Тема борьбы с "липовыми" диссертациями и диссоветами, продолжает набирать обороты. В блогах и СМИ все чаще появляются обвинения очередного чиновника в плагиате. О том, что собирается предпринять Минобрнауки РФ, чтобы навести в этой сфере порядок, в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Ирине Горюновой рассказал замминистра образования и науки Игорь Федюкин.
— Игорь Игоревич, может ли экспертная комиссия под Вашим руководством, которая занималась скандальным диссоветом в Московском педагогическом государственном университете (МПГУ), подготовить заключение по диссертации депутата Госдумы Владимира Бурматова и его коллег, которых блогеры уличили в плагиате?
— По существующему положению, все вопросы, связанные с лишением степеней, рассматриваются министерством и Высшей аттестационной комиссией (ВАК) в пределах трех лет после защиты. Депутаты или не депутаты — здесь никакой разницы нет, порядок для всех одинаковый.
Однако ничто не мешает диссертационным советам, которые присуждали степени, пересмотреть материалы, если они считают это нужным, и вынести, если не административную оценку, то этическую. Или сказать, что обвинения в адрес конкретного человека безосновательны, и тем самым сохранить его доброе имя и свое, в том числе.
Мы планируем создать комиссию по научной этике при совете по науке при министерстве, которая смогла бы рассматривать подобные вопросы. Не все может быть урегулировано нормативными документами. Подробнее о скандале вокруг массовых фальсификаций диссертаций в МПГУ >>
— Насколько сложно лишить ученой степени человека, если он защитился больше, чем три года назад?
— Сейчас это невозможно, но в новом порядке будет предусмотрено.
— Планирует ли Минобрнауки отвечать на выпады депутата Бурматова о том, что министерство организовало кампанию в отношении тех, кто критикует ее деятельность?
— Мы не организовали никаких кампаний и не планируем. Мы рассматриваем конкретные сигналы и жалобы, которые к нам поступают. Ничего другого здесь быть не может. Мы будем и дальше реагировать.
В случае комиссии, которая работала в МГПУ, решения принимались на основании официальных ответов редакций журналов и ведущих организаций, которые нам писали, что таких публикаций не было, а система "Антиплагиат" играла третью роль. Все материалы рассматривались сначала членами комиссии, потом экспертным советом ВАК, далее его президиумом и экспертным сообществом. Только так может и должно быть во всех подобных случаях.
— Существует ли альтернатива "Антиплагиату"?
— Систем на рынке довольно много, но министерство ими не пользуется и никакие проверки не проводит. Мы обращаемся к тем или иным экспертным организациям, например, к Российской государственной библиотеке (РГБ) и другим с просьбой провести анализ заимствований.
А организации могут использовать или не использовать компьютерные системы. В любом случае, анализ, который РГБ делала для нашей комиссии, — это не были выводы на основании работы компьютерной системы.
К сожалению, те, кто поднимает истерику вокруг "Антиплагиата", делают это сознательно.
Мы считает, что таких систем должно быть много, и они должны конкурировать. Возможно, их нужно сертифицировать, но в любом случае, это должен быть выбор самой организации.
Ректор РГГУ: вуз проверит качество всех диссертаций и рефератов >>
— В концепции министерства о модернизации аттестации научных кадров говорится о планах по созданию единой системы индексации российской научной периодики, можете ли вы подробнее рассказать о ее конструкции и задачах?
— Концепция — это предложения, которые к нам поступали. Там много спорного и того, что нуждается в анализе научного и профессионального сообщества.
Что касается системы индексации, то это в завуалированном виде реакция на проблемы со списком ВАК. Всем очевидно, что этот список не адекватен. Процедура его формирования не прозрачная и нет никакого контроля качества за журналами, которые туда попадают.
Вообще список ВАК — недавнее отечественное изобретение и, к сожалению, в своем нынешнем виде имеет коррупционный характер. Список не создает сложностей для жуликов, которые публикуются за деньги, зато усложняет жизнь остальным.
Я лично являюсь сторонником отмены списка ВАК. Мне кажется, что мы должны предоставить право диссоветам решать, где и как кандидаты должны публиковаться. Для этого нам надо создать прозрачную и понятную систему оценки качества научных журналов, которая бы позволяла судить об их уровне.
Коллеги, занимающиеся естественными науками, говорят, что их ведущие журналы индексируются в Web of Science и SCOPUS, и у них проблем нет. А вот по общественно-гуманитарным дисциплинам это не так. Только единицы индексируются в международных базах.
