Сергей Петухов, обозреватель РИА Новости.
Сильный паводок в верхнем и среднем течении Амура, вызванный затяжными дождями, признан руководством МЧС "чрезвычайной ситуацией федерального уровня".
Сейчас, когда спасатели, армия и местные власти в целом ее контролируют, на первый план выходят вопросы: был ли столь неожиданным катастрофический разлив Амура и можно ли избежать подобных ситуаций в будущем?
Что происходит на Амуре
Подтоплены десятки населенных пунктов, более полутора тысяч людей из них эвакуировано. В середине недели в столице Приамурья Благовещенске, где пик паводка, похоже, уже прошел, был отмечен ажиотажный спрос на консервы, макароны и питьевую воду. Проще говоря, народ там начал запасаться на случай повторения наводнения.
Ниже по течению Амура, где максимум его уровня еще впереди, МЧС уже развертывает пункты временного размещения. На пятницу 9 августа назначена эвакуацию людей из опасных зон на левом берегу Амура в районе Хабаровска.
Словом, амурский потоп по праву заслуживает статуса федерального бедствия.
Насколько чрезвычайны амурские потопы
Амурская область и все остальные регионы нынешнего ДВО, расположенные ниже от нее по течению Амура, появилась на карте России в 1858 году сразу после заключения с Китаем так называемого Айгунского договора. По нему российские земли были на левом берегу Амура, китайские — на правом.
Через три года, в 1861 году, новые российские владения на берегу Амура смыло паводком невиданной силы. Старые китайские на другом берегу тоже смыло, но для тамошних жителей, в отличие российских переселенцев, это было не в новинку.
Приамурские россияне заново отстроились, но уже подальше от берега. Через 11 лет, в 1872 году, их смыло и оттуда, еще большим по высоте паводком. "Губернатор Педашенко… извещенный нарочным, по прибытии … застал бушевавшую реку выходящей уже из берегов… по ней с шумом мчались дома, сено, лодки, бревна и прочий скарб".
Очередной амурский потоп в 1897 году смыл уже не домашний скарб, а казенный, к тому же стратегически важный — примерно треть только что отстроенного забайкальского участка Транссиба.
В прошлом веке первое сильное наводнение пришлось на лето 1917 года. Про него сохранилось мало воспоминаний, наверное, потому, что в Приамурье были заняты более важным делом – делили власть. А когда ее окончательно поделили и стали ею пользоваться, произошел самый катастрофический в XX веке паводок. В 1928 году Благовещенск стал похож на Венецию, а в городке Зея паводковая волна повалила набок фундаментальный кирпичный Свято-Никольский храм, что противники новой власти восприняли как наказание божье, а сторонники – как благословение божье.
С тех пор в верхнем и на среднем Амуре было еще примерно полсотни сильных паводков, 11 очень сильных и 7 катастрофических по силе. Последний весьма сильный паводок был в 2007 году.
Как боролись с амурскими наводнениями
Не шибко грамотные российские крестьяне, заселявшие берег Амура, довольно быстро разобрались в том, что здесь происходит. Наводнения тут приходились не на весну, после таяния снегов, как на их исторической родине, а на пору летнего сенокоса. Наводнению предшествовали сильные и затяжные дожди.
Спустя сто лет к этим же выводам пришла и гидрометеорологичекая наука. Паводки на всех дальневосточных реках носят муссонный характер. Повышение уровня воды в реках связано в большей степени с муссонными дождями, чем с таянием снегов, выяснили ученые. И предложили радикальный метод покончить с этим бедствием.
Сам по себе Амур река хоть и великая, но мелководная. Выходит она из берегов только после залповых сбросов воды из ее притоков. В верхнем течении сток Амура формируется в основном за счет двух притоков – Зеи и Буреи. Надо зарегулировать сток этих рек с помощью систем плотин и водохранилищ, и паводковой волны на Амуре можно будет избежать.
План выглядел оптимальным со всех точек зрения, потому что попутно позволял развивать гидроэнергетику Дальнего Востока, строя на плотинах ГЭС и получая практически даровую электроэнергию, очень нужную для экономики края с его богатыми полиметаллическими природными ресурсами и даже залежами золота.
Люди старшего поколения, наверное, еще помнят про комсомольские наборы на стройки коммунизма — Зейскую и Бурейскую ГЭС. Но окончательно достроить задуманные энергокаскады на них не помог даже комсомольский задор. Сначала, в конце 1960-х, помешал пограничный конфликт с Китаем, а потом ударные стройки коммунизма и вовсе превратились в долгострои – в полном соответствии с общим застоем в советской экономике.
Окончательно достроить Зейскую и Бурейскую ГЭС удалось только в нулевые годы нашего века. Но, как показали две последние недели, они не силах полностью контролировать сток рек, когда муссонные дожди аномально сильные и продолжительные. А тут такое раньше случалось примерно каждые 20 лет, а теперь явно чаще.
Зачем надо полностью зарегулировать российский сток в Амур
Также понятно, что неизбежным бонусом такого регулирования будет изобилие дешевой электроэнергии в регионе, избыток которой можно будет экспортировать в соседний Китай. Но есть еще одна менее очевидная, но от этого не менее важная причина для того, чтобы снабдить Амур с российской стороны вентилем и водомером.
Периодически повторяющиеся катастрофические разливы Амура – явления все-таки редкие и кратковременные, на главную особенность Амура — его мелководность — они не влияют.
Сейчас, когда вниз по течению Амура идет "девятый вал" паводка, даже как-то странно вспоминать, что всего несколько месяцев назад Россия резко протестовала против строительства очередного водоотвода на реке Сунгари – главного китайского притока Амура в его верхнем течении. Это могло привести к проблемам с судоходством на Амуре из-за его обмеления.
Тогда специалисты из Амурского бассейнового водного управления Федерального агентства водных ресурсов рассказывали мне про непростую ситуацию с обычной водой на севере Китая, куда вода их Хуанхэ уже практически не поступает из-за практически полного исчерпания водных ресурсов этой великой китайской реки. Поскольку дело касалось большой политики, они просили не называть их имен.
Проще говоря, мы постоянно доливаем воду в мелеющий Амур, а китайцы участия в этом принимать не хотят, и предназначавшуюся Амуру воду используют на другие цели. Проконтролировать это трудно, потому что водомеров на главных притоках Амура как с нашей, так и китайской стороны нет. Есть только приблизительные оценки.
Но главное – с нашей стороны нет вентиля, роль которого мог бы исполнять каскад электростанций. Был бы – тогда насчет общего Амура можно было бы вести с китайскими соседями совсем другой разговор. Предметный.
Это и есть оборотная сторона амурского потопа.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
