Валерия Павлова
"В кино паузы важнее слов, минутная тишина - важнее диалога. Потому что так в жизни".
Джиму Джармушу - 60.
Его называют самым творчески свободным режиссером в американском кино, и не зря. Не то, чтобы в Америке больше нет независимых режиссеров - вне Голливуда жизнь, конечно же, еще есть, но Джармуш единственный из них владеет негативами всех своих фильмов и снимает кино только на своих условиях (без исключений). А к компаниям-прокатчикам у него есть одно требование: его фильмы не должны быть дублированы на другие языки. Режиссер считает, что голос актера - часть характера персонажа, и целостность фильма нарушится с изменением речи героев.
Сам Джармуш не любит принятых жанровых определений его фильмов: независимое кино, авторское, арт-хаус. Подобная категоризация ставит кино в товарно-денежные отношения, которые так чужды режиссеру. По его словам, любой режиссер, снимающий кино, создание которого не определено маркетинговым анализом или коммерческой выгодой, - независимый. Усредненное, адаптированное, рассчитанное на определенного зрителя - не про Джармуша. "Мне не нравится иерархия в культуре, когда искусство делят на высокое и низкое. Для меня песня в стиле рок-н-ролл так же замечательна, как симфония, если она волнует вас - она хороша. То, что находится посередине, мейнстрим, не привлекает меня. Не знаю, почему, это мои личные предпочтения. Меня намного больше притягивают крайности фильмов категории B, ужастиков, треш-фильмов и, с другой стороны, так называемых фильмов арт. Это те вещи, которые мне близки. Мои фильмы берут от этих пограничных сторон".
Джим часто шутит в интервью, что до 17 лет не знал о существовании фильмов без гигантских крабов-монстров. В этом возрасте он переехал в Нью-Йорк из скучного индустриального города Акрон в штате Огайо, где все мужчины от мала до велика работали на шинных заводах, а увлечения молодых людей ограничивались машинами, девушками и рок-н-роллом. Молодой Джармуш хотел стать писателем, изучал английскую литературу в Колумбийском университете, но все изменила поездка на последнем курсе в Париже, где он стажировался в Синематеке. Вернулся в Америку уже увлеченный миром кино молодой человек. Свой первый фильм "Отпуск без конца" (1980) он снял во время учебы в киношколе Нью-Йорского университета на грант - деньги, предназначенные на его обучение, - которые фонд случайно отправил ему, а не напрямую университету. За подобную выходку его исключили, хотя позже - когда Джармуш стал знаменитым - прислали диплом.
Второй полнометражный фильм "Более странно, чем в раю" (1984) принес Джармушу "Золотую камеру" на фестивале в Канне и "Золотого леопарда" в Локарно. А затем и признание критиков на родине. Появлением этой картины Джим обязан режиссеру Виму Вендерсу, который подарил ему пленку, оставшуюся после завершения его фильма "Положение вещей". Они познакомились, когда Вендерс снимал документальную ленту о легенде фильмов "нуар" Николасе Рэе, ассистентом которого был Джармуш.
Кадр из фильма "Более странно, чем в раю"
"Более странно, чем в раю" дома восприняли как взгляд иностранца на Америку. После премьеры на Нью-Йорском кинофестивале Джармуша стали спрашивать, не венгр ли он по происхождения (в его крови на самом деле с десяток кровей - настоящий американец). А в кинотеатре в Сиэтле на афише с фильмом даже было написано - "Лучший иностранный американский фильм 1984 года". С самого начала режиссер невольно оказался в позиции стороннего наблюдателя. Любимая актриса режиссера Тильда Суинтон рассказывала в одном из интервью: "Фильм "Более странно, чем в раю" заставил меня поверить, что в Америке можно снимать иначе. У Джима есть свой способ объяснить Америку. Он говорит: "Я чужак, но я также американец, и мы познаем этот мир вместе". Именно поэтому он стал такой силой в мировом кинематографе - он объясняет Америку чужакам, оставаясь сам чужаком".
По словам Джармуша, его привлекают недраматические моменты в жизни. В его фильмах нет крупных поворотных событий в жизни персонажей, они - о случайных встречах, городских неудачниках, "пустых" разговорах, незначительных вещах - поэзии обыденности. "Красота жизни в маленьких деталях, а не в больших событиях", считает режиссер.
