Вадим Дубнов, политический обозреватель РИА Новости.
Грузинский парламент принял резолюцию "О направлениях внешней политики Грузии", за которую проголосовали все 96 депутатов, находившихся в зале заседаний. Россия в документе упоминается крайне скупо, и этим могут быть довольны и Москва, и Саакашвили, и Иванишвили.
Впервые за все время работы нового парламента, в котором большинство принадлежит коалиции премьер-министра, результаты голосования зафиксировали консенсус между представителями большинства и оппозиции, будто речь шла о чем-то торжественном и символичном, вроде декларации независимости.
Впрочем, многие резолюцию примерно так и восприняли.
Два слова о России
Многие так же сочли едва ли не самым главным пунктом резолюции 18-й, в котором специально оговаривается, что у Грузии не может быть дипломатических отношений и она не может состоять в военно-политическом или таможенном союзе "с теми государствами, которые признают независимость Абхазии и Цхинвальского региона/ Южной Осетии".
Возможно, это и в самом деле было основным сюжетом, на котором настаивало меньшинство, справедливо полагая, что такая декларация изрядно затруднит новой власти сближение с Россией. А именно это сближение премьер-министр заявил как приоритетное внешнеполитическое направление.
Между тем, этот пункт неслучайно является предпоследним, будто бы закрывающей кавычкой ко всему тексту, где про Россию сказано лишь дважды: Грузия будет продолжать диалог с ней в Женеве, и будет способствовать сближению российских позиций с позициями США И ЕС.
В основном вся резолюция посвящена не Востоку, а Западу, курс на сближение с которым она, собственно говоря, и конкретизирует. И даже европейский и евроатлантический курс, как сказано, – это способ демократизации, а вовсе не знак воинственности к третьим странам.
Либерализация визового режима с Евросоюзом, совместные с ним проекты, стратегическое партнерство с США, даже активное сотрудничество со странами Балтии – это основное содержание резолюции, в которой Россия если и присутствует, то лишь между строк, и то местами.
Судя по всему, столь скупое внимание к России отвечало чаяниям и власти, и оппозиции. Для партии президента Саакашвили это было знаком отсутствия Москвы в будущей внешней политике страны вообще. Люди же из команды Иванишвили, надо полагать, догадывались, что в общем контексте резолюции любое упоминание о России будет звучать для Москвы обидным, и потому словно стремились минимизировать количество поводов для московского раздражения.
И с тем, что при ближайшем рассмотрении резолюция отнюдь не оказывается сенсацией, Бидзина Иванишвили может себя смело поздравить.
Резолюция как сборник цитат
Все изложенное в резолюции президентская партия "Единое национальное движение" хотела видеть увековеченным в конституции и именно за это была готова пожертвовать правом президента распускать правительство.
Торг между президентом и премьером по поводу этого права продолжается, никто не знает точно, сможет ли парламентское большинство в нужный момент набрать необходимое для изменения конституции количество голосов.
Поэтому команда президента, которая при неблагоприятной для себя арифметике рискует остаться и вовсе ни с чем, судя по всему, и согласилась на то, что внешнеполитическая стратегия страны зафиксирована лишь в парламентской резолюции, юридической силы не имеющей.
Для президентской команды это – все равно определенный успех. Юридически или нет, но фактически декларировано, что курс, провозглашенный Саакашвили десять лет назад, остается неизменным. Стало быть, что бы ни говорилось о преступлениях его режима, любая власть после него обречена предъявлять миру ту Грузию, которую спроектировал именно он.
Что особенно важно за полгода до выборов и за несколько дней до того, как у президента появится право распустить парламент. Любая дипломатическая двусмысленность из тех, которые раз за разом позволяет себе премьер-министр, теперь станет поводом для обильного цитирования резолюции и для обвинений уже даже не в измене, а в вероломстве.
Например, на попытки реанимировать несколько поникшую идею восстановления железнодорожного сообщения через Абхазию в Грузию и Армению президент может ответить пунктом 14, в котором говорится о том, что Грузия углубляет отношения не только с Ереваном, но и с Анкарой и Баку, которым эта идея совершенно не нравится.
И даже готовность грузинских производителей и экспортеров вина сотрудничать с Роспотребнадзором, уже объявленная сторонниками президента унизительным низкопоклонством, теперь можно будет представить как нарушение объявленной стратегии, в рамках которой с Москвой переговоры можно вести только в Женеве, и только о деоккупации.
Сигнал без юридической силы
Впрочем, для команды премьера все это отнюдь не является катастрофой. Там, судя по всему, понимают, что президент решает в первую очередь локальные внутриполитические задачи. Одна из них – убедить своего избирателя, что дело проиграно еще не окончательно, есть шанс побороться, и время политической демобилизации еще не пришло.
На 19 апреля Саакашвили назначил грандиозный митинг на проспекте Руставели в Тбилиси, где всегда в апреле собирается оппозиция. Теперь оппозиция – это он, и от успеха мероприятия будет зависеть дальнейшая тактика, как президента, так и премьера.
Для самого же Иванишвили резолюция мало что меняет. Установления дипломатических отношений с Россией никто все равно ни ждал, ни в России, ни в Грузии. По крайней мере, в том будущем, которое сегодня обозримо и которое будет по-прежнему окрашено противостоянием премьера и президента.
О том, что Грузия продолжает евроатлантический курс, все догадывались и без резолюции, и еще не известно, для кого было важнее зафиксировать это – для президента или для Иванишвили, который, таким образом посылая Западу сигнал, теперь может вернуть себе его немного пошатнувшееся доверие.
Тем более что фиксируется это в документе, который в реальности никого ни к чему не обязывает. Что, надо полагать, правильно поймут во всех странах, упомянутых в резолюции. В первую очередь, в России.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
