виктору Шендеровичу.
Писатель с этим не согласился, сказав, что подобного деления не видит, а главной проблемой России считает отсутствие общих, одинаковых представлений о своей истории.
"У нас нет общего знания своей истории, поэтому у нас не может быть единого представления о будущем", – Виктор Шендерович, писатель.
Сам Манский при этом отметил, что его не интересовали экстремальные ситуации, и по большому счету, все живут так, как исторические сложилось еще до появления газопровода. "Русскому человеку в холодной стране было комфортно жить в избе с низким потолком. Тот, кто родился, упираясь головой в потолок низенькой избы, кто привык смотреть на мир из маленького окошка, – он вот такой",- сказал режиссер.
Тут же встал вопрос, так где же они, "духовные скрепы" русского народа и национальная идея. Не обошли стороной и обсуждение "духовных скреп": Катерина Гордеева попыталась выяснить, можно ли газопровод в России считать той самой, недостающей национальной идеей. За отсутствующих представителей русофильского крыла отвечать пришлось толерантному журналисту Антону Красовскому. "Газопровод, или нефтепровод, он действительно играет роль скрепы, только не духовной, а просто. Но он, как и все у нас в стране – вроде бы есть, а вроде и нет", – сказал журналист.
По мнению документалиста Манского, русская национальная идея в том, что окружает русского человека.
"То, что нас окружает – это наша военная тайна. Иногда мы ее рассказываем", – таинственно сообщил он.
"То, что нас окружает – это наша военная тайна. Иногда мы ее рассказываем", – Виталий Манский, режиссер-документалист.
Особый путь Северной Азии
А вот, по мнению экономиста Ирины Ясиной, с теми же ресурсами можно вполне себе нормально жить. Как пример, она в Норвегии. Проблему же России Ясина видит в тотальном нежелании нести ответственность.
"Мы позволяем власти использовать эти ресурсы так, как она их использует и говорим: "Ну, я же не сижу на трубе". Тем самым мы берем и на себя ответственность за то, что происходит", – Ирина Ясина, экономист.
По мнению политического обозревателя Кирилла Рогова, нефть или газ не становятся основой благосостояния автоматически.
"Стран, которые разбогатели на своих ресурсах, не бывает. Богатство приходит ниоткуда. Если у вас появился этот навык к богатству, его можно использовать", – Кирилл Рогов, журналист.
Приглашенные участники дискуссии также вспомнили, что практически каждая страна считает, что у нее особенный путь, и сошлись на мнении, что на самом деле этот путь возможен только в странах с народовластием, например, в таких разных странах, как, например, Япония или в Новой Зеландии. А до тех пор, пока в России, причисляющей себя к европейским государствам, ничего не изменится, западные страны по-прежнему будут называть ее North Asia – Северной Азией, как процитировала Ирина Ясина. И жизни без трубы не будет никакой.
