22 и 23 марта в Москве, в рамках Недели ирландской культуры, пройдет первый российский стенд-ап фестиваль. За два дня на сцену киноконцертного зала ЦДХ поднимутся сразу четверо ирландских комиков, в том числе Дэвид О'Доэрти, выступающий в необычном для классического стенд-апа, но тем не менее весьма распространенном жанре музыкальной комедии. Играет он, правда, на мини-синтезаторе, который кладет себе на колени, и не сказать, чтобы поет – скорее произносит иногда зарифмованные, а иногда нет, шутки под бойкий и пронзительный электронный аккомпанемент. В преддверии фестиваля обозреватель проекта Weekend РИА Новости Наталия Григорьева расспросила О'Доэрти о кумирах, вдохновении и свободе слова.
- В чем особенность ирландского стенд-апа? В чем его принципиальное отличие от английского или американского?
— Одно из отличий в том, что в Ирландии на английском языке говорят только последние 90 лет или около того. И наши прадеды неохотно учили этот язык и к тому же при каждом удобном случае старались над ним поиздеваться. К тому же у нас, в отличие от Британии и Америки, никогда не существовало традиции так называемых "быстрых шуток". Вместо этого были рассказчики и длинные истории. Вот и ирландские комики тяготеют к рассказыванию историй.
Без четвертой стены: Игорь Меерсон и Антон Борисов о будущем стенд-апа >>
- Было время, когда стенд-ап был провокационным и даже опасным жанром, к примеру, в Америке в конце 60-х. В Англии и Ирландии ситуация была и остается несколько иной, но все же обладает ли комик полной свободой, может ли говорить со сцены все, что вздумается, или все же существуют ограничения? И есть ли у вас, как у артиста, какие-либо личные ограничения?
— Говорить можно все, что угодно, главное — быть смешным. Провокация ради провокации — самая унылая вещь в мире. Это скучно. Однако миллионы комиков именно этим и занимаются, и при недостатке мастерства все сводится к женоненавистничеству и сексизму, хотя еще чаще – к скучным нравоучениям. А меня в комедии привлекает, как правило, что-то по-настоящему абсурдное.
От Марка Твена до Дилана Морана: история мирового стенд-апа в лицах >>
- Говоря об изменениях в обществе и о свободе — не потерял ли стенд-ап своего очарования? И должен ли он вообще быть провокационным?
— Я думаю, стенд-ап должен быть смешным — и только. Я надеюсь, что никто не ходит на выступления комиков, чтобы узнать о политической ситуации. Конечно, у каждого свои принципы и моральные установки, но я не считаю, что искусство вообще должно быть чем-то еще, кроме искусства.
- Вы выступаете в разных странах, по-разному ли воспринимают люди ваши выступления и один и тот же материал?
— Люди во всем мире смеются над одним и тем же. Это очень воодушевляет. По собственному опыту могу сказать, что и жителей острова Ньюфаундленд, и обитателей Новой Зеландии смешат одинаковые вещи, и мир сразу кажется таким маленьким.
- Приготовили ли вы что-то особенное для российской публики?
— Мое шоу – это во многом импровизация. У меня есть несколько идей, посмотрим, сработают ли они.
- Российский стенд-ап — молодой комедийный жанр, так что в этом отношении публику можно считать неискушенной. По вашему мнению, нужна ли какая-то специальная подготовка, например, изучение истоков и традиций стенд-апа, знание истории, или можно просто прийти и наслаждаться шоу?
— Я не думаю, что нужна подготовка, это мне и нравится в комедийном жанре. Это не джаз или визуальное искусство, где для понимания происходящего необходимо знать историю. И не балет или опера, где нужно просто замолчать и слушать. Стенд-ап — это взаимодействие, зритель смеется, если ему нравится, а комик слышит смех и реагирует на него. А когда людям в зале есть, что сказать, они могут просто выкрикнуть свою мысль. Но мне нравится думать, что на мое выступление могут прийти люди, не имеющие о стенд-апе ни малейшего представления.
- С чего начать человеку, совершенно не знакомому со стенд-апом? Есть ли у вас любимые комики, может, кто-то из 60-70-х и более поздней эпохи или же кто-то из современников?
— Есть несколько старых записей, к которым я периодически возвращаюсь. В основном музыкальные, они смешнее многих комедийных. Например, альбом Sail Away Рэнди Ньюмана (американский певец и композитор – прим. ред.) – одновременно забавный и мрачный. Я много слушаю Тома Уэйтса, его Nighthawks at the Diner (первый концертный альбом Уэйтса, вышедший в 1975 году – прим. ред.) всегда меня смешит. Если говорить о молодых артистах, то, например, певец Джеффри Льюис — блестящий и уморительно смешной. Некоторые из его работ — чистая комедия, некоторые связаны с политикой, некоторые — словно лекции по истории.
Меня вдохновляет работа многих современных стенд-ап комиков. Например, Тим Кей (Tim Key) — фантастически талантливый поэт. Или Джози Лонг (Josie Long), в творчестве которой, правда, в последнее время много политики, но что поделать, если она недовольна политической ситуацией в Великобритании. Еще есть Мария Бэмфорд (Maria Bamford) и Луис Си Кей (Louis CK). Все-таки, YouTube – великий ресурс!
- Где ваш источник вдохновения? Как рождаются песни и монологи? Помогает личный опыт или наблюдение за окружающими? Или и то, и другое?
— Я ничего не выдумываю. Все, о чем я говорю или пою, в действительности происходило со мной. О своей жизни я рассказываю даже чересчур подробно. Суть стенд-апа не только в словах и шутках, но и в образе самого комика. Насколько важно найти свой сценический характер или же достаточно сочинять смешные монологи? И откуда ваш образ парня с мини-синтезатором?
Никогда особо не задумывался над этим. В стенд-ап я пришел как неудавшийся джазовый музыкант — я был ужасен! И шаг за шагом разбирался во всем остальном. Я никого не изображаю на сцене. Это просто я в свете софитов.
- Как насчет совета начинающему стенд-ап комику – с чего начать и есть ли какие-то правила?
— Единственный совет, который я могу дать, — говорить о том, что смешно самому, то, что заставляет прыснуть со смеха. Можно без особого труда назвать темы, на которые предположительно должны говорить стенд-ап комики, но это скучно. Тем более что таких комиков более, чем достаточно. По-настоящему интересно наблюдать за теми, кто делает что-то свое. Именно потому, что подобного не делает больше никто.
