Сохранить духовное и культурное своеобразие и монашеские традиции священного для всех христиан места – Святой горы Афон призвали участники третьей международной "Афонской конференции", проведенной в конце июня в Белграде (Сербия) мировым общественным форумом "Диалог цивилизаций". Форум собрал общественных и религиозных деятелей, ученых, интеллектуалов из разных стран, дискутировавших в том числе о судьбах и роли христианства в современной Европе на примере опыта и традиций Афона. Непосредственно святогорскую братию представлял насельник одного из древнейших афонских монастырей, обители Симонопетра, монах Феотокис, согласившийся дать интервью РИА Новости. Феотокис (в миру Родольф Берто) родом из Франции, на Афон прибыл более 30 лет назад, в 1982 году.
— Отец Феотокис, на белградской конференции отдельно поднималась тема активного проникновения на Афон современных информационных и иных технологий, последних достижений цивилизации. Известно также, что число паломников на Святой горе все увеличивается, здесь последние годы ведется активное строительство… По вашему мнению, мешает ли все это как-то уединенной отшельнической жизни афонских монахов?
— Существует некое романтическое видение, которое приходит извне. Когда те, кто собираются быть паломниками, хотят приобщить себя к святости, как-то "ассимилироваться" в среде монашества… То есть многим монастырь видится исключительно как собрание святых. Но это не так, это лишь романтический взгляд. В монастыре живет вся та реальность, которая встречается и в миру.
С другой стороны, монастырь — это монастырь, и Святая Гора Афон, несмотря на вторжение современности и различных технологий, несмотря на ведущееся здесь активное строительство, продолжает давать уникальную возможность активизировать борьбу за душу человека, вести его по пути к святости и истинному благочестию.
Если же говорят о том, что что-то мешает монастырской жизни, то это есть проявление ностальгии по этой святости, или нелегко находимой, или, как может показаться, вообще отсутствующей. Вот и на конференции говорили о том, от чего следовало бы отказаться на Афоне, чтобы он оставался аутентичным, таким, каким был столетия назад. Отсюда и вопрос, который нам задавали: "Как внешний мир воздействует на монашескую жизнь? Если он мешает, то, может быть, стоит монахам отрезать электричество, чтобы им быть более святыми?.."
Что же, пойти на это? Конечно, нет. Электричество сегодня нужно, при этом Афон будет в любом случае иметь установку жить свято — и с электричеством, и без него. Монастырь позволяет людям иметь и другой, внутренний свет, который намного важнее, чем электричество. То же самое относится и к ведущемуся на Горе строительству. Отвечая на этот вопрос, скажу, что главное для нас — строить свою душу.
— На некоторых русскоязычных сайтах, посвященных Афону, появилась информация о том, что МВД Греции проводит поэтапное сокращение полицейского контингента на Святой Горе и это якобы может негативно отразиться на обеспечении безопасности на полуострове. Сейчас, по некоторым данным, на Афоне служит около 70 полицейских, которые должны обеспечивать охрану более 30 монастырей и скитов… Можете прокомментировать данные сообщения?
— Не знаю, что происходит сегодня в Греции и в МВД страны, это уже государственные решения, но наличие полицейских не оказывает до определенной степени никакого влияния на порядок и безопасность на полуострове. Редко когда может что-то произойти — может быть, один человек из приезжих и нарушит порядок. Это может быть случайность. Республика Афон – это абсолютно мирная монашеская республика…
Да, всегда могут возникнуть какие-то неприятности, но мы сами не можем выполнять роль охранников — это дело греческого государства смотреть за тем, чтобы на Афоне был порядок. Поэтому, наверное, полиция нужна — должна быть какая-то сила, которая могла бы внешний мир контролировать.
Вообще же, что касается жизни в монастырях, то там никаких связей с миром не предполагается. Для монастыря нет никакой необходимости во внешнем мире, в том, чтобы какие-то вооруженные люди охраняли спокойствие в обители, это абсолютно не нужно.
— Продолжая тему отношений с греческими властями: наверняка вам памятна история с арестом в 2012 году игумена Ватопедского монастыря архимандрита Ефрема, точка в которой, возможно, до сих пор не поставлена. В России особенное внимание к этим событиям было приковано потому, что незадолго до этого благодаря отцу Ефрему в нашу страну из Ватопеда был привезен Пояс Богородицы, которому поклонились более 3,5 миллиона верующих… Как в вашем монастыре отнеслись к действиям греческой стороны, обвинившей игумена в неправомерных сделках с недвижимостью? Что можете сказать об этом человеке?
