Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Китайский и вообще "восточный" Новый год (год Змеи), который в этот раз приходится на 10 февраля, принес китайцам политические перемены. В эти праздничные дни им просто пришлось задуматься о бедных соотечественниках. Кому-то, может, и не хотелось, но новые лидеры страны шансов на такую бесчувственность не оставили.
В глухомань, в Ганьсу
Что нового происходило в стране на этой неделе, когда уже почти никто не работал и все старались уехать домой, в родной город или деревню? Транспортный коллапс и ужас на вокзалах и в аэропортах? Да, но это же не новость, что в эти дни осуществляется перемещение в пространстве чуть не полумиллиарда китайцев.
А вот и новость: власти решили на период праздников отменить дорожный сбор за пользование платными шоссе. Это радость для 260 миллионов зарегистрированных владельцев автомобилей.
Самая же большая новость — новогодняя поездка нового главы правящей компартии Китая и будущего главы государства Си Цзиньпина. Поездка получилась эффектной, начиная с ее маршрута — он включал Ганьсу.
Видимо, нет в Китае большей глухомани, чем эти неплодородные земли под боком у Внутренней Монголии. Ганьсу — это такой символ всего, что в Китае есть отсталого и бедного.
Вот туда-то Си Цзиньпин и поехал, в том числе в самую глухую из глухих деревень, Юаньгудуй. И привез сельчанам подарки. На семью — по два мешка муки, 10 килограммов свинины, покрывало и что-то еще детям. В той деревне это очень нужные и хорошие подарки.
А еще в Ланьчжоу, столице провинции, он посетил один из 52 ресторанов, где регулярно устраивают субсидированные (примерно один доллар на человека) обеды для местных пенсионеров. Всего таких обедов в год получается 220 тысяч. Поинтересовался, хватает ли еды, все ли довольны, потом взял какое-то блюдо и с поклоном поднес 72-летнему местному дедушке.
Об этом вообще-то Китай говорит давно, Си просто очень грамотно вписался в тему. Обсуждают две проблемы, сельскую бедность и людей, которые село вынуждены оставить, уезжают искать работу в большие города и там оказываются особой социальной группой. Среднеазиатских мигрантов в Китае нет, но китайцы из других провинций, говорящие на другом диалекте и работу себе находящие не самую престижную — это примерно то же самое.
И вот предновогодняя история, стопроцентно европейско-рождественская: есть бедный мигрант по фамилии Цинь из Шанхая, у него, когда он ехал на велосипеде, ветер унес все накопления — 17 600 юаней (чуть меньше 3 тысяч долларов). История попала в интернет, где насобирали ему 22 тысячи юаней, и еще часть улетевших бумажек разные люди нашли и вернули. Цинь попросил всех остановиться — теперь он даже может съездить на Новый год к родителям на праздник весны…
Богатство страшнее бедности
Все это вовсе не одноразовое новогоднее шоу. Это серьезная политика, которую начали несколько месяцев назад, Си унаследовал ее от прежнего руководства (по сути еще остающегося на месте, государственные посты новый лидер и его относительно молодые коллеги начнут занимать как раз после новогодних праздников). Официально она называется новой политикой по распределению доходов. И означает она, что контраст между бедностью и богатством достиг пределов.
Здесь важно понять, что рост богатства и процветания опаснее всеобщей застывшей бедности. Проблемы возникают, когда большинство населения начинает зарабатывать слишком много денег, заметно больше, чем те соотечественники, кто остался в прежней эпохе.
Китай вошел во все учебники и сотни изданных книг как самый грандиозный в человеческой истории эксперимент по уничтожению бедности в короткий срок. С 1981 года (начало реформ) только до 2004 года в стране стало на 600 миллионов бедных меньше.
Бедных в Восточной Азии в целом 20 лет назад было 58%, стало 16%. Благодаря Китаю статистика Азии выглядит уникально, она обогнала по части исчезновения нищеты все прочие регионы мира. Но и мир в целом изменила. В целом теперь на 1 доллар в день живет только 18% населения планеты, и это действительно глобальная революция.
И тем не менее сейчас оказывается, что оставшиеся в Китае бедные — это проблема. Пусть их менее одной пятой населения, но ведь население это — 1,3 миллиарда, и не забудем о тех самых "мигрантах", которые получают сейчас в среднем 1200 юаней в месяц (а недавно — 800), но в процветающих городах они живут трудно.
Еще одна проблема: по всему миру богатые китайцы оттеснили богатых арабов или русских в качестве покупателей предметов роскоши. Да и в самом Китае эти люди роскошь любят. И внутри страны об этом знают. Недовольные считают, что главное зло в чиновниках-взяточниках, но это лишь удобная мишень для критики.
Китайские экономисты сейчас открыто (с цитированием в СМИ) дискутируют насчет того, почему с 2001 года прекратили печатать статистику коэффициента Джини (разрыв между богатыми и бедными). Он тогда был 0,412. Есть частные оценки, говорящие, что сегодня коэффициент дорос до 0,48.
Считается, что все, что выше 0,4, грозит социальным взрывом. А тут еще появились оценки (Всемирного банка) имущества верхушечного 1% населения — и оказалось, что у него 41,4% национального богатства. Страшнее, чем в Америке!
К 2020 году Китай намерен удвоить ВВП (в сравнении с 2010), в том числе на душу населения. И похоже, что удвоит, если не более. Так вот, при неравных доходах это будет прежде всего политической опасностью, а не радостью. В общем, дальше уже некуда.
Генералиссимус и рыба
И тут интересна личность нового лидера страны Си Цзиньпина. Таковым избран человек с характерной внешностью и манерами (никак не похожий на непроницаемого и статичного Ху Цзиньтао), человек, который говорит все, как есть и от других требует того же. Это не совсем типичный для Китая случай, но такое в истории бывало.
Вообще-то император (генералиссимус, председатель) в китайской цивилизации, как и японский император — это человек-символ, а то и верховный жрец. Но в каких-то ситуациях символы оказывались не совсем статуеобразные. Вот ситуация такая, похоже, и сейчас.
Кто-то может подумать, что Китай после тридцатилетнего перерыва возвращается к социализму. Да нет, Си Цзиньпин напоминает о более глубоких корнях. Говорит он о том, что все официальные лица должны не допускать экстравагантности и помнить о китайской традиции "уважать экономность".
Действительно, ведь есть такая традиция, и есть прецеденты. Генералиссимус Чан Кайши, помнится, устроил скандал, когда ему подали слишком дорогую рыбу, а император Канси… ну, можно рассказывать долго.
Что же касается упомянутой программы по распределению доходов, то это не только не социализм, но даже не та его версия, что в Скандинавии с ее налогами. Пока что известно, что программа делает упор на повышение уровня доходов крестьян, причем пути к этому предстоит наметить местным властям. Поскольку в каждой провинции своя ситуация.
Ну, а богатые горожане должны и сами понимать, что быть богатыми можно — только если не пускать никому пыль в глаза.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
