Круиз на теплоходе. Воображение тут же услужливо извлекает из памяти увиденные то ли в кино, то ли во сне картинки незнакомых, непременно экзотических городов, залитых солнцем золотых пляжей, пальм, склонившихся под тяжестью спелых кокосов, и белоснежный океанский лайнер, оставляющий за собой пенистый след в неправдоподобно голубом море, у горизонта переходящем в такое же фантастическое небо. Сплошное "Баунти", одним словом.
"Ну, да, - сказал я жене, принеся домой два билета, приобретенных в офисе одной из турфирм, - почти так все оно и будет".
Несколько дней предотпускной лихорадки на работе, больше напоминающей пожар в известном заведении во время наводнения, в присутствии высочайших особ, финишный спурт, сборы и вот в просветах парковых аллей, обрамленных зеленью, уже просматривается здание в стиле сталинского ампира, обозначенное на топографических картах как Северный, или Химкинский речной вокзал. А вдоль причалов - теплоходы, в целом - почти белоснежные, местами даже красавцы.
Вообще-то речной туризм был достаточно популярен в СССР, затем, в 90-е годы прошлого века, он, как и многое другое в России, переживал не лучшие времена, памятниками которым остались стоящие на приколе казино и рестораны, бывшие когда-то теплоходами, например, "Валерий Брюсов", с 1994 года пришвартованный у столичной Крымской набережной. В 2000-х речной туризм пережил ренессанс и сейчас, пожалуй, является одним из полноценных отечественных туристических брендов, к которому мы и решили приобщиться.
Решение было принято спонтанно и навеяно подслушанным в очереди к терапевту в поликлинике разговором двух бодрого вида пенсионерок, живо обсуждавших подробности недавно пережитого одной из них водного путешествия. Оставшиеся полтора часа в очереди к последователю Гиппократа я скоротал за просмотром всевозможных сайтов и форумов, погрузившись в пучину маршрутов, дискуссий о преимуществе одного проекта теплохода перед другим, и прочих тонкостей. "Ух ты!" - подумал я.
"Ух ты!" - снова подумал я, впервые попав на борт теплохода. Ни для кого не секрет, что сервис не всегда является самой сильной стороной путешествий по просторам России: иногда он столь ненавязчив, что в голову неопытного туриста может закрасться крамольная мысль о полном отсутствии этого самого сервиса. Но не в нашем случае. В целом окружающая обстановка вполне соответствовала хорошей гостинице, в наличии имелся ресепшен (в местном варианте - администраторская) с вежливыми девушками во главе с помощником капитана, которые после быстрого прохождения необходимых формальностей выдали ключ и объяснили, как пройти в номер. То есть в каюту, которая, если кому интересно, по размерам и обстановке соответствует европейским двум звездам (это специально для любителей сравнивать) - все есть, ничего лишнего.
Маршрут нашего теплохода 301-го проекта (назовем его, во избежание возможных обвинений в ангажированности, N) начинался в Москве, проходил через Углич, Горицы, Кижи, Мандроги, Свирьстрой и Валаам и завершался в Санкт-Петербурге. Пролегал он через реки и каналы, озера и водохранилища - созданные самой природой и отвоеванные у нее же упорным человеческим трудом.
Неделя пути. День первый запомнился торжественным отплытием, капитанским коктейлем на солнечной палубе (так называется самая верхняя из них) под моросящим холодным дождем, ниспадавшим на нас из свинцового московского неба, раскрашенного разноцветной радугой воздушных шариков, выпущенных на свободу в тот момент, когда между бортом нашего N и причалом показалась тонкая полоска воды, теплоходом "Сергей Абрамов" ("О-о-о-о-о, "День выборов"!" - заголосила немалая часть пассажиров), чей сгоревший остов сиротливо ржавел у причальной стенки на задворках порта, шлюзами, легко, словно пушинки, поднимавшими и опускавшими немаленькие корабли на десятки метров, и ощущением праздника. Под конец дня, лежа на непривычной койке в каюте, убаюканный мерным, почти незаметным покачиванием теплохода и приятно уставший от массы впечатлений, я отрубился. "Ух ты!" - заботливо подсказало напоследок подсознание.