Обычные люди, банальные события, отсутствие драматизации и намеренной романтизации действий героев. Подобная режиссерская позиция неизбежно влияет на манеру съемки, построения кадров. "Камера в моих фильмах двигается только в том случае, если нужно следовать за героями. Я никогда не двигаю ее для создания драматического момента: когда актер сидит, а камера надвигается на него, и музыка на заднем плане становится напряженной, и это должно что-то значить. Я последую за актером только в том случае, если он встанет, чтобы пересечь комнату. Мне не нравится, когда камера становится героем. Для меня камера - наблюдатель, вуайерист в какой-то степени", - говорит он. Вроде сцены ограбления магазина в "Таинственном поезде" (1989), где в момент выстрела одного из героев в продавца нет крупных планов, кадров с разных углов, брызг крови. Джим говорит, что хотел, чтобы эта сцена выглядела, как съемка с камеры наблюдения, и чтобы зрители увидели глупый поступок таким, какой он есть, без придания ему дополнительных смыслов.
Кадр из фильма "Таинственный поезд"
В своих интервью Джармуш не раз признавался, что не любит сценарии как форму. Часто перед началом работы у актеров на руках лишь 20-страничная история, диалоги пишутся в ночь перед съемками или же создаются в процессе репетиций, которые у Джармуша проходят в форме обсуждения характера героя с каждым актером отдельно. Близкий друг режиссера музыкант Том Уэйтс, который снимался в его фильмах "Вне закона" (1986) и "Кофе и сигареты" (2003), говорит: "Сценарии Джима похожи на хайку (жанр японской поэзии - прим. ред.). Это словно сложная карта, которую тебе дают, чтобы дойти до магазина. Ты уже становишься участником его фильма, когда он мысленно представляет сцену с тобой. Так что все, что ты делаешь в фильме, имеет смысл".
Кадр из фильма "Вне закона"
Истории Джармуша обычно рождаются из нескольких идей, которые он собирает в своей записной книжке, но одним из первых появляется конкретный актер, для которого Джармуш придумывает характер. И этого героя не может сыграть какой-нибудь другой человек. Например, одна из новелл "Ночи на Земле" (1991) была написана специально для Джона Туртурро, но актеру отказался от съемок из-за занятости. В итоге Джармушу пришлось отказаться полностью от этого эпизода, и он написал другой для Вайноны Райдер и Джины Роулендс. "Когда я начинаю создавать характер и историю, а я пишу всегда для определенного человека, у меня в голове уже есть образ актера, который сыграет эту роль. Я знаю, как он будет выглядеть и как будет звучать", - говорит он.
Кадр из фильма "Ночь на Земле"
Идея последнего на сегодняшний день фильм Джармуша "Предел контроля" (2008) возникла из трех элементов. Во-первых, режиссеру хотелось снять боевик, но без действия, во-вторых - актера Исаака де Банколе в роли закрытого человека, возможно, преступника с какой-нибудь миссией, в-третьих, Джима давно привлекал странный жилой дом "Белые Башни" (Torres Blancas) в Мадриде, в котором и происходит действие фильма. Ну, и Пас де ла Уэрта.
Кадр из фильма "Предел контроля"
Режиссер не связывается с крупными студиями при создании фильмов, потому что не готов идти на творческие компромиссы ради коммерческой выгоды. Его продюсерами обычно выступают небольшие компании, которые знают, на что идут. Иногда они даже сами его находят, как в случае с фильмами "Таинственный поезд" и "Ночь на Земле", которые спродюсировала японская компания JVC. "Если бы кто-нибудь сделал мне крупное предложение о работе в Голливуде, и я при этом бы имел полный контроль над своей работой, я бы очень серьезно задумался над ним и, скорее всего, согласился бы. Я выступаю против мнения, что фильм всего лишь продукт, а "арт" - ругательное слово. Меня низвели до так называемого артхаусного режиссера, потому что деньги не мотивируют меня. Я могу выйти из этой комнаты и никогда больше не снимать фильмы, и на этом моя жизнь не закончится. С такой же позицией я обсуждаю с продюсерами финансирование моих фильмов. Если я не могу снимать фильм так, как задумал, я просто ухожу. Это удивляет многих люденй, потому что они не привыкли к такому отношению. Голливуд - это влияние, деньги, статус - а это не моя религия", - признается Джим.
Кадр из фильма "Мертвец"
Но при этом у Джармуша есть один неудачный опыт сотрудничества с голливудской компанией. Дистрибьютером одного из самых дорогих фильмов режиссера "Мертвец" (1995) в Америке выступила компания Miramax Films, которая, видимо, надеялась собрать большую кассу за счет имен Джонни Деппа и Игги Попа. На их пути была всего одна загвоздка - два часа экранного времени. Режиссера попросили смонтировать короткую версию для американского зрителя, на что он, конечно же, ответил отказом. Обиженные продюсеры в отместку ограничили прокат несколькими кинотеатрами. Как шутит Джим, на закрытых показах "Мертвеца" увидели больше людей, чем в кинотеатрах.
Может, Джармушу стоит иногда идти на компромиссы ради зрителей? "Будьте честны с собой. Думайте не о том, чего от вас ожидают, а о том, почему вы любите кино", - ответит он вам на это.
