И победители, и побежденные участники телешоу "Один в один" после финала выглядели безмерно счастливыми и вместе с тем искренне опечаленными. Шоу для них стало подарком судьбы, можно сказать, банкетом, продолжения которого, скорее всего, не будет. А если и будет, то уже не таким щедрым.
***
Со звездами на ТВ вечные проблемы: то их остро не достает, а то их куры не клюют.
Когда-то их производство и воспроизводство было пущено на самотек. Их специально не выращивали. Они являлись в силу стечения обстоятельств. В советское время они пролезали в эфир через игольное ушко эстрадных конкурсов, удачных выступлений на концертных площадках и просто волею случая. Сертификатом звездности считалось выступление в "Голубом огоньке". Официальным признанием — появление на правительственных концертах в Кремлевском дворце.
Советское ТВ по техническим причинам до поры до времени не было массовым. Потому, собственно, и были возможны тогда художественные изыски типа "телетеатр Анатолия Эфроса". Колода всеобщих любимцев народа была тогда худенькой. Монбланами возвышались Алла Пугачева и Иосиф Кобзон, несколько ниже стояли София Ротару, Эдита Пьеха, Валерий Леонтьев и кто еще там…
Отдельно на полулегальном положении пребывал Высоцкий. Его магнитные пленки, как теперь можно догадаться, оказались своего рода предвосхищением интернетовской социальной сети.
Массовизация телеаудитории на выходе из СССР поставила перед нашим ТВ задачу овладения новым языком — языком толпы.
В тоталитарные времена режим разговаривал с толпой на сильно упрощенном языке. В нем было три формообразующих понятия — Сталин, Партия, Страх. По мере ослабления режима усложнялся и язык, богаче делалась лексика, рос контингент кумиров.
А уж когда с перестройкой рухнула плотина из запретов и табу, культ грядущего коммунизма сменился масскультом. Вот тогда и стало понятно, что советский образный язык межнационального и межпоколенческого общения безнадежно устарел, что для контакта с толпой и для взаимопонимания в новых медийных обстоятельствах нужны новые опорные точки. Вот тогда и начался энергичный процесс звездофикации телеэкрана.
Надо понять, что каждая более или менее популярная телеперсона — маска тех или иных групповых ожиданий, подсознательных желаний, нечаянных комплексов, коллективных представлений о добре, красоте, благородстве, злодействе и справедливости…
В 1990-е годы сформировалась отчетливо выраженная звездная диспозиция. Королева-мать Алла Пугачева — властная, своевольная. Ее фавориты — Филипп Киркоров, знойный юноша, коему назначена роль отвергнутого, но не отпущенного мужа. Лучезарный юноша Максим Галкин, муж-мальчик среди жениных мужей. Король-отец — Иосиф Кобзон, воплощенная традиция, олицетворяющая не до конца порвавшуюся связь времен. Рядом — Басков, сладкоголосый принц нашего шоу-бизнеса, соединение удачи, красоты и доброжелательности. Золушка и Гадкий утенок в одном флаконе — это нам Анастасия Волочкова.
Есть в этом телевизионном царстве-государстве и свой собственный enfant terrible — Владимир Жириновский.
Ниже — мириады старлеток.
И старые stars, и юные старлетки — олицетворенные комплексы и амбиции таинственной души российской аудитории. При этом надо принять во внимание, что помянутые здесь сами "комплексы" пребывают в движении и развитии.
Последние полтора десятка лет — это особенно стремительное время в России, о чем ничто, пожалуй, не свидетельствует с такой очевидностью, как ТВ. Мы видим, как мгновенно делаются карьеры, рушатся репутации, тускнеют идеалы, извращаются идеи и тихо угасают звезды. Но тут же столь же мгновенно возвышаются сотворенные толпой новые идолы типа Стаса Михайлова и Елены Ваенги.
Язык звезд — это самый распространенный и общеупотребительный язык в общении с площадями и улицами безъязыкими. Телевидение, став наиболее массовой и, соответственно, наиболее глобальной коммуникацией, уже не могло обойтись без него. Ряды теленебожителей пополнялись и за счет художественной самодеятельности, и из профессионалов, получивших академическое образование в творческих вузах.
Ряды росли, но полагаться на стихийный их рост ТВ с некоторых пор уже не могло. Ему пришлось не просто выискивать таланты со звездным потенциалом, но и самому их производить. Притом в промышленном масштабе. В этом было главное назначение таких проектов, как "Народный артист" и "Фабрика звезд".
"Фабрики" какое-то время работали бесперебойно. Показалось было, что возникла опасность перепроизводства звезд. Да и какие это были звезды… Их искусственность, их синтетичность бросались в глаза. Но в громадном телевизионном хозяйстве и это добро не пропало. Им нашлось место в массовке тех или иных веселых шоу. Их бросали во всевозможные шоу "выживания" и самоистязания типа "Последний герой". Они становились завсегдатаями "Больших гонок". И т. д.
Конечно же, звезды требовались не только на роли героев, но и на роли антигероев в скандальных шоу типа "Пусть говорят", "Прямой эфир"…
Одно время большим успехом пользовалась программа "Большая разница". Ее в значительной части пародийными объектами становились выпускники звездных фабрик. Они же в эфире играли роли благодарных зрителей в студии.
Логичным продолжением эксперимента с "Большой разницей" стал проект "Один в один", где менее удачливые телезвезды должны повторить других более успешных и именитых медиаперсонажей.
И вот тут выяснилось, что они сами не так бездарны, как могло до сих пор казаться. Они — высококлассные мастера подделки и имитации. В связи с этим можно порадоваться новой технологии безотходного производства телевизионных звезд. Можно поздравить и самих участников шоу, что они нашли свое истинное призвание.
С другой стороны, смущает вот что. Припомнилась легенда о восточном владыке. Он призвал садовника с просьбой вырастить лавр в форме шара. Садовник старался, подстригал растение и, наконец, предъявил его заказчику.
Тот подивился мастерству исполнителя, но при этом заметил: "Шар вижу, а где же лавр?".
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
