Говоря о петровских реформах, легче объяснить, что получилось, чем рассказать, как это происходило. Реформы шли в разных направлениях одновременно, не очень последовательно по замыслу, но всегда очень решительно по исполнению. При этом нововведения постоянно корректировались и нарастали, как снежный ком, летящий с горы.
Реформы, если не считать военной, начались в основном после Полтавы, когда руки у царя оказались развязанными. До этого обрывки реформаторских мыслей нужно искать в петровских письмах: он рассылал их во все концы страны со строгими и мелочными указаниями, что делать и как делать (пилить дерево вдоль или поперек, какие гвозди использовать и т.д.). На первых порах эти письма заменяли законы, а само дело поручалось не учреждениям, а доверенным лицам. Специалистов тогда заменял гвардейский офицер Преображенского или Семеновского полка, ему поручалась то организация солеварения, то надзор за духовенством, то дипломатическая миссия за рубежом.
После Полтавы ситуация коренным образом меняется. В дело, сначала медленно, а затем, стремительно нарастая количественно, вместо царских писем вступают законы. Эта динамика отражена в «Полном собрании законов Российской империи»: за период с 1700 года по 1709-й в собрание включено лишь 500 законодательных актов, за следующие десять лет уже 1238 и почти столько же, но уже за последние пять лет правления Петра.
Постепенно меняется отношение и к гвардейскому офицеру, он с годами все реже отрывается от своей основной службы, а на смену ему приходит профессиональное чиновничество. Дворянство, которое в первые годы правления Петра занималось всем и сразу, начинает специализироваться. Гражданская служба перестает быть службой второго сорта по сравнению с военной. В 1722 году появляется новая классификация для чиновничества – знаменитая Табель о рангах. Привилегий для дворянства Петр не создает. В разъяснении к Табели указано, что людям знатной породы никакого ранга не дается, пока «они государю и отечеству заслуг не покажут».
Коренной перестройке подвергается вся конструкция государственного управления. Петру как царю-мастеровому, обожавшему всяческие поделки, особенно нравилось сравнение государственного механизма с часами. Конструкцию этих часов Петр не стал выдумывать. Если сначала у Запада заимствовали просто механизмы, то теперь механизмы государственного управления. Таким образом, в 1720 году в основном по шведскому образцу вместо старых приказов появляются коллегии-министерства. На иностранный лад было преобразовано Петром судопроизводство, проведена губернская реформа и учреждены городские магистраты. Царская резолюция 1718 года гласит: «Учинить сие на основании рижского и ревельского регламента по всем городам».
В 1721 году учреждается Синод. Упразднив сан патриарха, царь поставил РПЦ под полный контроль бюрократического ведомства, где реальным управляющим стало не духовное лицо, а обер-прокурор, которого назначал лично Петр из среды все тех же гвардейских офицеров. Даже тайну исповеди поставили в ту пору на службу государственным интересам. Священник, узнавший на исповеди что-либо, касавшееся вопросов национальной безопасности обязывался немедленно донести о том властям. Не забыл Петр и о монастырях. В 1701 году, заявив, что, поскольку нынешние монахи не в пример древним не питают нищих своими трудами, а, наоборот, кормятся за чужой счет, царь отнял у монастырей право распоряжаться их вотчинными доходами.
На внутреннем фронте у реформатора есть не менее блестящие победы и не менее трагические поражения, чем на военном. Рывок, сделанный при Петре в области промышленности, очевиден. Скажем, с 1712 года Россия перестала закупать в Европе оружие. То есть Петром был решен важнейший для национальной безопасности вопрос! К концу его правления Россия располагала полевой армией в 130 тысяч человек, причем всей этой силой командовали уже не иностранцы, а русские, получившие достойное образование. Начав в морском деле с нуля, Петр привел русский флот к самой вершине — он стал самым сильным на Балтике.
Однако были во внутренних делах у реформатора и свои Нарвы, то есть, неудачи. Главным толчком для реформ, начавшихся после Полтавы, послужили тяжелые финансовые проблемы. Но вот справиться с ними царь так и не смог. В те времена в России появляется удивительная профессия прибыльщика — то есть человека, придумывающего какой-нибудь новый способ получения прибыли в казну, причем, что характерно, исключительно в области налогообложения. Петр награждал всех, даже самых безумных авторов без исключения, аргументируя тем, что они «мне добра хотели».
Некоторые из предложений действительно принесли хорошие деньги. Немалый доход дала, скажем, идея ввести в России, как и за границей, гербовый сбор. Но наряду с этим в петровские времена существовали совершенно невообразимые налоги, например, с продажи арбузов, орехов и огурцов, от клеймения шапок, сапог и хомутов. Был так называемый трубный налог - с каждой трубы в доме, налог с плавательных средств — лодок и баркасов, когда те причаливают или отчаливают от пристани, налоги банный, погребной, водопойный, ледокольный и прочие чудеса.
Часто говорят о том, что Петр после своей смерти не оставил государственных долгов, а доходную часть бюджета за годы своего правления утроил. Это правда. Но, правда и то, что в наследство своим преемникам реформатор оставил дочиста обобранную страну.
Один из критиков петровской финансовой реформы Павел Милюков замечал, что «утроение податных тягостей и одновременная убыль населения, по крайней мере на 20 % — это такие факты, которые… красноречивее всяких деталей». Россия была возведена в ранг европейской державы ценой разорения страны, резюмирует историк.
Напишите свой комментарий, предварительно прочитав правила обсуждения.
Орфография и пунктуация автора сохранены
