Отрывок из рукописи новой книги Петра Романова "Русский бунт"
Многие у нас ошибочно полагают, что Смута с избранием на царство Михаила Романова закончилась. Это, конечно, не так. Восстановление государства, а затем и порядка на земле, обескровленной Смутным временем и населенной людьми, души которых были исковерканы длительным периодом тотального беспредела, выросших во времена практически всеобщего бандитизма, воровства, предательства и перманентного страха, требовало времени и даже смены поколений.
К тому же и избрание Михаила Романова обрадовало далеко не всех. На Руси осталось немыслимое число атаманов и атаманчиков, которые по-прежнему весь смысл своей жизни видели в грабеже и разбое, в принципиальном неподчинении центральной власти. Публика эта была разноплеменная: казаки и русские воры-разбойнички, татарские банды и разрозненные отряды недобитых наемников, голытьба и дворянское отребье, промышлявшее на ночных дорогах, литовские шайки, распоясавшиеся черкесы и т.д. Чего только не было!
Михаилу Романову и тем государственникам, что сплотились вокруг него, пришлось очень туго: на изношенное платье России приходилось накладывать заплату за заплатой, и все равно очень долго то тут, то там в платье обнаруживались зияющие дыры.
Первая трудность, с которой столкнулся молодой царь, – это пустая казна. Деньги были нужны на все: государство находилось в руинах. Да и народ в трудности новой власти входить не хотел. Большинство просьб к государю больше всего напоминали ультиматумы: либо царь дает деньги, хлеб, соль, сукно и так далее, либо просители будут вынуждены все это добывать самостоятельно – силой на большой дороге. Но эти хотя бы честно предупреждали – либо так, либо так. А были и те, кто ничего не просил, они просто продолжали брать все, что им было нужно, не спрашивая на то разрешение ни у кого. И уж, тем более, у слабой еще государственной власти. Так что, Михаилу Романову и тем государственникам, что сплотились вокруг него, пришлось очень туго: на изношенное платье России приходилось накладывать заплату за заплатой, и все равно очень долго то тут, то там в платье обнаруживались зияющие дыры.
Кто-то скажет, что новая власть столкнулась с рецидивами общероссийского бунта, названного Смутой. Но точнее, думаю, другое. Смута (или общенациональный, хотя и разрозненный бунт) вызвала в обществе помимо прочих бед нравственную катастрофу, когда люди перестали различать, где добро, а где зло, когда воровство, грабеж, насилие и даже убийство стали обыденностью. Что-либо создавать в таких условиях было просто невозможно, поэтому одной из первоочередных задач новой власти стало наведение хотя бы самого элементарного порядка.
Несколько лет пришлось потратить на то, чтобы остановить, наконец, бесчинства казацкого атамана Ивана Заруцкого, который служил во времена Смуты поочередно Лжедмитрию, Болотникову, одному из Лжепетров, "тушинскому вору", польскому гетману Жолкеевскому, Марине Мнишек.
Хроника тех первых лет после Смуты полна историй борьбы с различными бандами и шайками. То некто Никанор Шульгин попытался с помощью казаков поднять восстание на Поволжье, но, в конце концов, был схвачен и отправлен в Сибирь. То несколько лет пришлось потратить на то, чтобы остановить, наконец, бесчинства казацкого атамана Ивана Заруцкого, который служил во времена Смуты поочередно Лжедмитрию, Болотникову, одному из Лжепетров, "тушинскому вору", польскому гетману Жолкеевскому, Марине Мнишек (есть даже версия, что он с ней обвенчался). Закончилась эта эпопея только в 1616 году, когда Заруцкого удалось, наконец, схватить на Яике, откуда разбойного атамана и доставили в Москву. Как пишет летописец, "на Москве же тово Заруцково посадиша на кол".
С Иваном Заруцким покончили, но множество других шаек, как крупных, так и мелких, продолжали гулять по всей Руси, опустошая, то один край, то другой. Государь посылал на поимку бандитов верные ему силы, но найти банды было трудно, чаще всего они ускользали от погони, оставляя после себя трупы и пепелище.
Надо отдать должное власти, она пыталась решить проблему не только силой, но и словом. В сентябре 1614 года Земский собор решил отправить к ворам влиятельных представителей духовенства, бояр, посадских людей, чтобы уговорить их прекратить заниматься разбоем. Всем не только обещали прощение, но и приглашали на государеву службу воевать со шведами. Обещая при этом хорошее жалованье, а беглым крепостным еще и свободу.
Часть бандитов на уговоры согласилась. Этих отправили к Тихвину на царскую службу воевать со шведами. Другие предпочли и дальше разбойничать. Особенно отличалась многочисленная казачья банда под началом некоего Баловня. В 1614 году она даже осмелилась предпринять поход против Москвы, но явно зарвавшихся казаков разбили. Одних только пленных набралось три тысячи человек, так что банда, как видим, была немалая. Простых казаков государь простил, а вот Баловня и его ближайшее окружение повесили. Атаманов поменьше чином отправили в тюрьму.
В 1615 году с несколькими тысячами лихих людей свирепствовал, гуляя по стране, некто Лисовский. Несмотря на то, что за ним гонялся сам князь Пожарский, Лисовскому и его отряду очень долго удавалось уходить буквально из-под носа у правительственных сил. Как смерч Лисовский долго носился по Руси, грабя то орловские земли, то волховские, то коломенские, то рязанские, долго бесчинствовал между Вязьмой и Смоленском, напал на Ржев, разорил окрестности Суздаля, а затем, так никем и не пойманный ушел в Литву. На следующий год Лисовский снова появился на русской земле, но на этот раз счастье ему изменило: упал с лошади и расшибся насмерть.
И таких историй можно привести много. Порядок на Руси после Смуты восстанавливался медленно и ценой огромных усилий.
Мораль из сказанного проста: в Смутные времена легко войти, но очень трудно из них выйти. Позже мы так же легко вошли в смутные 90-е, названные в народе "лихими", а вот вышли ли из них окончательно, это спорный вопрос даже сегодня.
