Неформальный лидер новосибирской молодежи и организатор Монстрации Артем Лоскутов накануне международного Дня молодежи рассказал корреспонденту РИА Новости Григорию Крониху о причинах своей популярности, играх с властью, актуальном искусстве, а также о том, что построил личный коммунизм.
– Артем, вы ощущаете себя молодежным лидером?
– Нет, абсолютно. Я не берусь, честно говоря, быть лидером кого-то кроме самого себя. Меня больше интересуют сетевые модели взаимодействия, чем иерархические. Я не стремлюсь попасть на вершину какой-то иерархии.
– Монстрация создала Артема Лоскутова или Артем Лоскутов создал Монстрацию?
– Если опираться на параметр времени, то я ее старше… На самом деле, Монстрация известна с 2004 года, а моя известность возникла чуть позже, и она была связана с Монстрацией. Но эта известность возникла не столько из-за Монстрации, сколько благодаря "пиар-агентству" — ГУВД Новосибирской области, его отдельному подразделению, в медийном смысле они работали как никто другой.
– То есть ваш арест в 2009 году способствовал вашей известности?
– Сейчас в Перми разворачивается история, когда исполняющий обязанности министра культуры снял выставку художника Слонова, и это сразу появилось в тысячах новостей. Художнику Слонову, чтобы его широко узнали, недоставало неадекватной запретительной реакции власти.
– Долгие согласования последней Монстрации – это тоже пиар?
– Мы всегда декларировали, что не хотим вступать в диалог, в бинарное противостояние с властью. Потому что есть много разных вещей в жизни, через которые можно себя идентифицировать. А идентифицировать себя как оппозиционного власти человека – это значит ставить себя в зависимость от власти. Не следует считать власть самым важным в жизни, не нужно играть в игры, в которые она нам предлагает играть.
– Согласовывая последнюю Монстрацию, вы все-таки добились ее проведения на своих условиях, разве это не игра с властью?
– Это уже скорее игра мэрии в нашу игру. Меня удивило, что согласование художественной акции потребовало участия заместителей первых лиц города и области. Если вспомнить, что Монстрация должна продемонстрировать "ничего", а власть при этом относится к этому как к какой-то революции, оппозиционному маршу – то это достаточно смешно и комично. Согласования – часть акции, вынужденная, правда.
Монстрация vs "Интерра"
– "Монстрация" – праздник непослушания?
– Каждый год она происходила в новых условиях, поэтому у нее каждый раз новый контекст. Она началась в 2004 году как художественная акция, при этом единственной ощутимой для нас реакцией была реакция милиции. От этого сразу появилось второе значение "Монстрации", потому что нас восприняли как политическую группу. С этого момента "Монстрация" и стала развиваться по двум направлениям.
– Это больше карнавал или политика?
– Мы в традиционном смысле политикой не занимаемся. Нас в политике зачем-то задействует власть. Я не понимаю этого. Если бы мы в первый раз что-то организовывали, то их подозрения можно было бы как-то понять, но это продолжается так долго, что заставляет усомниться в адекватности власти. "Монстрация" – это зеркало реальности.
– Монстрация, на ваш взгляд, популярнее "Интерры"?
– А я не знаю. За пределами города, наверное, да, потому что, мне кажется, "Интерра" — это проект, направленный на Новосибирск, и здесь он более известен. А за пределами города мне не очевидно, что там "Интерра" представлена. Тем более, что она не уникальна. Кому интересно, что в Новосибирске проходит такая вот выставка? Отличие Монстрации в том, что второй такой нет.
Не чувствую город своим
– Вам бы хотелось что-то изменить в Новосибирске?
– Очень многое. Я не чувствую город своим и не только я, и это плохо. То, что в городе происходит, – не во благо горожан. Пример – это точечная застройка. Стоит ли латать бюджетные дыры продажей территорий дворов, делая город неудобным для жителей? Тем более, есть подозрения, что не все деньги попадают в бюджет, и что в бюджете есть много затратных пунктов – дорогие автомобили и так далее.
Непонятная история с елями у здания РЖД – зачем их срубили? Чтобы потратить деньги накануне 120-летия города? Чтобы вместо огромных елей посадить маленькие, и вместо одной плитки положить другую? Это не совсем муниципалитет, но крупные корпорации в наше время тоже можно считать частью власти. Еще одна история – с гостиницей "Центральной". Власть же создает условия, в которых можно строить такую чушь.
– Ну, не похоже. Видя, что строит "Мария-Ра", видя их эстетику, есть сомнения, что это вдруг окажется красивее, чем на чертежах. Психологически тяжело, когда ходишь мимо таких зданий – это грузит. И есть ощущение, что это город не твой, что он принадлежит барнаульскому коммерсанту, который теперь вдруг решает, что он вправе так влиять на жизнь новосибирцев, чтобы заработать.
Возможно, он живет в Барнауле и ему плевать на то, что будет в Новосибирске, что будет с тем пятачком, мимо которого еще можно гулять в нашем городе. Больше, по сути, прогулочных мест в центре нет.
– Вы сделали что-то хорошее для города?
– Да.
– Что?
– Я недавно это для себя сформулировал. Из города Новосибирска очень часто хочется уехать – хоть куда. Но для себя я понял, что есть время, день, в который я привязан к Новосибирску – это день Монстрации – первое мая. В нынешнем году сюда прилетел мой друг из Москвы – а это дико дорого – лететь в Новосибирск, тем более на пару дней. За 15 тысяч рублей москвич может купить билет до Нью-Йорка.
Мне кажется, я причастен к тому, что появился один день в году, когда не только мне, но и нескольким тысячам человек хочется провести первомай в Новосибирске.
