Мировая космонавтика находится в кризисе, ранее присущий космической отрасли высочайший инновационный дух утрачен, космические услуги постепенно вытесняются с рынка, практически единственным заказчиком для отрасли, как и 50 лет назад, остается государство, считает член-корреспондент Российской академии космонавтики имени К.Э. Циолковского Андрей Ионин. Что нужно сделать для спасения мировой космической отрасли, он рассказал РИА Новости накануне Дня космонавтики 12 апреля.
— На каком этапе развития сегодня находится мировая космическая отрасль?
— Я считаю, что с точки зрения идей космонавтика во всем мире застыла на уровне 40-летней давности, точнее, 1969 года и первого шага Нила Армстронга по Луне. Иногда за текущими болячками российской космонавтики мы не замечаем проблем более глубоких. Поясню свою мысль на примере. В 2004 году президент Соединенных Штатов Джордж Буш объявил для страны и мира новое космическое видение, частью которого было возвращение на Луну к 2020 году. Однако следующий президент Барак Обама эти программы был вынужден остановить, главным образом потому, что за шесть лет не было сделано практически ничего. И тогда надо вспомнить, что за 40 лет до этого, в другую технологическую эпоху, американцы решили ту же задачу за 8 лет: президент Джон Кеннеди объявил о полете на Луну в 1961 году, а в 1969 году человек вступил на Луну. А тут и первоначальный срок больше — 16 лет (с 2004 по 2020), и за 6 лет нет значимого результат. Выходит, сегодняшняя космонавтика проигрывает самой себе 40-летней давности! И тогда резонно спросить — почему? Что не так? Что больше не работает?
Американцы сейчас не понимают, зачем США нужна космонавтика, по этому вопросу нет национального консенсуса. Такой консенсус хотят найти, но его нет. И нет его уже 40 лет! Не правда ли, знакомая для нас в России ситуация? И в этих сомнениях есть резон: ведь отрасль существует уже более полувека, и все эти годы держится исключительно за счет госбюджета. Убери сегодня или сократи существенно госфинансирование что в России, что в США, и вся отрасль просто рухнет. Поэтому, если космонавтика вновь не станет инновационной и не сможет оторваться от государства, она просто обречена. Это жестокий, но честный диагноз. Сейчас космические технологии представлены на рынке — космосвязь, спутниковая навигация, дистанционное зондирование Земли. Но на этих, созданных космонавтикой и, казалось бы, навсегда принадлежащих ей рынках она теряет одну позицию за другой. Хотите пример? Потребителей спутниковой подвижной связи в мире около миллиона человек: и это 4 космические системы, более 100 спутников на орбите, инвестиции более 10 миллиардов долларов. А вот наземной мобильной связи — уже за 6,5 миллиардов. И какая технология рыночно успешнее? А ведь стартовали практически одновременно — в середине 1990-х годов. Беспилотники постепенно вытесняют с рынка космические снимки. Рынок космической съемки стагнирует, хотя его развивают американские компании, а они умеют это делать.
Тренд последних лет: даже военные во всем мире задумываются или уже начинают отказываться от крайне дорогих и «инновационно заторможенных» космических систем. И их можно понять. Спутники "живут" на орбите 15 лет и более. А теперь вспомните, как выглядел и сколько стоил ваш компьютер или сотовый телефон 15 лет назад. Или как военные могут относиться к тому, что их, например, супердорогая и навороченная спутниковая навигационная система "не работает" в районе цели из-за 20-ти долларовой глушилки, собранной в гараже на коленке? Можно разработать и запустить новые спутники — более помехозащищенные, но это долго и крайне дорого. А за это время "умельцы" придумают новую и столь же дешевую "глушилку".
— Какой-то сплошной пессимизм получается. Но давайте вспомним, ведь создавалась отрасль как раз как инновационная, толкающая вперед развитие множества других отраслей, дающая человечеству мечту — освоить безбрежное пространство Вселенной.
