Он был одним из глашатаев эстрадной, или "громкой", поэзии 60-х. Строки Вознесенского звучали с импровизированных городских трибун, а песни на его стихи исполняли Алла Пугачева, Владимир Высоцкий, Николай Караченцов и Валерий Леонтьев. Сегодня со дня рождения маэстро исполняется 80 лет.
В 14 лет он послал свои стихи не кому-нибудь, а самому Борису Пастернаку — позже о встречах с великим поэтом (и соседом по даче в подмосковном Переделкине) Вознесенский напишет книгу воспоминаний "Мне четырнадцать лет". В печати он дебютировал в 1958 году, однако первые взрослые работы поэта датированы 1957 — в том числе, известное произведение "Гойя".
Я — Гойя!
Глазницы воронок мне выклевал ворог,
слетая на поле нагое.
Я — Горе.
Я — голос
Войны, городов головни
на снегу сорок первого года.
Я — голод.
Я — горло
Повешенной бабы, чье тело, как колокол,
било над площадью голой…
Я — Гойя!
О, грозди
Возмездья! Взвил залпом на Запад —
я пепел незваного гостя!
И в мемориальное небо вбил крепкие
звезды —
Как гвозди.
Я — Гойя.
В 1960 году в свет вышли первые сборники Вознесенского — "Мозаика" и "Парабола". Помните момент из фильма "Москва слезам не верит", когда главные героини становятся свидетелями "чтений" у памятника Маяковскому: "Жил огненно-рыжий художник Гоген…". Так вот, в этом эпизоде чтецом выступил сам автор строф — Вознесенский, и исполнял он свою "Параболическую балладу" 1959 года.
Судьба, как ракета, летит по параболе
Обычно — во мраке и реже — по радуге.
Жил огненно-рыжий художник Гоген,
Богема, а в прошлом — торговый агент.
Чтоб в Лувр королевский попасть
из Монмартра,
Он
дал
кругаля через Яву с Суматрой!
Унесся, забыв сумасшествие денег,
Кудахтанье жен, духоту академий.
Он преодолел
тяготенье земное.
Жрецы гоготали за кружкой пивною:
"Прямая — короче, парабола — круче,
Не лучше ль скопировать райские кущи?"
А он уносился ракетой ревущей
Сквозь ветер, срывающий фалды и уши.
И в Лувр он попал не сквозь главный порог —
Параболой
гневно
пробив потолок!
Идут к своим правдам, по-разному храбро,
Червяк — через щель, человек — по параболе.
Жила-была девочка рядом в квартале.
Мы с нею учились, зачеты сдавали.
Куда ж я уехал!
И черт меня нес
Меж грузных тбилисских двусмысленных звезд!
Прости мне дурацкую эту параболу.
Простывшие плечики в черном парадном…
О, как ты звенела во мраке Вселенной
Упруго и прямо — как прутик антенны!
А я все лечу,
приземляясь по ним —
Земным и озябшим твоим позывным.
Как трудно дается нам эта парабола!..
Сметая каноны, прогнозы, параграфы,
Несутся искусство, любовь и история —
По параболической траектории!
В Сибирь уезжает он нынешней ночью.
А может быть, все же прямая — короче?
В начале 60-х популярность Вознесенского "в народе" росла с геометрической прогрессией. Однако во властных структурах поэт, казалось бы, воплотивший идею хрущевской "оттепели" и применявший на практике заветы ХХ съезда, подвергался гонениям. В частности, поводом для нападок служили частые поездки Вознесенского за границу — США, Канада, Польша, Италия, Франция, ФРГ, Великобритания…
"Убирайтесь вон, господин Вознесенский, к своим хозяевам. Я прикажу Шелепину, и он подпишет вам заграничный паспорт!" — кричал Хрущев на кремлевской встрече с интеллигенцией в 1963 году.
Годом раньше вышел третий сборник поэта — "Треугольная груша", а следующая книга — "Антимиры" — послужила основой для знаменитого спектакля в Театре на Таганке. "Песню акына" на стихи Вознесенского написал и исполнил Владимир Высоцкий.
Не славы и не коровы,
не шаткой короны земной —
пошли мне, Господь, второго, —
что вытянул петь со мной!
Прошу не любви ворованной,
не милостей на денек —
пошли мне, Господь, второго, —
чтоб не был так одинок.
Чтоб было с кем пасоваться,
аукаться через степь,
для сердца, не для оваций,
на два голоса спеть!
Чтоб кто-нибудь меня понял,
не часто, ну, хоть разок,
из раненых губ моих поднял
царапнутый пулей рожок.
И пусть мой напарник певчий,
забыв, что мы сила вдвоем,
меня, побледнев от соперничества,
прирежет за общим столом.