Российский индекс научного цитирования (РИНЦ) работает как свод всех журналов, но как система рейтингования он недокручен. Поэтому надо или с РИНЦ или без него создавать какую-то систему, которая позволит нам говорить, в каких журналах стоит публиковаться, а в каких – нет.
Можно двигаться по пути наукометрических показателей, как, например, в Екатеринбурге презентовали коллеги свою работу по экономическим журналам. Они определили 14 разных показателей от объема статьи, количества ссылок до попытки построить какие-то рейтинги. Можно пойти путем европейских коллег, которые создали European Reference Index for the Humanities (ERIH) и путем экспертного опроса разделили журналы на категории А, В, С.
— Но есть же общепризнанные научные журналы, в которых всех хотят публиковаться?
— Конечно, они есть. Но, например, по экономике порядка 500 журналов, и нам нужно каким-то образом ориентироваться среди них.
— Что еще предусмотрено концепцией?
— В ней несколько аспектов. Первый — прозрачность, публикация тестов диссертаций и отзывов до защиты, публичные процедуры формирования экспертных советов, их ротация, несовмещение должностей.
Второй — усиление ответственности руководителей организаций и членов диссовета, научных руководителей. Речь идет о процедуре мягкой дисквалификации. Если какие-то дамы и господа отметились тем, что в качестве научных руководителей сопровождали такие диссертации, как, например, были защищены в МПГУ, то их в дальнейшем не стоит привлекать к этой работе. Здесь речь о грубых нарушениях, которые могли быть только при активном попустительстве и халатности научного руководителя или оппонента.
"Антиплагиат" не будет единственным методом проверки диссертаций >>
Также мне кажется важным создание возможностей для анализа диссертаций специалистами. Сейчас у нас диссоветы достаточно громоздкие – по 20 и более человек. И вовсе не обязательно, что они все прочитают диссертацию, и в совете найдутся специалисты по конкретной тематике. Поэтому зачастую согласование становиться фикцией. Мы полагаем, что имеет смысл усилить роль комиссии, в составе 3-5 узких специалистов, которые рассматривали бы диссертацию и отвечали своей репутацией и подписью за ее качество.
Много есть вещей, которые надо отменить, чтобы упросить жизнь диссертантов и не заставлять их выполнять ненужную работу. Например, написание самого текста диссертации. Это бессмысленный анахронизм и напрасная трата времени ученых. Человек, который защищается на доктора, с серьезными результатами за плечами, большими проектами, вынужден писать огромный текст, который никому не нужен. У соискателя есть монографии, научные статьи, и на их основании — присуждайте степень.
Конечно, это никак не защищает от жуликов и мошенников, мы видим как прекрасно пишутся тексты за деньги, а приличные люди страдают.
Институт ведущих организаций, как мы видим, тоже совершенно не имеет никакого смысла. По сути все сводится к необходимости получить еще несколько бумажек и потом еще с кем-то договориться, на качество диссертации это никак не влияет.
— Что касается ужесточения ответственности научных руководителей, руководителей диссертационных советов, ректоров вузов за некачественные диссертации, как эта система может быть устроена?
— В контракт с ректором должен быть внесен пункт об ответственности по обеспечению надзора и контроля за работой диссоветов. И в случае нарушений – это будет основанием для того, чтобы учредитель принимал решение о расторжении трудового договора.
— Если говорить о публикации в интернете диссертации перед защитой. Как это будет выглядеть?
— Мы исходим из того, что диссертации должны размещаться на сайтах организаций, а ссылки на них – присылаться в министерство.
Работа должна быть опубликована за один-два месяца до защиты, чтобы была возможность для профессиональной дискуссии.
— Недавно глава ВАК Владимир Филиппов в виде шутки сказал, что чиновники и публичные люди готовы платить за то, чтобы отказаться от ученой степени, полученной нечестным путем. Вы заметили такую тенденцию?
— Думаю, если мы добьемся такого результата и создадим атмосферу общественной нетерпимости, когда люди, у которых не все в порядке с диссертацией, сами станут от нее отказываться, это будет замечательно.
— Планируется ли в той или иной степени выложить коллекцию диссертаций РГБ в открытый доступ?
— В принципе, диссертации и так доступны на сайте РГБ, в так называемых виртуальных читальных залах, которые открыты по всей стране, то есть в реальности стоит один-два компьютера, где можно посмотреть диссертацию.
Вывесить все ранее защищенные диссертации невозможно без изменения законодательства.