— Давайте посмотрим, почему космонавтике удалось достичь таких высот развития в 50-х и 60-х годах. В этот период она была крайне востребована и в СССР и в США для решения двух серьезнейших суперстратегических задач и де факто угроз существованию всего человечества. Во-первых, устранения реальнейшей угрозы третьей мировой войны. Что бы тут кто не думал, но эта проблема была снята с реальной повестки, когда обе страны создали, каждая свой, ракетно-ядерный щит. А во-вторых, Вторая мировая война нанесла человечеству тяжелейшую и страшную психологическую травму: десятки миллионов людей погибли, другие десятки миллионов воевали и убивали. Страшная война поколебала веру в человека, и надо было эту веру вернуть, получить новый толчок к жизни. И здесь космонавтика сыграла роль лекарства — первый спутник, полет Гагарина, человек шагнул на Луну, а дальше полетим к другим мирам и, может быть, там найдем то, чего так не хватает нам здесь. Космические успехи показали: "человек — это человек". Более того, космонавтика 50-х имела и колоссальный коммерческий успех. Космические заказы загрузили и частично перепрофилировали огромную военную промышленность, созданную до и во время войны и теперь простаивавшую. Правда, сегодня на коммерциализацию космоса или технологий мы смотрим иначе, но тогда смотрели именно так.
— И что теперь делать? "Свесить лапки" и довольствоваться тем, что есть? Или все-таки попробовать оторвать космическую отрасль от государства?
— Сейчас много надежд возлагается на частную космонавтику. Эталон здесь американская компания Space Х. Но новые частные небольшие космические компании всего лишь предлагают уже известные космические продукты (ракеты-носители, спутники) более быстро и по более низкой цене, чем заслуженные космические гранты. Тот же Space Х, при всем уважении, пока не создает новые рынки, а предлагает правительству США услуги, которые раньше были исключительной прерогативой корпораций Lockheed Martin и Boeing. Я к тому, что при таком сценарии частная космонавтика не оправдает новых надежд, на нее возлагаемых. А те, кто рассчитывает, что частная космонавтика спасет мировую космическую отрасль, сильно ошибаются. Частники, пока, по крайней мере, новых смыслов в космонавтику не приносят. Но что они точно делают, так это пробуждают от длительной (ставшей медвежьей) инновационной спячки Lockheed Martin и Boeing.
— Где же выход?
— Я вижу выход только в одном — найти и реализовать космический проект "два в одном". Проект, который, с одной стороны, вдохновит и все человечество, и космических инженеров и конструкторов. А с другой стороны, такой проект, который заинтересует бизнес, а бизнес сегодня интересуют технологии, имеющие коммерческий потенциал на массовом глобальном рынке, и чем больше потенциал, тем больше интерес. Если два этих условия будут выполнены, то государство и примкнет к такому процессу, и добавит своих бюджетных денег.
И здесь я тоже пока вижу только одну возможность. Это проект колонизации Марса — запасная планета для человечества, которое, будучи разумным, снижает для себя риски. Но это такой проект, когда на первом этапе — это полеты с билетом в один конец и с созданием самоподдерживающегося и саморазвивающегося поселения с редкими транспортами с родной планеты. Почему это новые возможности для космонавтики и почему это кардинальная трансформация космического взгляда?
Во-первых, такой проект с полетом (пока) в один конец мы можем реализовать практически на современных космических технологиях, что резко приближает возможные сроки такого полета. Ведь не нужно собирать 500-тонный корабль, который отправиться к Марсу, чтобы через три года вернуть на Землю 5-тонный корабль с 3 астронавтами на борту. А это означает, что те, кто хочет участвовать в таком проекте, должны начинать впрягаться уже сейчас.
Во-вторых, поселенцы должны будут жить на красной планете, надеясь только на собственные силы и, главное, на новые технологии. А какие технологии им помогут? Необходимый набор широк, но в нем обязательны технологии энергоэффективности, ресурсосбережения, полной переработки отходов, робототехники, биотехнологии трансформации человека под марсианские условия, ведь очевидно, что проще марсоформировать человека, чем терроформировать Марс, и другие.
Но дело в том, что это именно те технологии, в которых сегодня так остро нуждается человечество, и, значит, "земной" коммерческий потенциал этих технологий исчисляется десятками триллионов долларов. Это именно массовые технологии, это то, что нужно бизнесу, это то, что более всего и не из романтических, а из самых прагматических соображений привлечет бизнес.
Поэтому я считаю, что таким проектом мы возвращаем космонавтике смысл — и экономический, и общечеловеческий, и заставляем космонавтику работать уже сейчас, а не через 20-30 лет. И еще. Такой марсианский проект ни одна страна в мире не осилит в одиночку. Только все вместе мы шагнем на Марс и дальше. И поэтому данный проект послужит делу объединения человечества, о чем мечтали отцы космонавтики на заре космической эры.
Начав с пессимистических тонов, мы закончили на оптимизме, что выход есть и для космонавтики, и для человечества. И это единый выход. И это хорошо. И я верю, что будет так, ибо так суждено.