Прости ему. Пусть до гроба
одиночеством окружен.
Пошли ему, Бог, второго —
такого, как я и как он.
Путешествуя и выступая в разных странах мира, от Мексики до Австралии, Вознесенский знакомился и общался с культовыми для истории искусства ХХ века личностями. Поэт дружил с Артуром Миллером и Мэрилин Монро, общался с поэтом-битником Алленом Гинзбергом, был собеседником Жан-Поля Сартра, Мартина Хайдеггера и Пабло Пикассо.
Однако, даже вращаясь в столь богемных кругах, о своем призвании — быть поэтом для народа — Вознесенский не забывал. Так, именно его перу принадлежат хиты "Летайте самолетами Аэрофлота", "Танец на барабане", "Не исчезай", "Человек-магнитофон" и легендарный "Миллион алых роз", положенный на музыку Раймондом Паулсом и исполненный Аллой Пугачевой. Песня стала стихотворным переложением повести Константина Паустовского, а точнее ее фрагмента — о любви грузинского художника Пиросмани к французской актрисе.
Жил-был художник один,
домик имел и холсты.
Но он актрису любил,
ту, что любила цветы.
Он тогда продал свой дом –
Продал картины и кров –
и на все деньги купил
целое море цветов.
Миллион, миллион, миллион алых роз
из окна видишь ты.
Кто влюблен, кто влюблен, кто влюблен – и всерьез! –
свою жизнь для тебя превратит в цветы.
Утром встаешь у окна –
может, сошла ты с ума?
Как продолжение сна,
площадь цветами полна.
Похолодеет душа –
что за богач там чудит?
А за окном без гроша
Бедный художник стоит.
Встреча была коротка.
В ночь ее поезд увез.
Но в ее жизни была
песня безумная роз.
Прожил художник один.
Много он бед перенес.
но в его жизни была
целая площадь из роз.
В 1981 году на сцене "Ленкома" Марком Захаровым была поставлена рок-опера "Юнона" и "Авось" на либретто Андрея Вознесенского. В главных ролях были задействованы Николай Караченцов (граф Резанов), Елена Шанина (Кончита) и Александр Абдулов (Фернандо). Спектакль вошел в постоянный репертуар театра, а романс "Я тебя никогда не забуду", основанный на стихотворении "Сага", стал визитной карточкой постановки.
Ты меня на рассвете разбудишь,
проводить необутая выйдешь.
Ты меня никогда не забудешь.
Ты меня никогда не увидишь.
Заслонивши тебя от простуды,
я подумаю: "Боже всевышний!
Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу".
Эту воду в мурашках запруды,
это Адмиралтейство и Биржу
я уже никогда не забуду
и уже никогда не увижу.
Не мигают, слезятся от ветра
безнадежные карие вишни.
Возвращаться — плохая примета.
Я тебя никогда не увижу.
Даже если на землю вернемся
мы вторично, согласно Гафизу,
мы, конечно, с тобой разминемся.
Я тебя никогда не увижу.
И окажется так минимальным
наше непониманье с тобою
перед будущим непониманьем
двух живых с пустотой неживою.
И качнется бессмысленной высью
пара фраз, залетевших отсюда:
"Я тебя никогда не забуду.
Я тебя никогда не увижу".
Вознесенский, с его привычно западным звучанием, с его оппозиционными взглядами, обрел новое звучание в эпоху перестройки. Так, стихотворение 1959 года "Первый лед", исполнявшееся под гитару во всех дворах страны, стало, наконец, "официальным" хитом Евгения Осина "Плачет девочка в автомате".
Мерзнет девочка в автомате,
Прячет в зябкое пальтецо
Все в слезах и губной помаде
Перемазанное лицо.
Дышит в худенькие ладошки.
Пальцы — льдышки. В ушах — сережки.
Ей обратно одной, одной
Вдоль по улочке ледяной.
Первый лед. Это в первый раз.
Первый лед телефонных фраз.
Мерзлый след на щеках блестит —
Первый лед от людских обид.
За пару последних творческих десятилетий — в 1990-2000-е годы — Вознесенский опубликовал более двух десятков стихотворных сборников. Последним из них стал альбом "Ямбы и блямбы" 2010 года. Издательство "Время" так предваряла этот сборник: "Новая книга стихов большого и всегда современного поэта, составленная им самим накануне некруглого юбилея – 77-летия". "Некруглый юбилей" Вознесенский отпраздновал 12 мая, и 1 июня 2010 года, перенеся второй инсульт, поэт скончался.
Подготовила Вера Матвеева
Аудио предоставлено ФГУП "Фирма Мелодия"