Любовь и патриотизм
- Что вы можете сказать о сегодняшней молодежной политике? Власти что-то делают для молодежи и в интересах молодежи?
– Я о молодежной политике ничего не знаю, у меня есть ощущение, что все сводится к тусовкам вокруг институций, в которых, мне кажется, участвует немного людей, и немногие об этом знают.
– Нужно ли сегодняшней молодежи патриотическое воспитание?
– А что это такое?
– Любовь к родине.
— Любовь к родине есть у любого человека, если он здоров. Но это не то, что сейчас принято называть патриотическим воспитанием, никаким образом оно с любовью не связано. Это скорее связано с каким-то религиозным почитанием, бессмысленным совершенно. Как и то, что религия у нас почему-то занимается патриотическим воспитанием.
Чувство, которое предлагается испытывать к родине, похоже не на любовь, это религиозное поклонение, совершенно не рефлексирующее. На мой взгляд, это нельзя назвать любовью.
– Основные участники Монстрации – молодые люди. Вы можете сказать, какая она – современная молодежь?
– Я участников акции знаю лично человек 50. А формулировка общих идей молодежи – это идеологическая работа, выдавание желаемого за действительное. Сейчас слишком быстро стали меняться культурные тренды, следить за ними и понять, чем все закончится, сложно. Мне 26 лет, и я не представляю, чем живут 18-летние, и что они будут делать через три-четыре года, что это за поколение.
Был сделан анализ групп ВКонтакте – чем там только люди не увлекаются. И их в этих группах тысячи. И они еще преподнесут много неожиданного. Общее слово для молодежи только одно – разнообразие. Хотя это тоже тренд. Это нормально – все люди разные.
– Кто такой «актуальный художник»?
– Это участник нового искусства. Знаете, есть музыка классическая, есть популярная. Вот и искусство тоже разное бывает. У каждого человека есть потребность в творческой самореализации, и тут каждый человек может выбрать доступную для себя форму самореализации – это очень демократичный жанр. А уж что у человека получится – зависит от него.
- Кто вам ближе – группа "Война" или "Синие носы"?
— У меня к "Войне" много вопросов, и я не могу себя с ней ассоциировать. А что касается "Синих носов" – да, это прослеживается, например, из выставки "Соединенные штаты Сибири". Ее куратор подчеркивает, что есть общая сибирская ироничность, и она объединяет. Монстрация – тоже иронична, и всю серьезность в нее привносим не мы.
Шесть тысяч голосов
- Вы выдвигались в Координационный совет в блоке евросоциалистов, почему?
— О евросоциализме я услышал относительно недавно, в том числе от моих московских знакомых журналистов. Мне понравилась их программа, и сами они мне нравятся, мы договорились выдвигаться блоком. Социализм с европейским лицом – то, что хотелось бы всем видеть и у нас. Мы видим в Европе, что государство может работать по-другому, чем здесь. И у нас есть для этого все возможности, есть деньги.
В КС я выдвинулся, потому что там не представлены регионы, а их поддержка нужна протестному движению. Я объективно прикинул – кто из новосибирцев известен за пределами города, и пошел сам, решив, что у меня шансов больше. Будь более проходной человек, я бы его поддержал, ведь у меня нет опыта, да и дорого – каждый месяц ездить в Москву, а зачем мне такое затратное дело, если я на нем не зарабатываю?
От КС я ожидал большего, есть ощущение, что упущен момент подъема и его трудно будет вернуть. Из КС многие ушли, кого-то посадили, кто-то заграницей. Те, за кого я голосовал, туда не попали сразу. Прошли телезвезды. Лазарева и Шац – это круто, но мне кажется, что их аудитория – не те люди, что ходят на митинги.
Второй раз я на выборы, думаю, не пойду. Но меня в хорошем смысле удивило то, сколько голосов было подано за меня – порядка шести тысяч, это значительно больше, чем участвуют в Монстрации, оказывается, меня в стране поддерживает больше людей, чем в Новосибирске.
Коммунизм для себя
- Расскажите о вашей семье, как она относится к вашей деятельности?
— Моя мама – пенсионерка, а с папой мы давно вместе не живем. Мама, наверное, как многие родители, подозрительно относилась к разным моим занятиям, но это не приводило к серьезным конфликтам. Когда в 2009 году случился арест, я думаю, при всей неприятности этого события, она увидела и обратную сторону всех этих моих занятий – по той солидарности, той поддержке, которую я получил не только в городе.
Это стало для нее объяснением, что я не зря занимаюсь своим делом. Она захотела в этом разобраться, она ходит на первомай – посмотреть, но вытащить ее участвовать я пока не могу. Хотя ей, наверное, хотелось бы, чтобы я занимался чем-нибудь более стабильным, простым, понятным, сидел бы в офисе. Мы долго с ней об этом разговаривали, и она, вроде, смирилась.
- Чем вы сейчас занимаетесь, кроме художественных акций?
— Несколько лет назад я оставил постоянную работу и перешел на самообеспечение. Оказалось, что сайты, которые я вел много лет, могут приносить рекламные деньги, сопоставимые с пособием по безработице. То есть у меня есть деньги на еду и квартплату. А если хочешь больше – то придется поработать. На мой взгляд, это ситуация коммунизма – каждому по потребностям и от каждого по способностям.
Поскольку коммуну из одного человека создать сложно, то это ближе к анархо-коммунизму. Это, на мой взгляд, достаточно правильная модель существования справедливого общества. Попытки строительства были уродливыми, но в идеале должно быть все именно так, как я стараюсь добиться прямо сейчас лично для себя.