Стоит отметить, что часть достопримечательностей по ходу маршрута была мне знакома, а некоторые места - даже неоднократно, и как мне казалось, - достаточно подробно. Не скрою, у меня было огромное желание проспать Углич, с прибытия в который начинался второй день путешествия. Город, несомненно, выдающийся: есть что посмотреть - ансамбль Успенской площади, кремль, церковь Димитрия на Крови построенная в конце XVII века, храмы и соборы, дореволюционная застройка XVIII-XIX веков, да и просто пройтись приятно, но четыре посещения с тотальным осмотром памятников истории и архитектуры вселили в меня ложную расслабленность и самоуверенность. Дескать, чего я там не видел. Тем не менее чувство туристического долга перед собственным любопытством и фиксированное время завтрака сделали свое дело, и вот перед глазами стоящих на носу теплохода пассажиров, в числе которых были и мы, открывается панорама Углича.
"Ух ты!" - радостно завопило подсознание.
"Ну, что скажешь, матерый путешественник?" - укоризненно обратились ко мне туристический долг и любопытство.
А сказать я имел следующее. Во-первых, панорама Углича в лучах утреннего солнца впечатляет. Во-вторых, если вы, дорогие путешественники, пойдете на теплоходе через Углич, где уже бывали, либо через иные, ранее посещенные вами места, никогда не пренебрегайте ими, даже если сон, отсутствие настроения либо иные причины, кажущиеся вам весомыми, побуждают остаться в каюте - с воды все смотрится совершенно иначе. В-третьих, я как-то сразу поверил в версию происхождения названия города, согласно которой он именуется так по причине угла, который в этом месте образует Волга.
Второй удар был нанесен экскурсией на Угличскую гидроэлектростанцию, о существовании которой я, естественно, знал (сложно не заметить конструкцию, прекрасно видимую практически с любой точки набережной в черте исторического центра), но, увы, упустил один нюанс - наличие там Музея гидроэнергетики. Могу сказать одно, это яркий пример того, как сделать узкоспециализированный музей интересным неспециалистам. Оставшееся свободное время было посвящено прогулкам, погружению в неторопливый ритм городской жизни и посещению расположенного на Успенской площади Музея городского быта XIX века - совсем небольшого, но на редкость уютного. Ну, и Кремль - обязательно. Вообще помимо "традиционных" музеев в волжских городах, в том числе в Угличе, всегда найдется пара-тройка "альтернативных" - музеев водки, мыши, суеверий, мифов, легенд, самоваров, огурцов, валенок и так далее. Ими тоже не стоит пренебрегать, так как во многих из них, в отличие от официальных собратьев, некоторые экспонаты можно потрогать, примерить, а в отдельных - еще и продегустировать.
Итак, N покидает Углич и направляется в сторону Гориц - небольшого поселка в Вологодской области, расположенного поблизости от основной достопримечательности - Кирилло-Белозерского монастыря, на территории которого в настоящее время сосуществуют музей-заповедник и действующая монашеская обитель Русской православной церкви.
За бортом тем временем что-то неуловимо меняется, и появляются пока неясные, словно подернутые туманной дымкой, черты Русского Севера. Того самого, куда уходили раскольники, избегая преследования со стороны сильных мира сего, и подвижники веры, чтобы испытать себя трудом, постом и молитвой, по водным гладям которого скользили ладьи поморов и карелов, чьи леса в изобилии давали пушнину, а реки и озера - рыбу, причем в таких количествах, что ее обозами вывозили в другие города страны. С одним из таких обозов, кстати, пришел Михайло Ломоносов. Вслушайтесь в названия - Шексна, Молога, Вычегда, Заонежье, Карелия, Котлас, Великий Устюг… Русский Север не имеет административных границ и четкого определения, но он, тем не менее, реален и существует в истории, культуре и людях, его населяющих. Вот об этом и поговорим в следующий раз.
Алексей Светозарский