— Ватопедский монастырь – это очень известный монастырь, я его хорошо знаю. Эти действия правительства были связаны с экономическими проблемами Греции, со стороны настоятеля это была защита права монастыря самостоятельно вести хозяйственную жизнь, вот за это право он и был безвинно заключен.
В Ватопеде экономическая ситуация действительно была очень непростая, и, разумеется, средства массовой информации тут же ее раздули, как могли. Отец Ефрем, разумеется, не сделал ничего незаконного — это абсолютно ясно. Наоборот. Я оставлю в стороне вопрос конкретно о Ватопедском монастыре — я скажу обо всей горе Афон. И лучше отвечу притчей.
Как-то я был в церкви, за богослужением слушал чтение Евангелия: "Горе вам, книжники и фарисеи". Рядом со мной стоял человек, который их порицал, так вот, я ему сказал: "Кстати, фарисеи – это как раз мы". Он говорит: "Да нет-нет, ты что, с ума сошел? Это же евреи — фарисеи, как же ты можешь так сказать, ты же монах афонский?!"
Но вся Гора Афон находится в ожидании и в вере в конечное торжество наших ценностей, мы пытаемся обрести и сохранить эти духовные ценности. И если возникают какие-то внешние сложности, перекосы, то это не просто проблемы Ватопедского монастыря, а это проблемы всей монашеской жизни…
То, что делалось против монахов Ватопеда, делалось ведь против всего Афона. И наши монахи извлекли из этого серьезный урок.
— В России в последнее время активно обсуждалась тема легализации во Франции и ряде других стран однополых браков. Представители Православных церквей, правда, уже не раз высказывались по этому поводу и достаточно определенно, однако хотелось узнать все же и ваше мнение.
— Это слишком политизированный вопрос, и было бы деликатно не ввязывать монахов в вашу общественную дискуссию. Люди часто ждут жестких или однозначных запретов. Очень легко махать шашкой.
Еще одна притча. В нашем монастыре был насельник, который до этого жил в другой обители. Он не был дьяконом или старшим монахом, но мог спокойно пребывать в одиночестве в своей келье. Хотя он обедал вместе со всеми в общей трапезной, но не работал наряду с другими монахами. И так продолжалось довольно долго.
Когда я был молодым монахом, то несколько раз с ним встречался. Для меня это были очень поучительные встречи, хотя я не мог вступить с ним в диалог и был этим очень озадачен тогда. До тех пор, пока отец-настоятель не сказал мне, что разрешил ему не работать и ходить только на трапезы, для того чтобы он постоянно молился в своей келье и целиком сосредотачивался на молитве. "Но если, — сказал он мне, — он вдруг начал бы разговаривать с тобой, вступать в диалог с другими, то я тут же отобрал бы у него эту возможность уединения, потому что, как только он начнет разговаривать, он, как всякий человек, сможет говорить глупости".
То же самое относится и к вашему светскому вопросу. Есть вещи деликатные, в которые не надо встревать и которые в тоже время никому не следует выпячивать самому. Нельзя принятием закона решить все проблемы, которые могут существовать в человеческой жизни. Для Афона же очень важно сохранять свою внутреннюю нравственную чистоту и беспристрастность по отношению к внешнему миру. Мы категорически отрицаем как скандализацию, так и своеволие людей, которые занимаются своими собственными капризами и потакают им.
Для нас важно прежде всего то, что относится к внутренним вопросам, связанным с Афоном. Например, в 80-е годы на острове произошло два самоубийства монахов. Это было давно, но тем не менее это было. И что в этом случае сделала афонская братия? Этого события никто не прятал, всем было известно, что произошло. Но деликатность, скромность и уважение к тем, кто там был и кто так поступил, не позволили нам раздувать это в скандал.
Если вы будете жить, как в миру, заниматься светской болтовней, сплетнями, то вы же потеряете все ваши достижения. Жизнь монаха на Афоне сводится совершенно к другому. Например, предыдущий сербский патриарх Павел однажды приютил двух девушек, и несмотря на то, что это вызвало бешеное возмущение, даже пошел с ними в кафе, угостил их кофе и спокойно беседовал с ними, обсуждая их трудную ситуацию. Хотя он был монахом, он сделал это, желая помочь им.
И внутри Афона, так же, как и вне Афона, видна эта тонкая грань, когда люди думают о содержании, о сути дела, а не поклоняются голой форме.
Поэтому прежде чем афонский монах начнет высказываться на тему вопроса, который вы задаете, — о том нестроении, которое есть во внешнем мире, — он должен сначала пройти две важные стадии: стадию молчания и стадию смирения. Пока этого нет, нет ответа на этот вопрос.
